В твою любовь. Рискуя всем (СИ) - "Dididisa"

— Да вспомнить даже новые правила связи с фракцией через согласования и одобрения, — хмуро подтвердил Уиллсон, напоминая нам, как именно удалось вытащить Криса из штаба, чтобы спасти ребят. — Уже тогда было понятно, что дальше будет только хуже.

Я передал им всё, что услышал от кучерявой. Информация была воспринята по-разному: Лэн лишь с иронией хмыкнул на то, что Бесстрашные собираются стрелять на поражение, едва увидят его и Ким; Крис погрузился в тяжёлые размышления и только сейчас, спустя два часа пути, выдал первые слова; а Уиллсон, соответственно своему возрасту и опыту, привычно отнёсся ко всему с философским смирением, но при этом с полной боевой готовностью к любому исходу.

При этих различиях восприятия мы все сошлись в одном — верить рассказу Шайло не только можно, но и нужно, и теперь ожидать удара из-за любого угла.

Дважды мы чуть было не натыкались на патрули лоб в лоб и едва успевали спрятаться во тьме или за стеной очередного здания. Город, судя по всему, и вправду стоял на ушах, несмотря на внешнее спящее состояние.

Я видел, как парни напряжены, с какой силой сжимают оружие в руках, пытаясь сохранять спокойствие и невозмутимость; как почти до хруста сводят челюсти, когда видят Бесстрашных бойцов совсем рядом, ищущих нас; и как невыносимо хотят, чтобы поскорее закончился этот этап и начался следующий, когда мы будем далеко за пределами Чикаго — никто не озвучивал этого вслух, но я видел. Видел всё.

Удивительно, конечно.

Ещё два месяца назад я был одним из лидеров фракции, правой рукой Макса, не зная никаких забот, кроме как сочетать новое похмелье с очередным походом в бар. Не несущий ответственность ни за кого, кроме себя: думать о благе Бесстрашия в целом — это немного иное, нежели быть привязанным к конкретным людям и отвечать за них. Не сказал бы, что с ветром в голове, но точно был более легкомысленным, чем сейчас — сплошняком беспорядочные связи и никакого желания серьёзных отношений; да и в те времена я запрещал себе любую лишнюю мысль о ставшей моей Тихоне, вспоминая о ней только тогда, когда приезжал с проверками на чёртов внешний полигон.

А теперь… Жизнь, мать её, перевернулась с ног на голову, всё продолжая выписывать неебические кульбиты.

Сырость воздуха оседала на одежде и коже, застывая каплями вдобавок к проступившему поту. Когда уже в этом богами забытом городе покажется долбанное солнце?..

Усталость ломила кости, а постоянное пребывание в настороженном состоянии привело к обратному эффекту — сознание стремилось расслабиться, призывая наплевать на всё и просто лечь, где угодно, лишь бы отдохнуть, ни о чём не думая.

Но когда до нашего укрытия оставалось с десяток метров и когда я уже вовсю визуализировал, как, оказавшись в спальне, сниму с себя мокрую одежду, а с Грейс — сорву её, Крис, встрепенувшись и вглядевшись куда-то во тьму, неожиданно воскликнул, тут же метнувшись к заброшенному одноэтажному зданию неподалеку (в одном из таких мы с моей девочкой после её спасения ждали Уиллсона…), тем самым, вернув нам всем внимательность и ненадолго утерянную концентрацию:

— Назад!

Понадобилось несколько драгоценных секунд, чтобы до нас дошёл смысл его призыва. Как только мы втроём тоже скрылись за стеной полуразрушенного дома, я тут же схватил его за плечо, звенящим от напряжения голосом спрашивая:

— В чём дело, блять?!

— Я заметил движение! Прямо у нашего дома… — выдохнул Крис, оцепенело уставившись на меня.

Уиллсон и Лэн, тяжело дыша, тут же переглянулись, переводя взгляды на бывшего инструктора и на меня.

— Уверен? — тихо спросил Лэндон, пока командир с осторожностью пытался выглянуть из-за угла и перепроверить ситуацию.

— Да… Уверен.

В эту секунду Уиллсон подал голос, заставляя нас всех моментально подобраться:

— Там действительно кто-то есть. Я вижу тени, фигуры и отблески света. Попробуем рассмотреть поближе?

Кровь гулко застучала в ушах, когда я представил, что это патруль Бесстрашных вернулся к дому командира. К дому, где я и Лэн оставили самое ценное, что у нас было. Как бы сопливо это не звучало.

