Перекресток прошлого: Холод войны - Даниил Витальевич Протасов

И в этом с ней сложно было поспорить. За то время что мы находимся на улице, я в своей легкой курточке и тонких джинсах, чуть не околела от холода. У моих спутников, была такая же ситуация, ведь они тоже были одеты довольно легко. И хоть изначально мы не собирались надолго задерживаться, но почувствовав, как немеют наши пальцы, мы решили, что нам стоит сперва где-нибудь согреться.

– Ну, хорошо, мы, пожалуй, зайдем – вежливо согласился Дима.

– Но ненадолго – вежливо добавил Робин.

– Вот и славно – с улыбкой сказала Зинаида, после чего сопроводила нас в свой дом.

– Ну, хорошо, теперь мы поняли, как тебе и твоим друзьям, посчастливилось оказаться в тысяча девятьсот сорок первом году, по вашему времени – довольно произнес Мийлтерн, а затем снова повернулся к Исходу – Но кажется, мы уже начали забыть, о другом участнике этой историей. Верно Исход? Как я понимаю, вы проделали тот же самый путь, что и Валерия и ее друзья.

– Трудно сказать, проделал ли я тогда тот же самый путь, что и они, или же мы двигались в разных направлениях – туманно ответил Исход.

– Понимаю, но главная суть в том, что вы оба, так или иначе, переместились в одно и то же время.

– Это так – утвердительно ответил Исход – Что же, если вы так хотите знать про то, что произошло со мной в сорок первом, то я расскажу. Я не стану подолгу расписывать, как я нашел тот храм под больницей. В конце концов, у меня была карта, и я знал точный перевод загадки Энаев. Та загадка с четверостишьем не вызвала у меня никаких проблем, также как и активация генератора»

– Постой, так получается, ты тоже был там? – уточнила у него Валерия, Исход непонимающе посмотрел на нее – Просто ты ведь видел, что там стояли наши письменные столы, стулья, современные ноутбуки. Тебя это никак не смутило?

Исход легкомысленно пожал плечами:

– Незадолго до начала все операций, до меня доходила информация о том, что Александру удалось найти один из генераторов. Потому я не придал этому большого значения.

– Ну, с этой деталью мы разобрались. А теперь расскажите о том, что было дальше? – нетерпеливо вмешался Лейстерен.

– Хорошо – с усталым вздохом сказал Исход.

Глава 2

Тихийск, Городская больница.

19 октября 1941 года.

14:40

Генератор сработал корректно, и спустя всего несколько секунд после его активаций, табло на пульте генератора, показало, что процесс завершился.

Я вытащил меч из центрального отверстия, и взглянул на циферблат, что висел над пультом управления. На нем отобразились числа на Энайском языке.

«Двадцатое число Хорина, семь тысяч сто тридцать восьмого года» – перевел я – «То есть, сейчас, девятнадцатое октября, тысяча девятьсот сорок первого. Получается, я в самом начале Великой отечественной войны. С ума сойти!»

Не теряя времени, я покинул помещения генераторной. И пройдя вперед по темному коридору, оказался в больничной душевой.

«Хм, а здесь все изменилось. Интересно» – задумчиво сказал про себя я. Но не став отвлекаться на лишние раздумья, я двинулся дальше.

Я поднялся наверх, прошел через операционную и вышел в заполненные людьми коридоры больницы. Затем стал продвигаться к выходу на улицу, попутно разглядывая окружающий меня интерьер и людей.

Даже странно, несмотря на то, как я долго готовился к скачкам во времени, реальное перемещение, вызывало у меня неподдельное удивление. Ощущение того что я только что бродил по давно заброшенному зданию, а спустя секунду уже хожу по оживленной больнице, было таким странным и сюрреалистичным. И даже окружающие люди: то, как они выглядели, как были одеты и как себя вели, вызывало у меня ощущение дискомфорта. Одним своим видом они показывали мне, что отныне я нахожусь в совсем другой эпохе. Из-за чего меня довольно долгое время не покидало ощущение непривычки от нахождения здесь.

В любом случае, мои ощущения сейчас были совершенно не важны. Так как в первую очередь, меня волновала, моя задача.

«Теперь мне необходимо найти первый ключ, дабы активировать машину. Он должен быть где-то в этом времени» – размышлял я, выходя из регистратуры – «В текстах Энаев сказано, что система перемещения каждого генератора привязана к одному из ключей. А раз генератор перенес меня в это время, значит один из ключей, должен быть неподалеку»

И затем, широко распахнув, входные двери больницы, я вышел на холодную, заснеженную улицу.

«Вот черт, я столько готовился к перемещению во времени, но совсем не подумал о холодных климатических условиях» – подумал я, посмотрев на свое осеннее пальто – «Ну, ничего бывал я в условиях и похуже. Но прежде чем начинать поиски ключа, нужно сперва где-то обосноваться»

И у меня уже было на примете одно старое здание, одиноко стоящие на самой окраине города. Туда-то я и направился. А пока шел я пытался вспомнить, что знаю о событиях данной эпохи.

«Тысяча девятьсот сорок первый, год начала Великой отечественной войны, самое страшное время для Советского союза, знаменующиеся многочисленными сражениями, героическими, но по большей части неудачными. Такими как оборона Брестской крепости, Белостокско-Минское сражение, Смоленское сражение, битва за Москву и конечно же начало печально известной блокады Ленинграда. Сейчас конец октября значит, все эти события уже произошли, а что же было в октябре и ноябре… Точно Тихийская оборонительная операция. Череда сражений закончившиеся тем, что Тихийск, со всеми прилегающими территориями, были оккупированы нацистской Германией, но меньше чем через месяц восстановленные советские войска смогут отбить город и тем самым помешать полной блокаде Ленинграда. Насколько я помню, город оккупируют только в ноябре, а если сейчас еще только октябрь, значит, их войскам еще только предстоит подойти к городу. Безусловно, это плохая новость, так как вторжение нацистов сделает поиск ключа крайне затруднительным, а значит время у меня ограниченно»

Спустя довольно продолжительное время, я вышел за пределы населенной части города, и побрел по едва протоптанной сугробистой дороге к маленькому озеру под лиричным названием «Лебединое». Возле него, в полном уединении от всех, стоял небольшой деревянный особняк. Он представлял собой разваливающиеся, покинутое всеми строение. Это было видно, как и по краске, что давно потрескалась и сползла с лица этого дома и по заколоченным окнам и двери, а также по дырам в стенах, образовавшихся из-за упавших гнилых досок.