Зеркальные миры. Перерождение (СИ) - Лёнок Линни

Глава 17. Создания магии

Приподняв очки с толстыми стёклами, Филипп потёр глаза. От долгого сидения за мониторами в них словно песка насыпали. Показания уже сливались в одну сплошную мешанину, но он просто не мог бросить всё на полпути. Разум требовал ответов.

Рядом, устроившись на собственном локте в явно неудобном положении, сопел Лео. Обычно он мог просидеть над очередной загадкой несколько суток кряду без сна и отдыха, но события этого дня его здорово взбудоражили. Филипп хмыкнул и покачал головой, возвращаясь к цифрам. Кто бы мог подумать, что несносный, наглый мальчишка начнёт беспокоиться о ком-то с таким рвением.

У стены негромко попискивал диагностический прибор, отслеживающий сон ещё одного парня, присутствующего в лаборатории этой ночью. Ирнест лежал на кушетке, завёрнутый в одеяло. После того как стало ясно, что яд подействовал на него куда серьёзнее, чем ожидалось, было принято решение оставить его в Комплексе ещё хотя бы на сутки. Лео крутился возле парня, явно коря себя за поспешные действия, но на все вопросы только огрызался и грозил новыми жертвами, если его не оставят в покое.

Простой карандаш почти намертво врезался в кожу. Пальцы, выпачканные в грифеле, едва заметно подрагивали, когда он выносил на бумагу очередную заметку. На Ирнесте явно красовались следы демонической магии: истёртые временем, превосходно скрытые… но достаточно очевидные для приборов. И с этим предстояло ещё разобраться. Возможно, стоило даже привлечь «зарубежные» умы. Филипп мотнул головой и прицокнул языком. Нет, это будет последнее, что он предпримет. Лишь в самом крайнем случае.

От этого тихого звука Лео вздрогнул и распахнул глаза. Они блестели в темноте, как у кошки: тонкая тёмно-синяя кромка, обрамляющая расширенные до предела чёрные провалы зрачков.

— Ну что, есть чего-нить? — прохрипел он, жмурясь на свет мониторов.

— Четырнадцать лет он уже не обращался, — тихо ответил Филипп, сверяясь с записями. — Хотя механизм не повреждён, если верить твоим машинам. Думается мне, не обошлось тут без демонических лап.

Лео выдавил из себя вялую ухмылку:

— Да какой уникум стал бы заморачиваться? Демоны никого не жалеют, кроме себя.

— А вот тут, мальчик мой, ты не прав… Столь узкое мышление мешает отысканию верного ответа, — прошамкал Филипп, с усилием вытаскивая из-под кучи бумаг потрёпанный массивный том. — Фритвульф… Ни о чём это тебе не говорит?

Лео дёрнул плечом:

— Фамилия как фамилия. Мало странных имён, что ли?

— А вот я сразу вспомнил, что где-то слыхал её, — Филипп послюнявил пальцы и принялся искать нужную страницу. — Фритвульф… Вот оно, смотри! Было такое крупное поселение двуликих в пятом отражении. Почти легенда! Чуть больше ста тысяч голов на территории в четыреста квадратных километров…

Лео хмыкнул:

— То же мне, «крупное». Деревня какая-то…

— Для двуликих — это очень много, — Филипп покачал головой. — Их народ немногочисленен, поделён на стаи. И даже скажу больше, ежели тебе этого недостаточно: все во Фритвульфе высшими ульвами были. Закрытое, крупное поселение воинов; не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: голос их вожака составлял ощутимый вес на Совете Вождей.

— Ну и нам-то что? — закатил глаза Лео, прерывая скучную лекцию.

Филипп хихикнул:

— О-о, эта молодая нетерпеливость! Нет, чтобы остановиться… послушать немного старших.

— Тебе дай волю — до самой смерти трындеть будешь, — Лео зевнул. — Так и что с этой деревней-то?

— Что же тут поделаешь, коли я больше ни на что не годен? Ну, слушай, хорошо… — Филипп пожевал сморщенные губы, выдерживая паузу. — Самое интересное в этой истории — то, что Фритвульф исчез в один момент! Как будто его и не бывало никогда. Ничего не осталось: ни домов, ни жителей, ни даже леса на том месте. Теперь его Проклятой Пустошью кличут.