Знал бы я, насколько буду близок к правде уже через пару минут…

— Давайте, вперёд! — недолго думая, отдал я приказ, первым пробегая от одноэтажки к лежавшим неподалеку бетонным блокам, за которыми мы могли спрятаться и получить обзор получше. Мокрая трава пружинила под берцами, позволяя заглушить лишние звуки, которые на открытом пространстве могли выдать нас.

Как только остальные оказались рядом, я подал им сигнал ждать следующей команды и удобнее устроился на корточках. Выставив вперёд автомат, я слегка приподнялся, стараясь разглядеть в ночи, что именно происходит рядом с нашим убежищем.

Адреналин, мощным потоком выброшенный в вены, тут же вынудил моё зрение привыкнуть ко тьме ближайшего расстояния за мгновения и уловить картинку.

Увиденное заставило нутро скрутиться в тугой узёл, а в области сердца что-то рухнуть вниз.

Бойцы Бесстрашия проникли внутрь. И теперь выносили из дома Уиллсона разные вещи и мебель, освещая их фонариками, которые мелькали, как блуждающие пятна, и озирая, прежде чем бросить на землю.

Сука. Как знал, что сегодня случится какое-то дерьмо…

— Твою мать, — прохрипев, выдавил я из себя, вскакивая со своего места, чтобы ринуться к укрытию, где надеялся не найти растерзанные тела двух девушек…

***

Грейс

— Неужели… — прошептала я, осторожно касаясь кончиками пальцев поверхности двери перед нами.

Ким сзади пыталась восстановить сбившееся дыхание, попутно освещая фонарём найденное, и спустя мгновение выдала:

— Рано радуемся. Вдруг заперто или того хуже — открыто, а там табун изгоев? И что это, блять, вообще было?..

Она оглянулась назад, уставившись во тьму, откуда мы прибежали, и я последовала её примеру, позволяя арктическому холоду, страху и тишине вновь завладеть нами. Только сейчас я услышала, как во всей подземке стоит еле слышный странный гул, который не только не умаляет зловещности места, а, скорее, усиливает все неприятные ощущения от пребывания здесь в сотни раз.

— Не хочу даже представлять… — еле слышно ответила я, теперь прекрасно понимая смысл когда-то услышанной от кого-то фразы: «Чем дольше ты вглядываешься в бездну, тем сильнее бездна вглядывается в тебя…»*

Усилием воли заставив себя отвернуться от черноты тоннеля обратно к двери, я вдруг встрепенулась и нервозно спросила подругу:

— Мы ведь… Не оставили отметок, пока бежали…

— Конечно, блять, как-то не до этого было, — упираясь ладонями в колени и прерывисто дыша, пробормотала Ким. — Да и похер, слушай… Бежали же прямо, не сворачивая — значит, не заплутали.

И вроде бы она была права, но что-то теперь внутри не давало мне покоя. Которого, собственно, не было с самого начала проникновения сюда. Сам факт того, что мы помечали себе путь, а теперь остались в кромешной мгле с двумя фонарями, отбежав непонятно куда и насколько далеко, стал медленно разъедать мне мозг червячками тревоги.

— Давай решать проблемы по мере их поступления, Грейс, — насытившись кислородом и выпрямившись, произнесла Ким, видя в луче света, что моё лицо явно побледнело. — Сначала разберёмся с ёбанной дверью, а дальше посмотрим, как легко мы сможем вернуться назад.

— Окей.

Дрожащей ладонью обхватив ручку, я выставила перед собой пистолет, надеясь, что глазомер не подведёт при таком освещении, а подруга, тут же приняв грозный вид, встала немного полубоком, также прикрывая нас своим оружием. Сосредоточенно уставившись на дверь, мы несколько раз вразнобой вздохнули и я дернула её на себя.

От неожиданной тяжести металла и инерции открывающегося движения меня немного отбросило назад, но я не выпустила из рук пистолета и, чувствуя капли пота на лбу от волнения, тут же сконцентрировалась на том, что предстало нашим глазам.

В небольшом тёмном помещении, по всему периметру которого следовали трубы и провода, в хаотичном порядке лежало множество ящиков, сколоченных из досок. У дальней стены виднелся стол, на котором был системный блок и разбитый монитор; рядом с ним возвышался металлический шкаф графитового цвета. И всё это в атмосфере сырости и заплесневелости, хотя…