Экстрасенс там. Дилогия (СИ) - Мелешкин Максим

- Надеюсь, ты всё понял? Если мы ещё раз пересечёмся, ты будешь умирать очень неприятно.

- Я всё понял, – прохрипел он.

- Надеюсь, – сказал и немного придушил мужика, чтоб он потерял сознание.

В его кармане нашёлся кошелёк, пригодится. Подхватил оружие и вышел из подворотни. Сзади слышались шаги отца. Я потопал к трактиру, где встретил родителя, по пути выбросив мечи извращенцев.

Пока шли, думал, что мой отец странный. Уехал, бросил семью в сложной ситуации. Что людям в голову стукнет? Ещё сожгут дом в жертву лешему. Эти тёмные идиоты на всё способны. Первоначальный план у меня был поехать к родственникам в деревню под Курмачом. Там купить дом или заказать строительство, нанять мужиков с телегами и перевезти семью. После раздумий начал сомневаться. В трактире снял комнату, обошлась в полтора золотых. Хорошо, что у извращенца в кошельке оказалось целых восемь, не успел всё спустить. Когда мы поднялись в номер, я сказал:

- Итак, ты уверен, что семье ничего не угрожает? Наши любимые деревенские соседи не учудят чего-то плохого, если люди продолжат пропадать?

Отец был мрачный и задумчивый.

- Уверен, – буркнул он, внимательно меня разглядывая.

- Ну смотри. Завтра мы выезжаем в деревню к родственникам, осматриваемся, разговариваем. Ты ночуешь здесь, а я у себя. Утром, часов в семь, внизу.

- Ты не мой сын.

- А кто?

- Я не знаю, но Эван так не умел.

- Слушай, папаша, когда твою душу начнёт жрать леший, вытягивая по частичке, я посмотрю, кем станешь ты. А теперь закрой рот и слушай, что тебе говорят, если хочешь спасти оставшихся детей. Если нет, вали откуда пришёл.

Мужик немного постоял набычившись, потом сдулся и плюхнулся на кровать, разом постарев. Он разительно отличался от того, каким помнил его Эван. Сам виноват.

- Да, ещё. Сколько может стоить дом возле Курмача? – оглянулся я возле двери.

- Не знаю, – флегматично пожал он плечами, - наверное, около ста. Дальше от леса дороже.

«Чего я лезу во все дырки?» - думал я, идя домой по улицам Тикруна.

Утром проснулся рано, быстро собрал походный рюкзак, упаковал в него свою броню, чтоб не мелькать лишний раз. В самый низ положил мешочек с деньгами. Закинул в себя завтрак, предупредил Лиру, что меня, возможно, не будет неделю или дней десять. Забежал по пути к Хине и её предупредил о том же. Пошёл к таверне. Если честно, я практически был уверен, что Яжефа не будет. Но нет, он сидел на одной из лавок и поглощал еду. Рядом с ним стояли его торбы.

- Запас еды в дорогу заказал у трактирщика? – вместо приветствия уточнил у него.

- Да. Слушай, Эван. Я не понимаю, зачем мы едем в такую даль. Чтоб просто напроситься к родственникам?

- Работу тебе найдём. Будешь работать и дом строить. А жить будете у родственников и в шатре, который купим. Всё лучше, чем сидеть в той дыре в постоянной опасности.

Когда он доел, мы отправились на местную станцию. Это была просто небольшая площадь за воротами, где искали попутчиков уезжающие из города. Нам немного повезло, и быстро нашёлся мужик на телеге, который держал путь в нужную сторону. По прикидкам Яжефа, придётся протопать пешком ещё полдня, после того как попутчик нас высадит. Ехать предстояло примерно дня два. Хорошо, что по более-менее спокойным местам.

Эти дни прошли скучно до безобразия. Мы просто ехали, и всё. Мужики что-то обсуждали, я помалкивал, иногда односложно отвечая на их вопросы. Они нашли общие крестьянские темы и довольно много болтали. Ничего особо ценного из их разговоров я не вынес. Единственное, папаша слегка расслабился и стал не так грозно на меня зыркать. И вообще, как-то чуть-чуть вернул свой образ, который помнил Эван. Ну и хорошо, значит, когда всё наладится, семья заживёт более-менее нормально.

Вечером второго дня мужик оставил нас на очередном перекрёстке и укатил по направлению в город. Мы протопали ещё пару часов по дороге, уходя всё дальше от леса. Остановились в маленькой рощице, деревья которой вполне можно было пересчитать. Я, не обращая на отца внимания, достал броню и полностью надел её.

