Будь моей (СИ) - Татьяна Захарова

Ай, какая разница! — зевнув, подумала Лина и перевернулась на живот. — Да и не все ли равно: уедет она сейчас или пару часов попозже?! Так хоть немного выспится. А то она вчера с дуру решила сделать последнюю ночь особенной, для чего нацепила подаренный ей комплект нижнего белья. Нет, подаренный не Димой, его подарки она не трогала, а Юлькой, сосем недавно она вручила его с более чем прозрачным намеком, что он ей обязательно понадобиться. Что было после того, как выйдя из ванной Жигунов увидел её в прозрачном кружевном пеньюаре, под которым были только не менее прозрачные трусики? Догадаться совсем нетрудно. Так же как и причину того, почему она сейчас просто не может заставить себя проснуться. Да и надо ли? Дима вот-вот уйдет на работу. Она выспится и часов в десять поедет домой, прихватив оставшиеся вещи. Только в этот раз без возврата сюда. Так и всяких недоразумений можно будет избежать. Даже если Дима сначала не поймет причину её задержки, то вскоре вспомнит об их договоре. Требовать её возвращения в коттедж он не может, да и не будет. И… интересно как он выкрутиться? — Лина на миг улыбнулась, но следующая мысль заставила её нахмуриться. — А будет ли он выкручиваться? Может, когда она уйдет, поймет, что так даже лучше. Или найдет новую игрушку.

Лина так задумалась, что не заметила, как Дмитрий вышел из ванной и теперь одевается, стараясь не шуметь. Очнувшись же, не торопилась привлекать к себе внимание, все больше склоняясь к варианту без их официального «прощания». И только когда он направился к двери, она поняла что показалось таким необычным. Он не подошел к ней и не выгреб её из-под одеял для привычного утреннего поцелуя.

— Дим, — хриплым со сна голосом позвала она, прежде чем подумала. Он тут же обернулся и пристально посмотрел на неё. Мысленно выругавшись, Лина решила идти до конца. Раз уж так неосторожно сама спровоцировала их общение. Выбравшись из одеял, она села на кровати и несмело улыбнулась. — А как же поцелуй? — Дмитрий тепло улыбнулся и чуть заметно расслабился. Подошел к ней и, дотронувшись до подбородка, нежно поцеловал её. Едва он отстранился, Лина удержала его и привстала на кровати, усевшись на колени, чтобы Диме не пришлось так сильно наклоняться. — И это всё? — с легкой улыбкой спросила она. — Слабовато для прощального поцелуя. — она интонацией выделила слово «прощальный», надеясь что Дима поймет все, что она хочет этим сказать. И по его глазам увидела, что он осознал. Когда же она сама поцеловала его и не почувствовала его отклика, поняла ещё кое-что. Но надеялась, что ошиблась.

— Почему «прощального»? — спросил он абсолютно спокойным тоном, будто и правда не понимая почему. И от этого тона, да и самого вопроса, Лина невольно подтянула к себе покрывало, прикрывая свою наготу.

— Потому что сегодня 21 июля, — тихо, но твердо сказала Лина, стараясь не показывать своего напряжения. — А, следовательно, я полностью свободна.

Дима минуту изучающе смотрел на неё, после чего протянул руку и дотронулся до её щеки. Она отклонилась, не отводя взгляда в сторону.

— Останься со мной, — просто сказал он. Лина в задумчивости прикусила нижнюю губу: непонятно то ли просит её, то ли не хочет ссориться.

— Я свободна, — с нажимом произнесла она: уточнить все же стоит. Может, зря она его подозревает.

— Нам же хорошо вместе, — пробормотал он, вновь пытаясь дотронуться до её щеки. И вновь потерпел поражение.

— Я свободна, — повторила она, ругая себя за вопросительные нотки, что появились в её голосе.

— Будь моей, — прошептал он. — Просто будь моей, и забудем обо всех глупостях, что были между нами… Об этом дурацком договоре…

— Хорошо, забудем, — перебив его, Лина подчеркнуто безразлично пожала плечами и, вздернув подбородок, заявила с вызывающей улыбкой. — Тогда я тем более свободна… абсолютно и полностью свободна в своем выборе. — она поднялась с кровати, завернувшись в покрывало. Быть может, стоило и правда забыть обо всех «глупостях», если бы она действительно воспринимала глупостью его угрозы. Поэтому не обращая внимание на Диму, который так и не покинул спальню, Лина подошла к шкафу и вытащила первое попавшееся под руку одеяние. Накинув сарафан, она начала поспешно заталкивать в рюкзак оставшиеся вещи.

— Нет, — выдохнул Дима, наблюдая за сборами.

— Спасибо за гостеприимство, в котором я, в принципе, не нуждалась… — Лина вновь пожала плечами, и только в этот момент поняла, что он сказал. — Что значит: нет?

— Нет, — вновь повторил Дима. Как же он не хотел поднимать этот вопрос?!.. Он так надеялся, что она забудет про этот день. Зря. Он пытался обойти скользкое место в разговоре. Не получилось. Даже попробовал уговорить её. Безуспешно. Ну что ж? Она будет в бешенстве, будет рвать и метать, опять будет воевать с ним. Но она будет с ним. А он… он просто не мог её отпустить. И пусть сейчас он поступит, как последняя сволочь, он сможет все исправить. Сможет! — пообещал себе Дима и подошел к ней, не отводя взгляда от её вызывающего взора. И в глубине её глаз он видел: она поняла, поняла, но все ещё надеется. — Ты не свободна… Ты будешь со мной.

— Иначе что? — с вызовом спросила она, стараясь не показывать, как ей больно.

— Условия остаются прежними. — тихо сказал Дима, направляясь к двери. Обернувшись на пороге, он все же озвучил угрозу. — Ты же не хочешь, чтобы у твоих родных были неприятности.

— Не делай этого, — почти прошептала Лина, с трудом проглотив окончание: «с нами». Минуту они смотрели друг другу в глаза, после чего Дима еле уловимо пожал плечами. Весь его вид говорил: я уже сделал. И что самое горькое для неё: он ни капли не сожалел об этом. Пока Лина пыталась взять себя в руки, он покинул комнату. И уже закрытой двери, она закричала со всей ненавистью и презрением. — Ты же обещал! Ты поклялся отпустить меня!

Как и следовало ожидать, ответа не последовало. Выругавшись, Лина швырнула рюкзак в дверь. Перевернув ближайшее кресло, она попинала его, но жажда разрушений не прошла. Подумав: «а чего добру пропадать», она решила догнать Диму. Выскочив из комнаты, она буквально скатилась с лестницы и все же догнала его.

— Жигунов, — окликнула она его. Он остановился и, обернувшись, удивленно посмотрел на неё. Лина подошла к нему и, сложив руки на груди, спросила самым нахальным тоном. — Вот скажи, Жигунов, ты, действительно, думаешь, что тебе это сойдет с рук, что я спущу все на тормозах, и все будет как прежде?

— Нет, — тихо сказал Дима. — Я знаю, что сейчас ты злишься.

— Но?.. — она приподняла бровь, предлагая закончить. Дима молчал, и Лина с сарказмом спросила. — На что ты тогда надеешься?.. Может, ты думаешь, что я в отличие от тебя, буду следовать нашим договоренностям? — она невесело усмехнулась и, так как Дима продолжал молчать, развернулась, чтобы уйти. Он удержал её и, с трудом подобрав слова, спросил.