402 метра - Константин Костин

— Да ладно, — удивился я.

Жаль! Он мне показался хорошим парнем. Главное — не жадным.

— Завтракать будешь? — буднично осведомился Собакин.

— А что там?

— Яичница с ветчиной! — с гордостью ответил Дима.

— Не, — закачал я головой. — Терпеть не могу яйца.

— Ты еще и морду воротишь! — возмутился мент.

— Слышь, — я потрогал опухшую губу. — А меня-то кто так?

— Я! — самодовольно улыбнулся друг.

— Да? Молодец, — похвалил я. — Как я оказался-то здесь?

— Совсем ни хрена не помнишь? — буркнул бывший опер. — Ты, кажется, к Тане своей поехал, а не конину глушить? Так какого…

— А! — начал вспоминать я. — А, ты говорил, кто-то искал меня?

— Кто-то, — усмехнулся Дима. — Кто-то искал, да. Этот поклонник твой еще одного гайца ночью сбил, вот тебя и ищут. И наши и гашики.

— Вот ведь! — присвистнул я.

— Собирайся, короче.

— Куда? — обреченно поинтересовался я.

— Не боись, — отмахнулся Собакин. — Хотел бы закрыть — уже закрыл бы. Я помочь тебе хочу…

— Так, — оборвал я. — А с этого места поподробнее.

Опыт общения с Димкой, еще когда он был капитаном и простым опером, подсказывал, что просто так он никогда не помогает. Если Собакин собирается помочь, то, значит, в процессе он планирует решить какие-то свои проблемы. И не факт, что мои решаться. В результате может быть еще хуже. Тараканов у него в голове хватает.

— В смысле? — полковник притворился, что не понимает меня.

— Ой, — вздохнул я. — Ты дурочку-то не включай, я тебя, как облупленного знаю. Как на этот раз ты решил меня поиметь?

— Саш, ты чего? Я же по-дружески!

— А в тот раз тоже по-дружески было? А я в результате чуть пулю не схлопотал.

— Да брось ты, — замахал руками Собакин. — Нашел, что вспомнить!

— Да, нашел, — кивнул я. — И если ты не расскажешь, что за интерес у тебя на этот раз — сегодня же сяду в самолет и adios, babe.

— Ага, — усмехнулся мент. — И получишь лет двадцать.

— Уже! Кто захочет связываться с гражданином другого государства из-за какого-то сержанта? К тому же, на этот раз у меня железное алиби. До двух я "гостил" у тебя, потом был в отеле, и снова у тебя. Те пять минут, что я ехал от РУВД до "Виктории" — не в счет. Так-то! Ну, Димарик, колись давай.

Бывший опер раскрыл рот, собираясь возразить, начать клясться-божиться, в грудь пятками биться, что смысл всей его жизни — вызволять мою задницу оттуда, откуда я сам вызволить ее не смогу. Но, наткнувшись на мой холодный взгляд, сообразил, что это совершенно бесполезно. Вот он, момент истины, когда выясняется, кто кому насколько нужен. Кто сам в состоянии комаров газетой щелкать, а у кого кишка тонка.

Собакин думал недолго, после чего закрыл рот, достал из своего кармана мой "Captain Black", прикурил сигарету и сел на край дивана.

— В общем, сержант этот, Шапошников, которого твой друг прошлой ночью сбил — племянник начальника областного ГАИ.

Вот теперь стало окончательно понятно, кто кому насколько нужен. Как и следовало ожидать, хитрый мент собирался в очередной раз использовать меня ради достижения своей великой цели. В какой-то мере, это верно. Дружба дружбой, а служба службой. И еще: делай то, что должен и будь что будет.

— Когда это он мне другом-то стать успел? — удивился я. — А почему сержант, раз племянник?

— Да потому, что у него еще и сын есть.

— А-а, — протянул я. — Ладно, выручу тебя, — согласился я. — На этот раз.

— Спасибо тебе, благодетель ты мой, — рассмеялся Дима.

— Не за что, — зевнул я. — Так какие мысли?

— Прижать гада!

Полковник занес кулак, да вовремя сообразил, что стола, чтобы по нему стукнуть, под рукой нету.

— Сказать — как два пальца, — кивнул я.

— Не ссы, прорвемся, — заверил Собакин. — Я уже все за тебя продумал.

— Хотелось бы услышать…

— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Собирайся, поехали. Покажу тебе кое-что, тебе понравится.

На меня сложно произвести впечатление, я слишком многое повидал в этой жизни. Но Диме удалось. Сперва я чуть не помер со смеха, обнаружив, что полковник ездит все на том же Grenada 1979 года выпуска. С его-то чином можно было мотор и посерьезнее подыскать. Похоже, что во всем, что касалось автомобилей, Собакин был столь же консервативен, как и я. Однолюб, то есть. А, может, просто взятки брать не умеет.

