Песни-Танцы - Алексей Ручий

 Пиво было разбавленным, с характерным водянистым привкусом, но, честно говоря, ничего другого я от уличной палатки и не ждал. Я посмотрел на часы: день перевалил за полдень.

 Говорят, что Москва отличается от Петербурга умонастроениями: в Москве все сплошь прагматики, тогда как в Питере пока что еще можно встретить романтиков. Может, это и так. По крайней мере, разговор с Женей в какой-то степени подтверждал эту теорию, однако до конца я в нее не верил: прагматизм и утилитарность постепенно захватывали весь мир, не делая исключений в географии, поэтому людей, ставящих достижение своих целей выше банальной человечности, в наше время можно было встретить повсеместно.

 Может, из-за этого я теперь даже немного опасался встречи с остальными друзьями: испытывать разочарование в очередной раз не хотелось.

 Однако мои опасения были развеяны уже в следующую минуту: зазвонил мобильный, на экране высветился номер Паши. Я ответил на звонок.

 - Здорово! – почти прокричал в трубку Паша, - Ты где?

 - В Москве уже. Только что освободился.

 - Так это же просто отлично! Надо срочно встретиться!

 - Согласен. Где?

 - А ты где находишься?

 - В Парке Горького.

 - Неплохо. Отдыхаешь?

 - Вроде того.

 - У тебя станция метро ближайшая – «Октябрьская»…

 - Наверное.

 - Не «наверное», а точно. Иди к ней, садись в метро, проедешь две станции до «Академической», там и встретимся…

 - Хорошо. Через сколько?

 - Через полчаса.

 - Договорились.

 Со старыми друзьями легко найти общий язык. Достаточно нескольких фраз, чтобы ты точно знал: никакие ложные ценности мира и иллюзии не способны поколебать вашу дружбу. Я не стал допивать пиво, оставив почти целый стакан на столе, и поспешил к станции метрополитена.

 Метро я нашел почти сразу же, не пришлось даже обращаться за помощью к прохожим. Тем более, большинство из них шли мимо меня с настолько непроницаемыми лицами, что получить от них хоть какую-нибудь информацию мне казалось невозможным. 

 Доехал до «Академической», как и договорились с Пашей. Поднялся наверх. Паши у выхода из метро не наблюдалось, я достал мобильный телефон.

 - Уж приехал? – ответил Паша.

 - Ага.

 - Я через две минуты буду, подхожу к метро.

 - Хорошо.

 Я убрал мобильник в карман. Достал сигарету, чиркнул зажигалкой. Сделал затяжку.

 Скурил сигарету до половины, когда появился Паша. Завидев меня, он расцвел улыбкой. Улыбнулся и я. Мы дружески обнялись, приветствуя друг друга.

 - Рад тебя видеть, - сказал Паша.

 - Взаимно.

 - Пойдем тогда прогуляемся, пива попьем – за твой приезд.

 - Пойдем.

 Мы двинулись прочь от метро: Паша, как человек, знакомый с местностью, выдвинувшись немного вперед, я на полшага сзади – так, чтобы можно было общаться на ходу.

 - Как доехал?

 - Нормально, почти не спал.

 - Дело обычное. Наверное, компания хорошая была?

 - Была.

 - Ну и славно.

 Мы перешли через улицу и двинулись по тротуару вдоль домов. Мимо нас текла разношерстная вереница людей с одинаково непроницаемыми лицами – этот признак был неизменным для всех движущихся навстречу особей.

 - Почему здесь у всех такие лица? – спросил я Пашу.

 - Безучастные? – угадал тот.

 - Ага.

 - Не обращай внимания. Это не люди, это московские зомби. Вполне нормальное явление. Люди тут тоже есть, но их не сразу увидишь.

 Кое-где убийцы уже сделали свою работу: поохотились на славу, зачистили территорию. Эти земли отныне и навсегда принадлежали мертвым. Мертвые населяли их и жили вместо живых.

 Мы зашли в небольшой супермаркет на первом этаже жилого дома и купили по бутылке пива и пирожку. Вышли на улицу и свернули во дворы, там отыскали свободную скамейку в тени деревьев и разместились на ней.

 - За встречу, - сказал Паша, когда пиво было открыто.

 - За нее.

 Мы сделали по глотку. Я откусил от купленного пирожка. Пирожок был суховат и почти не имел вкуса.

 - Как ты тут живешь? – спросил я Пашу.

 - Ничего, потихонечку. В подробностях описывать не буду – тебе станет скучно.

 - Думаешь?

 - Уверен. День за днем одно и то же – сам понимаешь…

 - Ага. Тогда про себя я тоже рассказывать не буду в подробностях.

