Монстр - Фрэнк Перетти

Баумгартнер кивнул, явно удивлённый цифрой.

— Шестьдесят миллионов. Потребовалось бы произвести огромное количество преобразований — даже для четырёх миллионов лет, которые, как мы все считаем, у нас имеются, и разумеется, каждое отдельное преобразование должно было бы дать положительный эффект. Представьте, насколько удручила бы перспектива такой работы амбициозного антрополога без малого пятидесяти лет.

Баумгартнер наконец перевёл взгляд на монитор компьютера, словно желая найти подтверждение своим мыслям.

— С учётом всего вышесказанного, разве вы на месте Буркхарда не попытались бы смошенничать? Разве не соблазнились бы возможностью, к примеру, перемещать огромные количества ДНК, даже целые гены, максимально быстрым способом?

Внезапно Кэп понял, к чему ведёт Баумгартнер. Это было настолько очевидно, что даже оторопь брала. Он подался к компьютеру и начал различать в мириадах перепутанных, сбивающих с толку линий систему, которой прежде не видел.

— Вирусные переносы. Баумгартнер сам указал на несколько линий.

— Ваши бросовые ДНК, возможно, вовсе не отбросы, как вы подумали. — Он откинулся на спинку кресла с отстранённым видом. — Массовые горизонтальные переносы зачастую приводят к нежелательным результатам. Вы никогда не знаете наверное, куда пойдёт новая информация или как организм на неё отреагирует. Кэп схватил свой ноутбук.

— Эмиль, вполне возможно, однажды вы станете настоящим учёным. Вам это известно?

Баумгартнер отмахнулся.

— Я просто поставил вопрос!

Глава 10

На один краткий миг Бек исполнилась сладкого ощущения счастья. Она находилась дома, с Ридом, они разговаривали друг с другом и смеялись. Солнечный свет струился в гостиную через открытую дверь, и, как ни странно, Бек не чувствовала потребности затворить её. Ждали они с Ридом гостей или собирались выйти на прогулку — и первая, и вторая перспективы казались просто чудесными, наверное, впервые в её жизни.

Но этот счастливый миг пришёл во сне, и когда Бек, вздрогнув, пробудилась под тёмным пологом развесистой ирги, сон стал ускользать от неё, образ за образом, несмотря на все старания удержать его. Наконец у неё не осталось ничего, кроме горького чувства утраты.

Ещё одно утро. Бек не помнила, какое сегодня число или сколько дней она блуждает по лесу. Но когда она окончательно проснулась, то осознала некую перемену в своих ощущениях. Она осмотрелась по сторонам в поисках знакомой компании.

Похоже, она была одна.

Бек украдкой оглядывалась вокруг. Напрягала слух. Неужели они ушли? Неужели оставили её?

Она пощупала лодыжку, потом попыталась перенести на больную ногу часть веса. С помощью костыля или любой другой подпорки она вполне могла передвигаться какое-то время. Она находилась на горном склоне. Они покрыли не очень большое расстояние после того, как оставили следы на участке с приманкой. Если она сумеет спуститься со склона и найти то сухое русло, возможно, оно приведёт её к тому месту, а оттуда к людям. Сейчас или никогда.

Она медленно двинулась вниз, продираясь сквозь сплетения тонких ломких веток, озираясь по сторонам, исполненная надежды. Пока лес безмолвствовал, словно…

— Хрм! — донеслось из зарослей справа, и над землёй вырос рыжеватый холм, присыпанный хвоей и листьями.

Бек остановилась, закрыла глаза и тяжело вздохнула, уронив голову на грудь. С надеждой покончено. «Мне не убежать от неё».

Её внимание привлёк тихий шум за кустами, и она увидела Иакова, который сидел с полузакрытыми глазами, привалясь спиной к сосне. Он имел весьма самодовольный вид. Лия расчёсывала шерсть у него на голове и шее, дотошно копалась в ней, вытаскивая сосновые иголки и сухие листья, а время от времени-букашек, которых тут же съедала в порядке вознаграждения за услуги косметолога.

Оставив надежду бежать в ближайшем будущем, Бек подумала о своей причёске. Попытавшись просто расчесать волосы пальцами, она убедилась, что они спутались и свалялись до крайности. Она выбралась из зарослей, уселась на мягкий перегной и вынула из кармана куртки складную расчёску. Она расчёсывала волосы медленно, распутывая узелки, вытаскивая сучки, веточки, сосновые иголки, но испытывала огромное наслаждение почти духовного свойства. Вот то, что она может сделать для себя сама, по собственному желанию и по собственной воле. Некий способ привнести хоть малую толику смысла в свой нелепый мир — и занятие человеческое, для разнообразия.

Вычесав последний узелок, Бек наклонила голову вперёд, собрала волосы в пучок и крепко закрутила в аккуратную кичку на макушке. Вот так! Расчёсаны, уложены и не мешают.

Ей показалось, что Рахиль ахнула. Обезьяна — и ахает? Бек посмотрела в сторону кустов. Рахиль таращилась на неё так, словно она была пришельцем с двумя головами, увенчанными антеннами, и одним большим глазом посреди обоих лбов.

Бек поднесла руку к голове:

— М-м-м?

«В чём дело? Это всего лишь я».

Не подействовало. Рахиль подошла бочком, склонив голову к плечу от удивления и тревоги, явно не веря своим глазам. Осторожно, но с решимостью строгой матери она взяла Бек за голову…

Бек завизжала и отпрянула назад, отбиваясь руками и ногами, пытаясь вырваться, борясь за жизнь.

Рахиль не стала её убивать. Она внимательно осмотрела голову Бек, а потом ласково, но крепко обняла Бек, притянула поближе и насильно усадила, укоризненно похрюкивая.

Всё ещё живая, с невредимыми головой и шеей, Бек прекратила вопить и брыкаться, но с дрожью никак не могла справиться. Она торопливо напомнила себе, что Рахиль ещё ни разу не причинила ей вреда. Может, если она сейчас притворится мёртвой, Рахиль будет довольна. Может, если она будет сохранять спокойствие, Рахиль тоже успокоится. Может, если…

Усадив Бек перед собой, Рахиль принялась расковыривать пальцами, тянуть и дёргать узел волос у неё на макушке. Больно.

— Ой! — Бек решилась поднять руки.

Рахиль сердито фыркнула и оттолкнула руки прочь.

Бек снова потянулась к голове, и Рахиль шлёпнула по рукам покрепче, а потом тряхнула её за плечи, словно желая сказать: «Сидите спокойно, юная леди!»

Бек оставалось лишь болезненно морщиться, пока Рахиль не распустила узел. Волосы снова рассыпались по плечам.

С решением проблемы опасность смерти миновала. Рахиль несколько раз осторожно прочесала волосы Бек пальцами и отпустила её. Бек похромала прочь, её распущенные волосы трепетали на лёгком ветерке. Она села в траву, стараясь успокоиться.

Это было непросто. В чём, собственно, дело? Если Рахиль настолько беспокоит внешний вид окружающих, она безусловно могла бы уделять чуть больше внимания собственному!