На громыхающем и чадящим дымом корыте (не забыть сказать менту, что маслосъемники давно поменять пора), бывший опер привез нас к РУВД. Шлагбаум открылся задолго до того, как ведро начальника подъехало к нему. Дежурный лениво козырнул полковнику, и Ford, обогнув серое мрачное здание, зарулил во внутренний двор.

Здесь я удивился во второй раз, обнаружив среди металлолома раритетный ГАЗ-69 с рядной четверкой объемом 2,1 литра и мощностью… подумать только! Целых 55 лошадок! На фаре с разбитым стеклом осталось даже клеймо с годом выпуска — 1954! С ума сойти можно! Такая вещь гниет среди остовов давно списанных четыреста двенадцатых Москвичей и "копеек"! Да я буду не я, если не увезу это чудо к себе в Манчестер!

Но что-то мне подсказывало, что главный козырь Собакина — не ржавый ГАЗик. Среди металлолома резко выделялись два автомобиля, скрытых от посторонних глаз брезентом. Под первым чехлом, натянувшимся на кепках воздухозабоников и массивном антикрыле, я без труда узнал свою крошку. Что находилось под второй оберткой было для меня загадкой. Что-то не слишком большое, габаритами заметно уступающее "червонцу". Дима неспешно подошел ко второму авто, взялся двумя руками за край брезента, и, выдержав театральную паузу, сдернул брезент.

— Volia! — воскликнул старый мент.

Ожидаемого эффекта не получилось — тряпка зацепилась за "акулий плавник", обнажив лишь серебристую корму автомобиля. Вздохнув, я помог другу справится с чехлом. Сам не знаю, что я ожидал увидеть, но, точно, не это.

— Это Ford, — произнес я после некоторых размышлений.

— А ты наблюдательный, — заметил Собакин.

— Это Ford Escort RS Turbo, — уточнил я.

— Да знаю я, — раздраженно отмахнулся полковник. — Что скажешь?

В принципе, я уже все сказал. Автомобиль. Серебристого цвета с синей полосой на борту и буквами "ДПС". Может, еще и сиреной. Может, даже с мигалками… ах, нет, не может, вот они — за фальш-решеткой радиатора. Пластиковые окна — ну, круто. Низкопрофильные лапти, вентилируемые дисковые тормоза "Brembo" по кругу — тоже не плохо. Подвеска KW — пустая трата денег. На этом ведре она практически бесполезна. Что тут еще можно добавить?

Продолжая изучение автомобиля, я залез под капот. Восьмиклапанный CVH объемом 1,9 литра, компрессор Т3, передний интеркуллер, фильтр нулевого сопротивления. Куча мощности, задушенной старндартным выхлопом. С пауком 4-2-2 эта крошка выдавала бы лошадей на двадцать больше. Коробка, похоже, Tremec TVR, с двухдисковым, кажется, сцеплением. Кусок железа, собрать который можно было бы гораздо более грамотно.

— Ну? — нетерпеливо осведомился Дима. — Что скажешь?

— Это Ford, — повторил я.

— Без тебя знаю, — зло буркнул мент. — Как она тебе?

— Да никак, — пожал я плечами. — Сколько в ней кобыл? Сотни две с полтиной?

— Двести сорок, — поправил начальник РУВД.

— Двести сорок! — усмехнулся я. — Подумать только, целых двести сорок лошадей! Дима, у меня, — я кивнул на свою крошку. — Почти шесть сотен коней, у него — все семьсот, а то и восемьсот. Это корыто делает сотню секунд за шесть, я — меньше, чем за три.

Соизмеряя услышанные цифры, полковник становился все серее и серее, пока его лицо не стало одного цвета с мундиром. И это с учетом того, что я назвал ВСХ без использования закиси! Секретное оружие нашей доблестной милиции сильно подкачало. Это все равно что идти с берданкой против "Абакана". Или переть на кукурузнике против СУ-35. Результат вполне предсказуемый, к гадалке не ходи.

— И что теперь делать? — огорошено произнес Дима?

— Да не убивайся ты так, — я похлопал его по плечу. — Момент-то у нее какой?

— Ась?

Так-то. Мы покупаем лошадей, а гонки выигрывает крутящий момент. Можно было бы попытаться утешить друга, сказав, что объем двигателя, в конечном счете, не имеет большого значения. Неважно, что у тебя под капотом — V8, рядная шестерка, или, даже четверка. Не играет роли размер твоих сликов. Не имеет значения, сколько коней между твоими ресиверами. Важно то, кто сидит за рулем. Огромную роль играет то, как пилот втыкает передачи. Не имеет значения, как быстро ты разогнался. Гонку выигрывает не тот, кто быстрее кладет стрелу, а тот, кто позже тормозит. Но я вовремя вспомнил, что и водители в МВД аховые. Иначе уходил бы я от них, в свое время, за десять секунд? Конечно, нет.

— Ладно тебе, Дим, успокойся, что-нибудь придумаем.

Я чувствовал себя законченной сволочью. Собакин выглядел словно третьеклассник, который неожиданно открыл для себя, что Сталлоне круче, чем Шварценеггер.