Мартин Скорсезе. Главный «гангстер» Голливуда и его работы - Том Шон

Деймон и Ди Каприо могли легко поменяться местами, так как исполняли роли «кротов», каждый из которых проникал в организацию другого

«Что меня поразило — речь шла не только о предательстве в бизнесе или неверности в любви, но и о полном, абсолютном двуличии».

Фильм также отличает лучшее начало, чем у любого фильма Скорсезе со времен «Славных парней». Это — настоящий мастер-класс по монтажу, экспозиции, съемке и музыке, которые связаны вместе в единый узел. Сначала мы видим Колина Салливана, ловкого приспособленца, который быстро делает карьеру в рядах департамента полиции штата Массачусетс, где он в течение многих лет выступал в роли «крота» для Фрэнка Костелло, главы ирландской мафии, который знал Салливана с детства. Кроме того, мы видим Билли Костигана, негодяя из полицейской академии того же района, которого капитан Куинан (Мартин Шин) выбрал для проникновения в банду Костелло в качестве «крота». Костиган сохраняет верность своему покровителю даже после того, как проводит несколько лет в тюрьме. Весь этот период, включая детство и тюремное время, проходит в фильме за первые двадцать минут. Тельма Шунмейкер в своем монтаже мастерски показывает аналогию между двумя мужчинами, которые иногда оказываются в кадре в одной и той же позиции, в то время как гитара выбирает триплеты танго (это одна из самых вдохновляющих музыкальных подсказок Робби Робертсона). Да, мы видим танец танго, па-де-де с участием двух сыновей района Саути, выросшими по соседству, но не подозревающими о существовании друг друга. Постепенно они оказываются втянутыми во все более крепкие объятия, и в конце концов им раскалывают черепа…

Даже Скорсезе не смог стереть ухмылку с его лица, когда он пускает крысу по подоконнику окна Салливана, как малиновку в «Синем бархате». Солнечный свет выглядит фальшивым, и кажется, что и внешний мир представляет собой еще одну фальшивку. (Угадайте, что именно там было? Это даже не Бостон.) Самая нигилистическая картина Скорсезе, «Отступники» — это кубик Рубика, состоящий из нападающих и отступников, это гордиев узел из предателей, такой же тугой и греховный, как якобинская трагедия. Здесь каждый борется за то, чтобы узнать, кто сможет откусить как можно больше от грязного и забавного диалога Монахана. Высшая награда в этом смысле достается Марку Уолбергу, который затмевает едва ли не всех в роли сержанта Дигнама, помощника Куинана: «Кто ты, черт возьми? Я парень, который делает свою работу. Ты должен быть другим парнем». Жаль, что ему не достались некоторые из более сочных пассажей Монахана, с цитатами из Джойса, Шекспира и Фрейда. Как мог бы сказать Дигнам, «Ах ты сукин сын!».

Излишне говорить, что Дэймон и Ди Каприо могли легко поменяться ролями. В «Бандах Нью-Йорка» и «Авиаторе» актер выглядел слишком неопытным. В данном случае уязвимость Ди Каприо является его преимуществом: послушайте, как он скулит, словно щенок, когда за него берется Куинан. По ходу фильма его герой лихорадочно высвобождается из пут, хотя вряд ли нужно было подсаживать его на наркотики: затянутая на его шее петля и так кажется достаточно тугой (как и в ленте «Воскрешая мертвецов», наркотики скорее являются тематическим украшением ленты, чем физиологической реальностью). Широкая улыбка Дэймона скорее является маскировкой его крысиной хитрости. В этом смысле его роль является своего рода продолжением роли Тома Рипли, которую Дэймон сыграл в фильме Энтони Мингеллы «Талантливый мистер Рипли». Впрочем, ни один из этих героев не предназначен для того, чтобы надолго удерживать наше внимание. Вы удивитесь тому, как мало переживаний вызывает их исчезновение в конце фильма от мощного взрыва, который разбрызгивает их мозги по стенам и полу, словно желе, и делает финал ленты похожим на концовку фильма «Что гложет Гилберта Грейпа».

Никто и не думал скрывать воздействия Николсона на фильм «Отступники». Именно его присутствие в этой ленте помогло Скорсезе наконец-то получить свой первый «Оскар»

Никто и не думал скрывать воздействия Николсона на фильм «Отступники». Именно его присутствие в этой ленте помогло Скорсезе наконец-то получить свой первый «Оскар»

Как всегда, в фильме живописен Джек Николсон. Быстро миновав тени первых минут фильма, Николсон выходит в свет с сатанинской козлиной бородкой и горящими глазами. Он создан для того, чтобы рассыпать истины, похожие на цитаты из Сунь Цзы, и наслаждаться целым арсеналом ярких реквизитов: халатом с леопардовым принтом, отрубленной рукой, фаллоимитатором. Это большое и эффектное выступление на очень медленном огне в виде Костелло, человека, который сам себя сформировал из собственных чудовищных аппетитов к сексу, власти, наркотикам. Но именно фантастическое чутье Джека Николсона, скорее всего, и обеспечило Скорсезе тем инструментом, который помог ему добыть «Оскар».

«Не могли бы вы перепроверить конверт?» — сказал режиссер, когда его имя было зачитано 25 февраля 2007 года на церемонии вручения «Оскара» — спустя 26 лет и семь «пролетов» после первой номинации на премию Американской киноакадемии за фильм «Бешеный бык». «Именно тогда я понял, каким будет мое место в системе, если я вообще выживу: я буду сидеть снаружи и смотреть внутрь», — заметил он, когда «Бешеный бык» проиграл «Обычным людям» Роберта Редфорда. Его победа с «Отступниками» могла бы открыть новую главу и создать новые проблемы для режиссера, давно уже привыкшего к тому, что его держат на холоде: теплый прием, его не пускают в холод; благосклонное отношение, превращение в светского льва, ожидание новых неудач. Святой покровитель крови и пасты, слишком увлеченный реальностями Америки, чтобы завоевать благосклонность на фабрике грез, он стал теперь всеобщим любимчиком. «Температура изменилась, — говорит он. — Я же просто пытался продолжать работу. Я не ждал всего этого. Все меня дразнят: „Ха-ха, Скорсезе не ожидал `Оскара`“. Да, я этого не ожидал. Потому что настоящий успех и подлинное удовлетворение заключались в том, что все эти фильмы снимались без крупных кассовых сборов и без премий Американской киноакадемии. А вот это действительно дорогого стоит».

«Я хорошо знаю Джека. Он — история Голливуда. Он начинал в конце пятидесятых. Он прошел через Роджера Кормана. Он разбирается в жанровом кино. Он понимает разные типы жанров, вышедших из американского кино, а