Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Научные и научно-популярные книги » История » Вокруг трона - Казимир Валишевский

Вокруг трона - Казимир Валишевский

Читать онлайн Вокруг трона - Казимир Валишевский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 95
Перейти на страницу:

Или еще:

Hélas, serait-il vrai, Pndibonde charmante,Que ta belle maman, pour arrondir се cou,T’a claqué d’une main savante,Ta claqué doucement je ne saurais dire où? [82]

Его оперетка «Оленька», которую он поставил в Петербурге, обратила в бегство разгневанных зрителей, которым просто стало противно. Мадам Виже-Лебрён рассказывала о своем посещении картинной галереи князя поэта.

– На что вы пожаловали полюбоваться, сударыня?

– На ваши картины, князь.

– У меня их много! Какой школы?

– Римской.

– В ней столько художников! Какого вы желаете посмотреть?

– Рафаэля.

– Сударыня, Рафаэль писал в трех жанрах. Какой вы желаете видеть сначала?

– Третий.

– Отлично.

Конечно, образцовое произведение третьего жанра оказывается ниже всякой критики.

За отсутствием других качеств, Белосельский сделал хотя бы одно хорошее дело: он был отцом знаменитой княгини Зинаиды Волконской, так любимой, и совершенно справедливо, поэтами. Правда, она получила хорошее умственное наследство, так как мать ее была дочерью Козицкого, любимого секретаря Екатерины, – человека редкого ума, заявившего себя очень высоко при скромной роли, которую играл.

Андрей Шувалов, которого не следует смешивать, как это часто делается, с его братом Иваном, был обязан расположением Екатерины своей близостью с фернейским отшельником, своему редакторскому таланту и умению держать язык за зубами. Его стихотворный талант, несмотря на «Послание к Нинон» (Epitre à Ninon)», по-видимому не играл тут никакой роли. Впрочем, «Послание к Нинон» упорно приписывали самому Вольтеру; но тот открещивался от этого произведения с не меньшим упорством и послал автору в знак своего поздравления полулестное для него четверостишие.

L’Amour, Epicure ApollonOnt dicté vos vers que j’adore,Mes yeux ont vu mourir NinonMais Chapelle vit encore.[83]

В это же время в письме к герцогу Ришелье Вольтер упоминал об «одном русском, который пишет французские стихи лучше, чем вся Академия».

Написанное в 1774 г., через пятьдесят восемь лет после смерти знаменитой куртизанки, «Послание к Нинон» нашло себе не много читателей в России: здесь мало знали жизнь и славу бессмертной жрицы любви, расположения которой добивался кардинал Ришелье и пользовавшейся покровительством мадам де Ментенон. Но зато все в Петербурге и при дворе самой Екатерины, по крайней мере, все говорившие по-французски, учили и повторяли стихи поэта к Наталии Загряжской, красавице, о которой некоторое время вздыхал победитель Тавриды:

Get invincible amour que je porte en mon sein,Dont je ne parle pas, mais que tout vous atteste,Est un sentiment pur, une flamme célesteQue je nourris toujours, hélas! mais c’est en vain,De la séduction je ne suis pas 1’apôtre:Je serais fortuné possédant vos appas,Je vivrai malheureux si vous ne m’aimez pas,Je mourrai de douleur si vous aimez un autre.

Нелединский, переводчик «Заиры», русский Петрарка, как его, может быть, несколько преувеличено, называли некоторые из его биографов, очень высоко ставил это стихотворение.[84] Екатерина, по-видимому, не разделяла всеобщего увлечения. Ее здравый смысл ей подсказывал, без сомнения, хотя может быть и неясно, какой вред эти французские стихоплеты из русских приносили национальной поэзии и себе самим.

Но, также как и дядя Иван, письма которого смешивались во всех изданиях Вольтера с письмами племянника, Андрей Шувалов поддерживал постоянные сношения с великим человеком своего века. И его считали учеником Вольтера, хотя в действительности честь образования этого ученика выпадает на долю более скромного учителя Пьера-Луи Леруа, бывшего воспитателем в семье Шуваловых и автором сборника «Различные стихотворения», напечатанного в Амстердаме в 1757 г.

