Смерть по почте - Дин Джеймс

Я отложил рукопись и поймал себя на мысли, что мне хочется принять душ, чтобы смыть с себя всю эту грязь. Но вместо этого я нашел визитную карточку старшего инспектора Чейза и набрал номер Бедфордского отделения полиции. Когда мне ответили, я попросил его к телефону, но мне вежливо сообщили, что в данный момент он недоступен. Я представился и сообщил, что мне в руки попали важные улики по делу об убийстве в Снаппертон-Мамсли и что я буду дома, так что инспектор может заехать ко мне в любое удобное ему время. Мне пообещали, что непременно передадут сообщение, и я повесил трубку.

Мне захотелось найти на кухне пару щипцов и вышвырнуть пьесу (а точнее, жалкое ее подобие) в мусорную корзину. Но я взял себя в руки и заставил задуматься о том, что написала Эбигейл Уинтертон. Нужно было разобраться, где здесь правда, а где грязные инсинуации. Если, конечно, хоть что-то основывалось на фактах. И неужели Эбигейл Уинтертон действительно надеялась, что ее пьеса дойдет до сцены? И что она пыталась доказать, поливая грязью своих соседей?

Начнем с Тревора Чейза. В его персонаже определенно была весомая доля правдивости. Если верить подруге Эбигейл Уинтертон, Партенопе Фоксуэлл, то Тревор как минимум однажды воспользовался своим положением и соблазнил подростка. Кроме того, не стоит забывать о его поведении с Джайлзом Блитерингтоном, хотя здесь, похоже, его ждало разочарование. Во всяком случае, Джайлзу не мешает присутствие в деревне Тревора Чейза, хотя не исключено, что вначале он чувствовал дискомфорт.

Но что, если Джайлз действительно незаконнорожденный ребенок? У этого предположения имелись определенные основания. Я припомнил газетную вырезку из коллекции Эбигейл Уинтертон о заморской поездке сэра Босуорта Блитерингтона. Даты, связанные с рождением Джайлза и отсутствием Босуорта, наводили на размышления. Но все могло объясняться вполне невинно. А если уж дойдет до проверок, то тест ДНК даст ответы на все вопросы. Интересно, что случится, если я напрямик спрошу Джайлза об этом? От этой перспективы мне стало не по себе. Должен быть другой путь. Хотя в данной ситуации ничего стоящего в голову не шло.

А вот обвинения против Джейн Хардвик были куда более серьезными. При встрече с Джейн я увидел в ней в первую очередь такого же вампира, как и я сам, коллегу, так сказать, которому я мог излить душу. Стоило ли мне принимать все на веру? Тристан Ловелас не сказал про нее ни слова, а уж он предупредил бы меня, если на ее счет были бы сомнения. Любовь Джейн к молодым красивым мужчинам я вполне понимал. Я даже мог представить ее пьющей кровь из этих молодых людей в те дни, когда наших волшебных таблеток еще не было. Но Джейн, с которой я познакомился здесь, в Снаппертон-Мамсли, не походила на ту безрассудную и глупую Джун в пьесе. Эбигейл Уинтертон интуитивно поняла кое-что о Джейн, но далеко не все.

И вопрос сейчас заключался в том, стоит ли мне ставить в известность Джейн. Не станет ли это предметом конфронтации между нами? Или все же показать ей пьесу и вместе посмеяться над ней? Или потребовать объяснений? Признаться, я не хотел ссориться с ней, потому что она меня пугала. Она была вампиром так долго, что и подумать страшно, и, следовательно, она была гораздо мудрее и опаснее меня. Она бы не прожила столько веков среди людей, если бы не могла постоять за себя, и от этого мне еще меньше хотелось задавать ей какие-либо вопросы.

Я решил отложить беседу с Джейн на потом и вернулся к списку подозреваемых. Похоже, Эбигейл вставила семейство Стивенс в пьесу постольку-поскольку. У нее не хватало компромата на них, чтобы считать их серьезными подозреваемыми в деле. Как ни приятно было представлять Эверарда Стивенса хладнокровным убийцей, похоже, это была собака, которая не станет кусаться. А жаль.

Оставались лишь Невилл и Летти Батлер-Мелвилл. Презрение, с которым Эбигейл Уинтертон писала о них, было убийственным. Она недвусмысленно указала на то, кто в этой семейной паре главный. Даже я, человек, знавший их совсем немного, заметил это почти сразу. Но вот что до ее прочих предположений, я не мог решить, насколько они верны. Повинен ли Невилл в смерти Лестера Клидеро? Гнетет ли его все эти годы вина? И что Летти Батлер-Мелвилл готова сделать, чтобы защитить мужа? Могла ли она убить Эбигейл Уинтертон и таким образом предотвратить огласку неприятной истории?

Честно говоря, я не мог представить себе, какие доказательства были у Эбигейл Уинтертон, чтобы обвинять Невилла в столь страшном злодеянии. Хотя, надо полагать, одних сплетен было бы достаточно, чтобы Невилл попал в переплет, особенно вкупе с тем, что он совершенно не занимался приходом, а вместо него ношу эту несла на своих плечах его жена. Внезапно меня посетила страшная догадка, что Летти и проповеди писала за мужа. Я посещал службу пару месяцев назад, когда заехал проверить дом в Снаппертон-Мамсли, и тогда Невилл поразил меня своей эрудицией и безупречным стилем. Но, пообщавшись с ним подольше, я начал подозревать, что все не так просто. Он, безусловно, обладал актерским даром вживания в роль, но вот хватало ли ему таланта самому писать сценарий?

Я проверил время. Уже около часа. Джейн вряд ли вернулась из Оксфорда и скорее всего не вернется до полдника. Интересно, как легко она воспримет тот факт, что я вернул пьесу полиции, не показав предварительно ей? Интересно, как она отреагирует, когда увидит в пьесе обвинения в свой адрес? Станет ли полиция обыскивать ее сад? Вот забавно будет посмотреть на их лица, когда они найдут то, что ищут.

Я решил, что пора пить чай, и резко поднялся из-за стола. Старший инспектор Чейз наверняка скоро заедет, а мне нечем его угостить.

Поначалу я был заинтригован убийством Эбигейл Уинтертон, но теперь, когда я узнал так много о ее жизни, меня передергивало от всей этой грязи.

Пятнадцатью минутами позже я потягивал ароматный чай, бездумно глядя на рукопись, что лежала передо мной на столе, когда в дверь позвонили. Я поднялся и пошел открывать, но по дороге вспомнил, что не спрятал свою копию пьесы. Не стоит давать повод инспектору подозревать меня в чрезмерном любопытстве. Глядя по сторонам в поисках подходящего тайника, я решил убрать копию рукописи в нижний ящик стола, где легко мог потеряться целый выводок крыс, не говоря уж о бездарных пьесах.

В дверь снова позвонили, и я почти побежал в прихожую. Этого визита старший инспектор Чейз долго не сможет забыть.

Я распахнул дверь, заранее изобразив самую лучезарную улыбку для бравого полисмена.

Но вместо красавца в униформе я увидел перед собой полковника Клидеро, терпеливо стоящего у моего порога.

Глава 26