Граф Рысев 5 - Алексей Игоревич Ильин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вероника подскочила к нему, обхватила за талию и оттащила от опасного места в тот самый момент, как огромное лезвие вонзилось в землю. Ещё бы чуть-чуть и у меня не было бы друга.
Я вскочил и побежал к разъярённому зверю, на ходу формируя мечи и пуская в них чёрное пламя.
Тварь взревела и нанесла сразу несколько ударов по дому. Защита пала, разлетевшись ворохом искр. Волна силы сбила меня с ног, и я покатился по крыше, успев в последний момент убрать мечи. Резерв был опустошён уже примерно наполовину.
Стиснув зубы, снова вскочил и побежал к разбушевавшейся твари. Снизу раздался визг.
— Кристина, стой! Вернись! — это кричала Вероника.
Но я не смотрел на них, в который раз уже пуская чёрное пламя в клинки. Я был уже близко и тут тварь нанесла по дому ещё один удар. Почувствовав, что крыша уходит у меня из-под ног, я прыгнул.
Кинжал вошёл точно между двумя пластинками. Отсюда мне было лучше видно, что не все они плотно прилегают друг к другу.
Тварь взревела, и я почувствовал, как огромное лезвие вонзается в моё тело. Вонзается легко, игнорируя все поднятые щиты. В последний момент мне удалось вывернуться, и лезвие вошло не в грудь, выламывая рёбра и пронзая сердце, а в плечо, выходя из него со спины.
Земля держала тварь крепко. Зверь не мог двигать задними лапами и сдвинуться с места, зато передними он двигал вполне успешно.
Заревев, он начал поднимать моё тело вверх. От боли я практически терял сознание, но сумел сконцентрироваться.
— Проблема полуразумных существ в том, что они, как и полностью разумные всегда пытаются самоутвердиться. — Прошептал я, заставляя себя терпеть. — Неразумный бы просто убил и остался жив.
Перед глазами двоилось, но мне удалось разглядеть ту самую щель в подмышечной впадине, где пластины защиты не соприкасались друг с другом. Она была так близко и одновременно так далеко. Закричав, я качнулся, насаживаясь на лезвие ещё глубже, и всадил меч в эту брешь.
Тварь заревела так, что меня вдобавок ко всему слегка контузило. А потом монстр начал заваливаться на спину. Раздался хруст ломающихся костей, которые не выдерживали веса этого огромного тела, ломаясь, чтобы оно смогло упасть. Я отключился и практически не чувствовал удара.
В себя пришёл от страшной боли, возникшей в тот момент, когда лезвие вытаскивали из моего тела. Застонав, я понимал, что долго в сознании не смогу находиться.
— Макр, — прошептал запёкшимися губами. — Надо макр извлечь.
Тут же по телу пронеслась волна целительской магии. Лебедев говорил, что это временная мера. Только чтобы пациент не сдох от болевого шока. Но мне и этого пока хватало.
С чьей-то помощью, я так и не понял с чьей именно, поднялся. Дом лежал в руинах. Присмотревшись, я увидел тонкую женскую ручку. Всё остальное тело находилось под завалом. Понятно, Кристина испугалась и побежала обратно в дом. На Веронике в тот момент висел полубессознательный Мамбов, и она не сумела её остановить.
На автомате подошёл к туше. Искать брешь в плотной броне не было сил, и я решил расширить рану от меча. Вот только, когда я подошёл поближе, то увидел, что расширять было нечего. Чёрное пламя выжгло мышцы так, что осталась бескровная дыра, в которой белели части костей и рёбер. Интересный эффект, надо сказать. Сердце тоже было повреждено. Точнее, его практически не было.
Макр лежал прямо на диафрагме. Схватив кристалл, я закрыл глаза, чувствуя, как заполняется практически иссушенный резерв. Эйфории не было. Только облегчение.
— Женя! — ко мне прорвалась Машка в тот самый момент, когда я начал заваливаться.
Она обхватила меня за талию и помогла лечь на носилки. А затем мягко забрала макр из ослабевших рук. А когда носилки подняли, я уже ничего не чувствовал, потому что потерял сознание.
Глава 20
Сознание возвращалось рывками. Сначала я начал слышать звуки. Голоса, которые то приближались, то отдалялись. Среди них явственно слышался голос, которого здесь в этом форте совершенно точно не должно было быть.
— Куда ты свои клешни тянешь, коновал хренов? Этого молодого человека только я имею право калечить!
— Аристарх Григорьевич, молодой граф — мой пациент, и вы не можете...
— Ну-ка, поведай мне, голубчик, чего я не могу? — голоса приблизились настолько, что захотелось приоткрыть хотя бы один глаз, чтобы посмотреть. Я не стал противиться этому желанию и приоткрыл глаз.
Лебедев наступал на рослого мужчину, который стоял рядом с моей кроватью. Брови у целителя нашего клана были сдвинуты, да и весь вид довольно суровый.
— Аристарх Григорьевич, я вас безмерно уважаю, — мужчина говорил очень спокойно и размеренно, — но Евгений Фёдорович — мой пациент. Именно я ему плечо по частям собирал. И я доведу дело до конца. Не в моих правилах отдавать своих больных на долечивание кому-то ещё.
— А кто тебя вообще допустил до графа? Я примчался, как только мы получили известие. Всё это время ты мог спокойно наблюдать за жизненными показателями, погрузив его в лечебную кому, и не лезть в плечо! Граф — меченосец! Как он будет владеть мечом, если ты напортачил? При таком ранении у него все сухожилия должны были быть перерезаны и разобраны в клочья.
— Уж поверьте, Аристарх Григорьевич, я в курсе, — мужик был просто образцом невозмутимости. Мне он определённо нравится. — Четыре сухожилия пришлось сшивать, потому что они не реагировали на заклинания и эликсиры.
— Вот поэтому я и спрашиваю, кто тебя допустил! — ещё немного и Лебедев перейдёт на ультразвук.
— Я разрешила, — послышался усталый голос Маши. — Эту страшную рану нужно было закрывать, и Никита Елисеевич — отличный целитель. Он сразу мне объяснил, что просто так закрывать её нельзя. В этом случае рука перестанет работать. И ждать тоже было нельзя. К родовым дарам Рысевых относится усиленная регенерация, и в данном случае она может действовать совсем не во благо.
— Хм, ну, если с этой точки зрения смотреть. — Лебедев задумался. — Я ещё