Дядя и племянники несколько раз посещали Ферней. В 1765 г. Вольтер поставил в своем театре «Меропу» и «Нанин» в честь графа Андрея и его молодой жены, и последняя подарила на двести тысяч талеров бриллиантов мадам Депи за это представление, и на столько же маркизе Флориан в благодарность за то, что та сыграла роль баронессы в «Нанине». Сам Шувалов играл Эгиста в Меропе. Все это придавало ему определенное значение в глазах северной Семирамиды и ее придворных, но также создало ему соперников. В самый год появления «Послания к Нинон» Вольтер в своей переписке с д’Аламбером указывает на одного из них: «Один из сыновей графа Румянцева принес мне свои стихи, из которых некоторые еще удивительнее, чем стихи графа Шувалова. Это разговор между Богом и преподобным отцом Хайер, автором „Journal chrétien“. Бог советует ему быть терпеливым; Хайер отвечает:

«Ciel! que viens-je d’entendre? Ah! ah! je le vois bien,Que vous-même, Seigneur, vous ne valez rien.[85]

Принимавший еще более близкое участие, чем Шуваловы, в умственной жизни запада князь Дмитрий Голицын – русский посол сначала в Париже, потом в Гааге, где он занялся изданием полного собрания сочинений Гельвеция – имел настолько здравого смысла, что пользовался французским языком только в прозе и притом трактуя лишь об ученых предметах. Но Екатерина, по-видимому, не оценила этого и не приблизила его к себе, чего он, впрочем, может быть, и не желал вовсе. А может быть, ей не хотелось видеть при своем дворе жену дипломата, дочь прусского генерала, графа Шметтау, одну из женщин того времени, наиболее прославившихся своей красотой и умом, но также, к сожалению, своей склонностью к интригам.

III

Как известно, парижские журналы передавали забавные анекдоты об отношениях Екатерины с современным ей артистическим миром, например как северная Семирамида сняла с себя горностаевую шубу, чтобы накинуть на озябшего Паизиелло, и как она отвечала своему церемониймейстеру, что может сейчас найти себе пятьдесят церемониймейстеров, а Паизиелло не найдешь. Все это очень мило, но все – одни сказки. Постараемся внести в них немного истории.

У Екатерины не было ни одного первоклассного ученого или писателя, который оставался бы постоянно при ней. Дидро лишь промелькнул при ее дворе. Один только художник, которого можно поставить среди великих людей этой эпохи, прожил в Петербурге двенадцать лет – и, к несчастью, именно относительно его Екатерина оказалась наиболее виноватой и нарушила сильнее всего роль, которую ей приписывали ее почитатели и которую она сама действительно претендовала играть в том мире, о котором мы намереваемся говорить теперь. Если такой замечательный художник, каким был без сомнения Фальконе, не нашел себе в России оценки, на которую имел полное право рассчитывать, и если пребывание этого скульптора в Петербурге прибавило еще несколько страниц к тяжелому мартирологу талантливых и честных людей, непризнанных современниками, то в этом перед судом потомства виновата одна Екатерина. Сама Россия тут ни при чем. Напротив, можно сказать, что художник обязан ей в значительной мере своей славой и тем, что если он и не встал во весь свой рост, то, по крайней мере, показал, чем мог бы сделаться, если бы обстоятельства сложились благоприятнее для его способностей, и если б, например, ему не приходилось начинать свое обучение в мастерской парикмахера!

Приехав в Петербург и посетив приятеля, Дидро был поражен и со свойственной ему откровенностью и экспансивностью высказал свое удивление. Он уже ранее был знаком с талантом Фальконе; даже один из первых среди парижских критиков выразил ему свое восхищение и прославил его. Но в творце «Пигмалиона» и даже более оригинальных и сильных произведений – «Милана Кротонского» и «Умирающего Христа» в церкви св. Рока, философ оценил больше качества виртуоза, скорее изящество и тонкость работы, чем силу. Колоссальная статуя Петра Великого, модель которой он увидал, показала ему совершенно незнакомого ему художника. «Я видел хорошо, все хорошо рассмотрел, – писал он на другой день Фальконе, – и отказываюсь навсегда высказывать суждение о каком-либо скульптурном произведении, если ваш памятник не чудная работа... Я знал вас за искусного художника, но, убей меня Бог, не воображал, чтоб у вас могла зародиться подобная вещь в голове. Вы сумели создать и прелестную идиллию и великий отрывок эпической поэмы». Несколько преувеличенная в своей похвале, оценка Дидро могла встретить возражения со стороны новейших критиков: произведение Фальконе могло им показаться лишенным всякого вдохновения, плодом воспоминаний и подражания – ведь в пятьдесят лет уже не импровизируют – однако величие и эпичность, признанные уже в то время не одним только блестящим художественным критиком Парижа, и до сих пор поражают западных посетителей. Без сомнения, широкие горизонты, окружавшие великого созидателя России и сами его создания, поражавшие своей колоссальностью скульптора, невольно увлекли в своем мощном стремлении художника, манеру которого Дидро называл мало драматичной, идиллической и несколько узкой. Таково участие России в творчестве Фальконе. Екатерина не вызывала его таланта к деятельности, но только постоянно возбуждала разными мелочными уколами его недовольство – недовольство человека больного и желчного.

1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 95
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Вокруг трона - Казимир Валишевский торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит