Иван Антонович Ефремов - Петр Чудинов

Здесь Свиридов вольно или невольно придает высказываниям Соболева форму, тождественную по своему смыслу словам Ефремова, приведенным в дневнике Л. А. Попугаевой. Естественно возникает вопрос: Из какого научного труда Ефремов «переписал» выводы Соболева? По-видимому, свой вывод Соболев сформулировал не в конце 30-х годов, как утверждает Свиридов, а несколько позднее. В этом нас убеждает и общая картина прогнозов на поиски алмазов, которая не была столь определенной даже в начале 40-х годов.

Первая реакция Ефремова на обвинение в присвоении им «теории» Федоровского проявлялась уже в письме литературоведу А. Ф. Бритикову от 4 августа 1969 г.: «Если Вы, — пишет Ефремов, — закончите фразу так, как Вы ее написали, т. е. "фантаст опирался на сходство геологических структур и т. д., отмеченное геологом Федоровским, то повторите клевету, и мне или иным геологам придется ставить все на место. Никакого сходства Федоровский не отмечал, это выдумка. Кроме того, Вы забываете, что я не только фантаст, но и геолог, знавший Сибирь. Я не собираюсь спорить о приоритете, потому что общие указания на возможность находок алмазов в Сибири были сделаны А. Я. Макеровым (1912), В. С. Соболевым (1932) и мною (1932) и, вероятно, еще десятком геологов, включая Федоровского. Все они сводились к одному знаменателю — по аналогии с платиноносными массивами ультраосновных пород Урала искать россыпи алмазов в районах вулканических массивов таких пород. Это была огромная ошибка и я (и только я, увы!) первый сказал, что не там надо искать, а на платформах, в зонах повышенного давления, где возможны трубки прорыва, как в Южной Африке. Именно это и было точным попаданием, далеко от всех прежних представлений, поэтому и возили мою книжку геологи в своих полевых сумках. Я, как и повторял не раз, не мог обосновать это предположение в гипотезу (не имея, главным образом, геофизических данных и данных о толщине поверхностного покрова осадков) и потому написал рассказ. Так что же предъявлять мне счет как за научную гипотезу, тем более что, кроме меня, ни один ученый не сказал этого?! Я пришлю Вам фотокопию единственной страницы в книжке Федоровского, где есть упоминание об алмазах в СССР. Это страница 94: "Судя по примеру Южной Африки, алмазы нужно искать в области распространения тяжелых магнезиальных магм, богатых оливином… Из всех областей СССР больше всего напоминают Бразилию южноуральские районы, расположенные к югу от Миасса. Тип же южноафриканских месторождений пока не встречен, возможно, что он будет найден в вулканических областях Сибири и Северного Урала". Вот и все, и более ни слова. Даже профан не спутает «вулканических» (старый термин им сейчас не пользуются) областей с плитой или платформой, и даже самый восторженный поклонник Федоровского не рискнет назвать это высказывание гипотезой… Помните, что я сам — геолог, и достаточно заслуженный в сибирских открытиях, чтобы выступать только как фантаст» [сноска].

В 1940 г. В. С. Соболев в своем докладе отмечал: «Вопросам поисков кимберлитов и алмазов должна уделять внимание каждая экспедиция, работающая на севере Сибирской платформы. Особенно нужно обратить внимание на поиски алмазов в разрабатываемых россыпях благородных металлов в районе г. Норильска и на р. Вилюй» [сноска].

Возможно это резюме не пошло дальше доклада и не исключено, что И. А. Ефремов о нем не знал. Так или иначе идея поиска кимберлита перекликается в нем с содержанием «Алмазной Трубы», написанной четыре года спустя. Специалистам виднее, можно ли рассматривать резюме Соболева как прогноз или прямое указание на поиски кимберлитовых трубок. К тому же в нашу задачу не входит установление приоритета; мы лишь против того, чтобы И. А. Ефремова изображали переписчиком чужих трудов и теорий, игнорируя тот факт, что он был сибирским геологом.

Поэтому продолжим последующий ход событий по данным книги Милашева. Во время полевого сезона 1948 г. на притоках Нижней Тунгуски найдено несколько мелких алмазов. В 1949 г., в верховьях р. Вилюй в песчано-глинистых косах обнаружено 25 алмазов. В 1950–1951 гг. в среднем течении р. Мархи геологи отыскали несколько россыпей алмазов.

Отсутствие коренных месторождений алмазов на Сибирской платформе, как указывал В. А. Милашев, стали объяснять тем, что источники их располагались далеко на юге, в районе Патомского нагорья. Сторонники этой гипотезы приводили хитроумные доводы в пользу столь дальнего переноса алмазов в бассейн Нижней Тунгуски и Вилюя. Но в этих же районах, помимо находок алмазов в современном аллювии речных долин, алмазы и их минералы-спутники были встречены в древнем аллювии пермских рек. Это уже было указанием на поиски коренных источников россыпей не где-то «за тридевять земель», а на Оленёк-Вилюйском водоразделе. Отсюда же следовал вывод о более древнем, чем пермский, возрасте коренных источников, которые могли быть частично скрыты под мощными покровами базальтов.

Практическую проверку выводов о коренных месторождениях алмазов в этом районе осуществили в 1953 г. Н. Н. Сарсадских и Л. А. Попугаева. Шлихи показали повышенное содержание кроваво-красных гранатов. Эти же гранаты в шлихах были найдены и в прилежащих районах Сибирской платформы.

В камеральный период конца 1953 и начала 1954 г. шлихи были исследованы. Выяснилось, что эта разновидность гранатов относится к пиропам. Но пойти дальше и сопоставить их с пиропами Южной Африки, как отметил Милашев, минералоги пли побоялись, пли не сумели. Пиропы из Сибири и из алмазоносных кимберлитов Африки были отождествлены профессором А. А. Кухаренко. Вывод его позволил рассматривать сибирские пиропы как минералы-спутники алмаза при поисках коренных месторождений.

24 августа 1954 г. Л. А. Попугаева нашла на притоке р. Мархи первую алмазоносную кимберлитовую трубку. Ее назвали «Зарница». Так родился пироповый метод поисков, а находка первой трубки положила начало открытию коренных месторождений.

Путь к открытию алмазов Сибири был нелегким. Одни исследователи доказывали, как справедливо отмечал Свиридов, что на Сибирской платформе алмазов нет и не может быть. Другие утверждали обратное. Алмазы были найдены геологами-поисковиками. Теоретики продолжали спорить, не давая однозначного ответа на основной вопрос: куда направить поиски — на выявление россыпей или коренных месторождений? Находки россыпных месторождений вселяли надежду и отодвигали на второй план поиски источников алмазов. Ориентировка на поиски промышленных россыпей была, скорее, не виной, а бедой поисковиков.

Вернемся к рассказу И. Ефремова. Путь к трубке «Зарница» во многом напоминает путь поисков в фантастической, но близкой сердцу поисковика «Алмазной Трубе». Уже в 1944 г. И. Ефремов «отождествил» пиропы Сибирской платформы и Южной Африки: присутствие пиропов в породе определяло у него и направление поиска кимберлитовых алмазоносных трубок.