- Зачем тебе? – удивлённо спросил он, осматривая мою экипировку.

- Надеюсь, не понадобится.

Быстро поели всухомятку и легли отдыхать. Ночь прошла спокойно. К обеду следующего дня мы входили в деревню Лябзинка, где должны жить двоюродные братья моей матери. Я их видел всего пару раз, отец, естественно, знал лучше. Не один кувшин самогона выхлебали вместе.

Деревня как деревня, похожа на ту, в которой вырос Эван. Хотя места тут намного спокойнее, и поэтому безопасностью занимались спустя рукава. Невысокий частокол, две вышки и, скорее всего, не закрывающиеся на ночь ворота. Деревянные домики, кое-где виднелись каменные первые этажи. Слышался перезвон из кузницы, отчего папа скис. Пошли сразу к главе.

- Добрый день, - поздоровались с дородным мужиком, зайдя за калитку. Люди указали на его дом, когда мы спросили, как найти старосту.

- И вам, добрые люди, – воткнул он топор в колоду и обернулся к нам.

- Уважаемый староста, подскажите нам с сыном, нужен ли в вашей деревне кузнец или, может быть, в округе кому-то?

- Нет, извините, у нас есть отличный мастер, – развёл он руками. Отец скис ещё больше, даже ссутулился. Во даёт, он же не верил в мой план с самого начала. Всю дорогу время от времени нудил, что зря едем.

Я показал три серебрушки, зажатые веером между указательным и большим пальцем.

- Хотя, если подумать, пару недель назад мне староста Толмачёвки жаловался, что их кузнец уже старый, а подмастерье совсем зелёный.

- Огромное вам спасибо, – я подошёл к нему и незаметно вложил в руку монеты. – Я надеюсь, это точно?

- Иди отсюда, щегол, – пробубнил староста.

- Если что, увидимся, – я пошёл к выходу со двора.

За воротами нас уже ждали родственники, два мужика, отдалённо похожих и смутно мне знакомых. Деревня, всё сразу становится известно. Кто пришёл, кто ушёл, кто родился. Они обнялись с отцом, похлопали меня по плечам, поудивлялись, какой большой я стал. Всё как обычно.

- Мужики, а до Толмачёвки не подбросите? У вас же телега есть? – спросил я.

- А что там, Эван? – спросил один из них.

- Староста ваш сказал, что там кузнец нужен.

- Да не-е. Это в Киевке нужен, а в Толмачёвке есть.

- Вот тварь, – повернулся я к воротам старосты.

Напитал тело ци и пнул ногой левую половину. Верхняя петля треснула, ворота перекосило, и половинка рухнула на землю, вывернув ещё и нижнюю петлю. Мужики удивлённо переглянулись. Выбежал староста, начал что-то кричать и ругаться.

- За то, что соврал, – я повернулся к братьям. – Ну что, отвезёте? В Киевку эту.

Ответить мне не успели, моё ухо сжали пальцы старосты. Я схватил его мизинец и вывернул неестественно в сторону. Когда он отпустил ухо, перевернул его руку запястьем вверх, а ладонью к себе и заставил встать на цыпочки эту бочку на ножках. Для надёжности перехватив остальные пальцы другой рукой.

- Чего ж вы все такие непуганые-то, – посетовал я. – Рука целая нужна?

Староста судорожно закивал.

- Будешь ещё бросаться? – мужик отрицательно покачал головой, кривясь от боли. – Смотри.

Я отпустил, внимательно отслеживая его движения. Он быстро исчез в своём дворе.

- Лихо, – прокомментировал один из братьев. Другой брат и отец закивали.

- Угу. Так что, отвезёте? Далеко туда?

- Поехали, через час будем на месте.

Пока ехали, родственники болтали с отцом без умолку. Когда выяснили цель нашего появления, обрадовались и, тихо посовещавшись, пообещали дать в долг немного золотых. Киевка оказалась такой же деревухой, но побольше и побогаче. Каменных добротных домов было больше. Частокол повыше и понадёжней на вид. На одной из вышек стоял легионер. Внутри укрепления было чистенько, даже трава покошена. За воротами заметил табун лошадей под присмотром ещё двух легионеров. Мне уже нравится. Так как братья знали всю округу, то подкатили сразу к дому местного начальства. Все вместе вошли во двор, он оказался даже выложен булыжником, уровень. Родственники остались стоять, а мы пошли звать хозяина. Из дома вышел невысокий мужик, одетый на городской манер.