Ад на земле. Книга I - Вики Филдс

— Нет, — отчеканила я, нервно рассмеявшись. У меня снова возникло это ощущение тисков в животе. — Нет. Ты не повезешь меня к себе. Нет!

— Да, повезу, потому что твоего брата дома нет, а я не могу тебя бросить одну.

— Если хочешь сделать для меня что-то хорошее, тогда попроси своего брата оставить меня в покое, и вернуть мне дневник.

— Прекрати, — осадил Экейн. — Лиам просто болен. Чтобы он не сделал не обращай на это внимания.

Я шокировано посмотрела на Рэна. Он действительно не понимает, не видит всю масштабность произошедшего? Я медленно, с расстановкой произнесла:

— Лиам вломился ко мне в дом. Он мучил меня на протяжении нескольких месяцев. — Я прищурилась, забыв, что я в заложниках, и позволила своему тону скатиться на презрительный: — что ты рассказал ему о нас, какую дал информацию, что он теперь…

— Ты ведь понимаешь, что я не стану отвечать на твои вопросы, верно?

Я подавилась воздухом. Затем медленно выдохнула.

Что ж, ладно. Не нужно отвечать.

Я не позволю себе унижаться перед ним, упрашивая рассказать то единственное, что он знает обо мне. Ведь я даже не знаю, хочу ли я в действительности знать то, что знает Экейн.

Я вздохнула, отворачиваясь к окну.

Мы ехали в тишине, мимо других машин, домов, с притягательными квадратиками окон, и торопящихся по своим делам прохожих; никто не гулял; я бы тоже не стала гулять по такой ужасной погоде. Но я здесь, в машине с Экейном, все еще не знаю, что ему нужно от меня, испытываю чистейшее напряжение, которое не дает спокойно поразмыслить над своей дальнейшей судьбой.

Боюсь ли я?

Должна ли бояться?

Экейн сказал, что я должна остаться у него, пока Кэмерон не вернется домой. Я могу ему верить сейчас?..

— Ты злишься? — спросил Экейн, и я резко посмотрела на него, потому что не ожидала, что он заговорит со мной первый.

Какое ему вообще дело до того, злюсь я или нет?

— Нет, не злюсь, — тем не менее ответила я, продолжая смотреть в сумрак. — Но ты не имел никакого права приходить в дом Адама, и забирать меня. Ты сказал, что тебе все равно, что я чувствую, и теперь я понимаю, что ты имел в виду.

Зачем я сказала это?

Я делаю разговор личным, словно мне есть дело до его слов, словно они меня задели…

Я не заметила, как машина остановилась, и Рэн отпустил руль, и уставился на меня.

— Аура, не говори так.

Я буду говорить, так как захочу!

— Не говорить так? — я в темноте посмотрела на него, и еще сдержаннее продолжила: — А как я должна говорить? Что я должна сейчас сказать? «Молодец, Рэн, что утащил меня из дома единственного человека, который мне помог», так что ли?

Я помню, что он просил не называть его по имени, но делаю это специально.

— Я тоже тебе помогаю.

— Правда? — я не смогла сдержать смех. — Когда ты мне помог? Это, по-твоему, помощь? — я кивнула на свою руку, все еще в наручниках. — Кем ты себя возомнил, рыцарем в сияющих доспехах? Ты не такой. Ты — ужасный человек, который только способен причинять боль. Ты вытащил меня из квартиры Адама, думая, что меня спасаешь, но в действительности ты мне поможешь, если избавишь меня от своего присутствия и присутствия твоего брата.

— Так, все. Мне это надоело. — Экейн выбрался из машины, и быстро оказался с моей стороны.

Мне было все равно. Я почувствовала жаркое, горячее удовлетворение, что он наконец-то вышел из себя, и оно согрело меня яростным огнем с ног до головы.

Экейн отпер машину, и вытащил меня, набросив сверху одеяло. Я шаталась на его плече, пытаясь не скрипеть зубами от холода.

О боже, почему так темно?

Я услышала, как гремят ключи, как открылась дверь, после чего мои ноги коснулись пола. Я запуталась в одеяле и едва не грохнулась, но Экейн удержал меня. Он закрыл дверь, и стянув ботинки, прошел внутрь дома.

В темноте я почти ничего не видела:

— У тебя нет электричества?

— Нет.

Похоже, и окон у него нет.

— Дай пожалуйста свой телефон, — вежливо попросила я темноту. Осторожно продвигаясь вперед, я почувствовала перед собой ступеньки, и едва не споткнулась. Через секунду балансирования, я отступила назад, а потом помещение осветилось тусклым светом камина чуть дальше от меня. Экейн стоял рядом с ним; он стянул пальто, и свитер, случайно задев футболку. А я с вытаращенными глазами смотрела не его пресс, и на татуировку, которая витиеватой вязью перетекала со спины на живот, к краю джинсов.

— Зачем он тебе? — холодно спросил Экейн. Меня бросило в жар от его вида, но он если и заметил, то не обратил внимания.

— Я хочу позвонить Адаму, чтобы извиниться перед ним, — мой голос даже не дрогнул, несмотря на то, что я все еще видела перед глазами его татуировку.

Экейн фыркнул:

— Значит, перед ним ты хочешь извиниться, а передо мной — нет?

Видение исчезло.

— Перед тобой? — я протопала по деревянному полу к Экейну, кутаясь в одеяло: — А с какой стати я должна извиняться перед тобой?!

— За то, что ты снова испортила мою жизнь. — Он резко повернулся ко мне, сверкая глазами, и мои ноги тут же приросли к полу. — В очередной раз. После того, как я решил, что отделался от тебя три года назад.

Он меня ненавидит.

Я безвольно опустила руки вниз. Одеяло свалилось с меня, и я осталась только в одежде Адама.

— Я испортила тебе жизнь? — мой голос сорвался на крик. Я даже не поняла, что плачу, пока перед глазами все не начало расплываться. — Я не просила тебя ко мне приходить! Я не просила тебя врываться в дом к Адаму, и тащить меня сюда! Я просто хотела знать ответы, которые я заслужила! — я постучала себя ладонью по груди, — ответы, которые по иронии судьбы знаешь только ты, и я была бы дико счастлива, если бы их знал кто-то другой! Если бы их знал Адам, он не стал бы надо мной издеваться как ты. Он бы рассказал, что со мной произошло. Ты понятия не имеешь, что это значит — жить в страхе, не зная, что случилось. Эти вопросы заполняют мою голову, иногда не дают спать по ночам, заставляя меня думать: может я убила своих маму и папу? Эти вопросы убивают меня! Они убивают меня, потому что я не знаю, что со мной случилось! Потому, что ты не говоришь мне! Потому, что забавнее давать мне информацию по кусочкам, кидаться крошками, как бродячей собаке! И за что я должна благодарить тебя?!

Я обессиленная опустилась на пол, и заревела в голос. Я настолько слаба, и уязвлена рядом с ним, что даже будь у меня броня, или оружие я не чувствовала бы себя достаточно защищенной.

Я услышала его шаги по паркету. Потом Экейн наклонился надо мной, и тихо произнес:

— Я отведу тебя в комнату.

В его голосе не было ни капли сожаления, или… сочувствия? Не знаю, что я ожидала, но отсутствие этого, почему-то расстроило меня.