Искра для соломенной вдовы - Татьяна Веденская

– Да брось, давай просто отдохнем и повторим все без резинки. Я не спала ни с кем уже год. А до этого спала только с мужем. Шанс, что я больна – минимален, – это было глупо. Но мне так не хотелось завершить такой прекрасный вечер таким обломом, что я ляпала всякие глупости. Руслан странно так на меня посмотрел и подвел итог:

– Хватит. Ничего не получится. Давай я провожу тебя домой, – я обреченно начала одеваться. Сейчас он войдет со мной в лифт, галантно подержит дверцу автомобиля, довезет до дома в медведково и больше никогда не наберет мой номер. Хотелось рыдать.

– Прости, что все так вышло, – сказал он после того, как проделал все вышеописанное.

– Ничего же страшного не произошло.

– Конечно, – согласился он, а я прямо увидела, как он стирает мой номер телефона изо всех книжек.

– Руслан, я хочу, чтоб ты знал. Я очень, очень, очень хочу чтобы ты позвонил мне снова. Пожалуйста. Я буду очень ждать.

– Конечно, Оля, обязательно, – сказал он так, что я поняла – все, конец. Я закрыла дверь и в слезах смотрела с балкона, как он отъезжает от дома и исчезает за поворотом.

Весь следующий месяц я старалась делать все, чтобы только не думать о том, что Руслан потерян. После недельного изматывающего гипноза телефона, когда каждый звонок оборачивался трагедией, потому что это звонит не он. Кто угодно – мама, дочь, подруга, старый друг-художник – но не он. После этого я начала убегать из дома только для того, чтобы этого телефона не видеть. Я уезжала ночевать к Юльке Ерошиной только потому, что дома не могла уснуть. Либо изучала все повороты и изгибы нашего старенького дискового аппарата, глядя на него сквозь призму наполненного коньяком бокала, либо истерично слушала, работает ли он, просила подруг перезвонить, чтобы узнать, слышен ли у нас звонок. А потом рыдала в ванне, или, скорее, скулила, как побитый замерзший щенок, брошенный посреди ледяного поля. Руслан не звонил. А я его любила. Черт его знает, как так вышло, но факт был очевиден. Каждый миг нашего знакомства, каждую его улыбку, каждое слово я запечатала в сердце. А теперь, когда все эти богатства оказались не при делах и их требовалось выкинуть, это причиняло мне ужасные страдания. Как будто я сама по доброй воле ампутировала себе руку, ежедневно, кусок за куском. Руслан не звонил весь февраль и я, чтобы не сойти с ума и хотя бы днем имитировать нормальную жизнь, ходила и работала. Работала, как остервенелая лошадь. Как будто кто-то запустил меня по кругу и забыл остановить. Я пила, плакала и много работала, чтобы забыться. И надо сказать, это дало свои плоды. К середине февраля я нашла сразу и офис, и помощника, и идею. Как-то Бог, забирая одно, дает многое в другом. Он отнял у меня Руслана, не мог там сверху помочь справиться в нужный момент с эрекцией. А взамен я получила симпатичный офис неподалеку от метро Белорусская. В глубине маленьких перепутанных улиц, наполненных ароматом шоколадных конфет Большевички, в маленьком розовом домике с коваными воротами и вахтером на входе, для меня нашлись две маленькие смежные комнатки на первом этаже. Из окна было видно дерево и кусок помойки. Прямо в день, когда я поехала смотреть офис, мне позвонил мужской голос и предложил себя в качестве маклера с небольшим, но хорошим опытом. Я всхлипнула (из-за того, что и это был звонок не от НЕГО) и предложила встретиться при просмотре офиса. Пусть сразу видит, с кем имеет дело и не строит больших планов. Кстати об офисе. Единственным действенным способом его найти оказалась подача соответствующего объявления в газете. Практически сразу я получила несколько обнадеживающих предложений, но это, на Белорусской, было лучше всех. Там было уютно, там был выделенный Интернет и там была мебель. Подержанная и казенно-желтая. Но расходы на мебель было неплохо исключить из списка трат. И так их было слишком много. Я приехала на Белорусскую, осмотрелась. Минут через десять туда же подъехал Алексей Степанченко, мой будущий партнер и помощник. Мы как-то сразу поняли друг друга.

– Добрый день. Вы Ольга Николаевна?