 Мы засмеялись. Для старых друзей обычное дело – понимать друг друга с полуслова. Чувство разочарования, совсем недавно захлестнувшее меня, стало рассеиваться.

 - Дом-работа-дом, какими родились – такими и помрем, - вот как можно описать наше бытие, - заключил я.

 - Вроде того. Поэтому я стараюсь не зацикливаться на этом. Жизнь все равно продолжается… Я в университет вот поступил – учусь, хочу наверстать некогда упущенное. – Паша отхлебнул из бутылки.

 - Меня не взяли на философский, ты в курсе.

 - Да. И что думаешь?

 - Ничего не думаю. Работаю, живу дальше. Одним философом меньше – одним менеджером больше. Может, так даже и к лучшему.

 - Может. Такие времена…

 Из подъезда дома вышла женщина лет пятидесяти. Заметила нас, бутылки в руках, неодобрительно покачала головой. И пошла дальше.

 - Ментов-то не вызовут? – спросил я Пашу. – Что пиво во дворе пьем?

 - Нет. Здесь всем безразлично, что ты делаешь и зачем. Это единичные проявления, но она не вызовет – свои дела важнее.

 - В Питере так же, хотя могут и докопаться.

 - Здесь тоже могут, особенно, если денег надо или план выполнять.

 - Мир несовершенен везде.

 - Это точно.

 - Давай тогда за его несовершенство.

 - Давай.

 Мы сделали еще по глотку пива. Я бросил остатки пирожка копошившимся неподалеку голубям, те радостно встрепенулись и приняли клевать нежданный подарок.

 - В Питер перебраться не хочешь? – спросил я Пашу.

 - А смысл? Я только здесь жизнь начал и пока, вроде, все нормально. А там я уже бывал и как-то у меня не заладилось…

 Вполне возможно, что каждый человек создан для определенного места: города там или деревни. И именно в этом месте он может раскрыться по максимуму. Наверное, Паша был на правильном пути. О себе я такого сказать не мог.

 Я рассказал Паше о моей знакомой Жене и постигшем меня разочаровании. Паша молча выслушал.

 - Вообще мир она для меня не открыла, - резюмировал он в конце, - в наше время каждый ищет для себя место максимального комфорта, и она, наверное, со своим пониманием комфорта определилась. Вполне себе популярная парадигма…

 - Это я и сам знаю. Но вот это стремление к комфорту и вот это понятие комфорта вызывают у меня приступ тошноты.

 - Мне они тоже не по духу, но что поделаешь – большинство выбирает именно этот путь.

 - Значит, большинство – убийцы и предатели.

 - Это точно. Предатели идеалов детства…

 Паша попал в точку. Именно это я и хотел сказать. В детстве мы собирали вкладыши от жвачек и собирались быть президентами, бандитами или, в крайнем случае, инженерами. Но никак не менеджерами и, тем более, не надзирателями. Но мы стали теми, кем стали, и теперь этот мир полон убийц.

 - Ты когда назад собираешься? – спросил Паша.

 - Завтра у меня вечерний поезд.

 - Значит, время у нас еще есть!

 - Вагон времени!

 - Москву тебе показывать?

 - Спасибо, уже посмотрел.

 - Что тогда делать будем?

 - А ничего не будем, говорить будем, как сейчас…

 - Ага, понял тебя. У тебя пива еще много осталось?

 - Да так…

 - Пойдем – прогуляемся немного, еще пива возьмем, ноги разомнем.

 - Пойдем.

 Мы встали со скамейки и пошли в сторону магазина. Снова посетили супермаркет и взяли еще по бутылке пива. Затем пошли дальше по улице – гулять.

 Мимо ехали автомобили и шли люди, этот поток был нескончаем, он двигался параллельным и встречным курсами, дышал, бился, натыкался на дома и разбивался об освещенные тусклым светом провалы подземных переходов. В воздухе разливалась какофония из звуков голосов, моторов, клаксонов и сирен. Пожалуй, количество действия на один квадратный метр в Москве превышало подобное же количество в Петербурге в разы.

 - Не устаешь от этого шума? – спросил я Пашу.

 - В Питере его меньше?

 - Мне кажется, что да – меньше.

 - Не знаю, не замечал. К нему быстро привыкаешь.

 - Если только так…

 - А как иначе?

 - Иначе – бежать из этих городов к чертовой бабушке, жить в деревне, вести подсобное хозяйство и обходить мегаполисы стороной.

 - Тоже вариант.

 - Правда, слабоватый вариант…

 - Почему?

 - В любом случае на новое место ты притащишь старого себя, а, значит, последствия вполне предсказуемы.

 - И это так.

 Мы перешли улицу и, пройдя несколько домов, свернули в начинавшийся здесь парк. Я спросил у Паши, куда мы идем. Он ответил предельно просто:

 - Куда глаза глядят.