Лео, казалось, впечатлён экскурсом в историю родного отражения не был. Он сосредоточено перематывал повязку на правой руке — белые бинты создавали чёткий контраст с его смуглой, сероватой кожей.

— У них там постоянные тёрки с демонами, — он потянулся, огласив лабораторию противным хрустом. — Вообще не удивительно, что какой-то там загон с войнами испарился.

— Четыреста километров, Лео, — напомнил Филипп.

Он пожал плечами:

— И чего? Сотня магов управится с этим за пару часов, — Лео взмахнул руками. — П-ш-ш-ш! И всё — выжженная пустошь.

— А ульвы, милчеловек, так и будут сидеть преспокойненько в горящих домах? — Филипп захихикал. — Нет уж… Обычными магами такую армию не возьмёшь. Да и не мог даже колдовской огонь подчистую испарить каменные дома. Ульвы всегда строили крепко и на совесть.

Ирнест проснулся от тихого разговора, и первой мыслью его было, что сосед опять приволок кого-то в их комнату посреди ночи. Только он хотел едко высказаться по поводу очередных посиделок, из-за которых они частенько спорили, как вдруг в голове вспыхнуло понимание — Ирнест не был у себя в комнате. Однако запахи, окружающие его, всё же были знакомы…

Ирнест мгновенно вспомнил лабораторию и странного паренька по имени Лео, который успел вывести его из равновесия в рекордно короткие сроки. Он приоткрыл глаза: в комнате царил полумрак, лишь на стенах мелькали, сменяясь, цветные всполохи от мониторов.

Сквозь мерное гудение машины отчётливо звучали негромкий голос Филиппа и ехидные комментарии Лео. Ирнест жадно вслушивался в слова первого, едва сдерживаясь, чтобы не прикрикнуть на парня, который мешал рассказу. Несколько странно и непривычно звучала собственная фамилия в подобном контексте, но Ирнест молчал и слушал, пока вдруг Лео отчётливо не фыркнул:

— Даже вот это вот, за уши притянутое, ничего не проясняет, старик.

— Разве? — Филипп промычал что-то неразборчиво и добавил: — А вот мне всё как раз-таки видится складным.

Ирнест глубоко вздохнул и, наконец, решился:

— Так вы думаете, что я оттуда?

Стоило только ему подать голос — он прозвучал непривычно резко и хрипло — как собеседники разом обернулись, синхронно вздрогнув. Ирнест не видел их лиц, поэтому не мог точно сказать, злились ли они на него за прерванную беседу или нет.

— Как ваше самочувствие, юноша? — Филипп сориентировался первым и, вскочив со своего табурета, поспешил к Ирнесту.

Лео же, необъяснимым образом оказавшись к нему куда ближе, чем семенящий старичок, возник в поле зрения совершенно неожиданно.

— Не замёрз? — Его ладонь юркнула под одеяло, касаясь чужой кожи. — Хочешь, лягу с тобой… — Лео поставил одно колено на кушетку, нависая над неподвижным парнем; длинные косички мазнули по груди и щекам, — …буду тебя греть.

Ирнест отвернул голову, не желая вновь вступать в конфликт:

— Как хочешь.

Лео замер на пару секунд и отстранился:

— Эк тебя приложило… У меня аж челюсть от скуки сводит.

Ирнест скосил на него глаза — сейчас Лео не казался раздражителем номер один, как всего несколько часов назад.

— А тебе так нравится выводить людей из себя?

— Это его главное умение, хе-хе… и хобби, по совместительству, — Филипп, наконец преодолев разделявшее их расстояние, приблизил запястье Ирнеста к самым глазам, рассматривая следы от укуса.

— Эй-ей! — Лео с размаху плюхнулся на свободный клочок кушетки у его бедра. — Я вообще-то ещё тут, старик. Не, ты мне точно под той отравой больше нравился, — он легко похлопал Ирнеста по щеке. — Отмороженный сейчас какой-то…

Тот поморщился, но не ответил. Подумав немного, он опёрся на руки и осторожно подтянул себя, принимая сидячее положение. Разум вновь был кристально чист и спокоен, а тело, хоть и неохотно, но двигалось, что не могло не радовать.

— Так и… — Ирнест поднял взгляд на Филиппа. — Как же по-вашему я попал в этот… мир? Или даже… — он растёр лицо ладонями, — почему вы думаете, что я какой-то там…