– Да, – подтвердила я и испугалась. Алексей был молод, всего лет двадцати пяти, не больше. Джинсы, кожаная куртка, узкое лицо, худой, словно воробушек на тонких длинных ножках. Он вызвал у меня скорее приступ материнской любви, нежели желание собеседовать, проверять и ловить на чем-то.

– Вы сказали, что предлагаете партнерство. В чем оно заключается? – он жевал жвачку. Интереса в глазах было немного.

– Я хочу сделать фирму, маленькую, как вы понимаете, которая будет обслуживать моих клиентов по рекомендации, но это второе.

– А первое?

– Я хочу сделать интернет-проект. Агентство Недвижимости он-лайн.

– У многих агентств есть сайты. Я работал в МИЭЛе – там прекрасный сайт.

– Да, верно. Но я хочу немного другого. Я попытаюсь поэтапно завоевать публику сети, оказывая услуги прямо через Интернет. Консультируя через чат-окна, это что-то типа Аськи, только без инсталяции. Размещать частные объявления, заявки. Предлагать на сайте выбор риэлтера.

– Интересно. – Вдруг отреагировал он.

– Конечно. – Загорелась я, – мы разместим на сайте фотографии всех риэлтеров из числа тех, с кем мы работали. Тех, кто делает дела честно и без набросов в наглую.

– И дадим аннотацию к каждому, предложим выбор.

– И им не придется увольняться из своих агентств, они просто будут получать дополнительно клиентов как члены нашего сайта.

– Клуб профессионалов, – сгенерировал он.

– Клуб профессиональных риэлтеров «Ковчег», – подредактировала я.

– Почему ковчег?

– Это наше название, – пояснила я. Так мы с Алексом начали работать вместе. Как и почему он на меня повелся, непонятно. До него я встречалась с несколькими маклерами, но никому из них не было интересно развивать новое дело вместе со мной. Одни боялись бандитов, другие налоговой, третьи риска и финансовой неопределенности, я ведь не платила зарплату. В общем все по разным причинам оказались трусами. Я их не осуждаю, их интересовал только объем заказов от клиентов и возможность крутить клиентов за моей спиной. К концу февраля мы с Алексом стали практически неразлучны. Он прекрасно владел компьютером и мы вместе с ним нарыли в ресурсах сети бесплатные шаблоны для изготовления сайтов.

– Вот это да! – отрекомендовал мне свою находку Алекс.

– А что, нормальные шаблоны? Сайт с них можно сделать нормальный?

– Да те же самые шаблоны, что и у программистов.

– Вот уроды. А такие деньги ломят.

– Пятьсот баксов за сайт из одного массива текстов. И без права администрирования. – Иногда у меня возникало ощущение, что мы с Алексом говорим на своем, птичьем языке, понятном только нам. Но еще он прекрасно заменял меня на переговорах и показах квартир, я прекрасно заменяла его при работе над сайтом. Не сказать, чтобы от этого всего у нас с ним прибавилось денег, но… Первый договор, тот, который я заключила с знакомыми Ирины, заканчивал он, и перед международным днем признания женщин за людей мы с ним поделили пять штук. Ему полторы, как маклеру, мне три с половиной, как боссу. Забавно – я босс. И как хороший босс, я тут же эти деньги вложила обратно в дело. Начала давать рекламу и ежедневно уговаривать тех немногих смельчаков, что позвонили в никому не известный малюсенький (даже в измерении газетных объявлений) Ковчег. Чудеса вежливости и профессиональности вкупе с полным сервисом и принятием на себя всех расходов дали свои плоды. Мы заключили еще два договора. Не так много, но до конца сезона продержимся. А там, глядишь, и Интернет даст свои всходы. Не зря же я, в конце концов, трачу кучу денег на баннеры и ссылки. Не зря же уговариваю всех знакомых маклеров запечатлеться у нас на сайте. Упрашиваю, обещаю халяву, успех и всенародную славу. К концу марта у меня, наконец, появилось ощущение, что я владею маленькой перспективной фирмочкой с динамично изменяющимися показателями. На большом, вызывавшем у меня душевный трепет и восторг, сайте висели фотографии семи маклеров. Каждого из них я отнесла бы к разряду лучших. Лучших для клиентов, так как Лукин тоже был лучшим в ИНКОРСе. Избави Бог мою фирму от таких лучших.