Плазмоиды - Сергей Палий

– Это вы верно подметили. Не до того.

Генерал украдкой посмотрел на Волкову. Она сидела, опершись локтями на спинку стула. Правильные, строгие черты лица, разве что скулы острые, неженские. Практически отсутствует макияж, густые каштановые волосы стрижены под короткое каре и прилежно уложены, на левой стороне шеи, возле едва заметного кадыка, маленькая родинка, кисти рук узкие, хотя сразу видно, что сильные, ногти недлинные, но ухоженные, дорогой серый пиджак сидит безупречно, осанка властная.

Такую бабу гораздо проще было себе представить в большом бизнесе, чем в органах ГБ.

Генерал вдруг поймал себя на мысли, что не прочь ознакомится и с нижней частью полковника Волковой, которая в данный момент была скрыта от его взгляда стульями переднего ряда.

Пимкин дернул плечами и мысленно обругал себя за фривольные фантазии. Остановился и надел очки с новенькими линзами. Волкова отрешенно разглядывала груду прогнивших агитплакатов, сваленных в глубине сцены, не выказывая признаков нетерпения и не интересуясь, зачем генерал попросил ее остаться.

– Вот сидим мы здесь с вами, – вдруг усмехнулся Пимкин. – А сейчас как прилетит трехсотметровая плазменная дура и спалит всю авиабазу к едрене фене. И пикнуть не успеем.

Волкова медленно перевела на него взгляд, но промолчала. «Глаза серые, – мелькнуло в голове у генерала. – В тон пиджака».

– Вы о чем-то собирались со мной поговорить? – наконец не вытерпела полковник. – Или просто хотели сообщить, что вскоре все мы превратимся в облачка ионизированного газа?

– Да, поговорить, – рассеянно произнес Пимкин. Мысли почему-то разъезжались и подворачивались, словно ножки молодого жеребенка. Он встряхнулся и заставил себя сосредоточиться. Твердым тоном повторил: – Поговорить, посоветоваться и дать вводную.

– Я не подчиняюсь вашим приказам, – тут же строптиво заявила Волкова.

– С этой минуты вы не только подчиняетесь моим приказам, но и обязаны делиться всей информацией, которой располагаете, – едковато проговорил генерал с внутренним ощущением доминирования, обычно ему не свойственным.

– Наше ведомство подчиняется напрямую президенту, – жестко парировала Волкова.

Пимкин вытащил из коричневой кожаной папки листок с приказом и протянул его полковнику.

– Тут все изложено четко и недвусмысленно. Видимо, ваш шеф просто не успел предупредить.

Волкова пробежала глазами текст и удивленно уставилась на генерала.

– Это приказ верховного главнокомандующего, то есть – президента, – сказал он. – Такие дела. С учетом особых обстоятельств МВД, МЧС, ФСБ, СВР, бла-бла-бла и прочим негражданским ведомствам рекомендуется плотно сотрудничать с Министерством обороны, высший начальственный состав которого наделяется чрезвычайными полномочия до особых указаний. Бла-бла-бла. Вводится военная цензура. Трибуналы. С содержанием ознакомить руководителей и офицеров всех причастных ведомств и специальных подразделений. Приказ вступает в силу с момента подписания. Москва. Кремль. Число. Подпись. Аминь.

– Дикость и произвол, – выдавила Волкова. – Варварство! Где это видано, чтобы армия распоряжалась внутренними делами страны! Бред. Мне нужно связаться с начальником.

– Хоть трижды! Только сначала выслушайте меня. Я не собираюсь давить на вас и ваше ведомство. Меня прежде всего интересует сотрудничество. Я хочу, чтобы мы забыли на время все разногласия и расхождения в методике работы. Хочу попросить вас, а не приказывать.

Полковник убрала локти со спинки стула и слегка приподняла брови.

– Что ж. Я вас слушаю… товарищ генерал-лейтенант вооруженных сил нашей великой трагикомичной державы.

– Перестаньте ерничать. Вы чай с сахаром предпочитаете или без?

– Без.

Пимкин подошел к выходу и крикнул в коридор:

– Солдат, принеси две чашки чаю. Покрепче. Без сахара.

– Какой вы инициативный, – усмехнулась Волкова. – Знаете, что чрезмерная инициатива в военное время наказуема?

– Только если она исходит снизу.

– А это еще и двусмысленно, товарищ генерал.

Пимкин непонимающе уставился на полковника, в серых глазах которой мелькнули озорные чертики. Наконец до него дошел пошлый подтекст собственных высказываний.

– Я ничего такого не имел в виду, – устало рассмеялся он. – Поверьте, я чрезвычайно благопристойный вояка. Просто сегодня был… э-э… несколько сумбурный день.

– Да, я наслышана о ваших проделках на «Кубинке-2», – без тени иронии сказала Волкова. – Теперь их самолюбие, кажется, основательно уязвлено.

– Какое там самолюбие… – Генерал махнул рукой, принимая у солдата жестяной поднос с чашками и печеньем. – Самый кончик хвоста подпалили. А получим за это, чувствую, по полной программе. Вон, уже плотины рушат…

– Так о чем вы хотели… попросить меня? – поинтересовалась Волкова, когда дверь за солдатом закрылась.

Генерал отхлебнул огненного, крепко заваренного чая и поставил чашку рядом с собой.

– Вы же знаете Андрея Буранова, не так ли? – издалека начал он.

– Бесспорно. Как только парень начал сотрудничать с вами, его тут же взяли в разработку как перспективного эксперта. Очень занятную, надо сказать, резонансную пушку он выдумал…

– Но-но, это мой кадр, – шутливо погрозил пальцем Пимкин. – Ладно. Смех смехом, а тулуп, как говорится, кверху мехом… Вы поняли, зачем плазмоиды стали метить людей?

– Конечно. – Волкова покрутила в пальцах печенье и откусила кусочек. – Это двойной ход. Во-первых, они создают некую систему идентификации. Во-вторых, скорее всего меченые – это бомбы замедленного действия. Как и когда они сработают, нам пока не известно. Но ясно, что инициировать их могут только сами плазмоиды – нашим медицине, биохимии и генетике вместе взятым, как ни прискорбно, еще очень далеко до расшифровки истинного кода «меток». Ведь при попытке анализа вещества из глазного яблока меченого индивида мы получали обыкновенную дифосфоглицериновую кислоту… Это в общем-то ничем не примечательное органическое соединение. Одно из цепочки цикла Калвина, к примеру. Иными словами – всего лишь звено в пути фиксации углерода при фотосинтезе. Но в случае с плазмохимическими реакциями все гораздо сложнее… Извините. Кажется, я увлеклась? Моя первая специальность – эксперт-биохимик.

– Как все просто. Пожалуй, Буранов был прав: надо поувольнять всех армейских экспертов на хрен. Разведчики доморощенные. Охламоны… – Генерал снова прошелся вдоль сцены. – Что ж, хорошо. А вы догадываетесь, зачем им нужна система опознания?

Волкова снова куснула печенье и посмотрела на широкую спину Пимкина. Отметила про себя: «Держит себя в очень неплохой форме для своего возраста. Кстати, а сколько ему? Совсем забыла посмотреть в досье…»