Сменяя маски - Алекс Фишер

Что я как маленькая?

Я долгое время грезила о его губах, потому что в своей жизни я не испытывала большего наслаждения от поцелуя: одновременно и настойчивого, и нежного. Что же произошло потом? Почему я с поразительным упорством избегаю близости с ним? Чего я боюсь?

Потерять дружбу?

Наши отношения нельзя назвать дружескими уже много лет как. Я никогда в Кристофере не видела просто друга. С самых первых секунд он воспринимался мной как мужчина.

Притяжение? Интерес? Азарт?

Ведь интимная близость будет последним актом в нашей игре, которая завершится.

Я замерла, медленно скользнув взглядом по его лицу и остановившись на его манящих влажных губах

— Ты же сама меня дразнишь, — тихо сказал Крис.

Я прикоснулась своими губами к его. Он приоткрыл рот, дразня, лизнул меня кончиком языка. Я в ответ полностью распахнула свои уста, просунув свой язычок к его зубам.

Крис прерывисто выдохнул и мягко, но властно окончательно прижал меня к стенке бассейна.

Я в это время нашла его язык, и они сплелись, исполняя свой замысловатый танец.

Я чувствовала, как по моему телу разливается приятная слабость, перерастающая в неудержимое томление. Следом начала бежать мелкая дрожь, и я поняла, что это далеко не из-за холодной воды бассейна.

Когда мое дыхание сбилось, я сделала последний виток языком и сомкнула губы, отстраняясь, насколько позволяли объятия Криса.

Он сладко облизнулся.

— Я выплатила долг? — тихо спросила я, избегая его взгляда.

— Более чем, — хрипло ответил мужчина.

— Отлично, — я словила себя на том, что тоже облизываюсь. — Пусти?

— Ты всегда так целуешься? — не размыкая своих объятий, спросил он.

— Ну да, ты же не можешь помнить, потому что в прошлый раз я подыгрывала тебе. Да и вообще, сколько губ ты перепробовал после моих.

— Много, — тихо ответил он. — Но ты помнишь наш первый поцелуй, — подняв бровь, удивился он.

Я ничего не ответила, а Кристофер самодовольно улыбнулся и нехотя разомкнул свои объятия. Я выскользнула и благополучно доплыла до лестницы.

— Еще разок? — лукаво спросил он.

Я отрицательно покачала головой, гоня прочь предположения о том, на что мы могли бы играть дальше.

— Зайдешь ко мне позже? — серьезно спросил он.

Я снова отрицательно покачала головой и вошла в душевую.

Только там я позволила себе расслабиться и оценить всю гамму ощущений, которую я снова испытала, целуя Кристофера.

Это было фантастически, как и в прошлый раз. Мягкие, нежные губы, от которых просто невозможно было оторваться. Мне стоило больших усилий прекратить целовать этого мужчину. Его поцелуй возбуждал, будя внутри неописуемые чувства. Какой же он в постели, если его губы могут со мной делать такое? В памяти возникли строчки, написанные много лет назад:

«Неуловимое касанье… Прикосновенье чутких губ…Проникновенье мысли яркой… И дрожь по телу: быстро, вдруг…Смешенье сбивчивых дыханий… Готовый с губ сорваться стон…В сознанье врезавшийся запах… На миг преображенный сон…Дразнящий жест воображенья… И тормозов протяжный визг…Он отступил… Ну что ж, отложим судьбы не сбывшийся каприз…»

Начинался третий этап отношений, который был очень редким для меня. Желание, которое так легко было контролировать на родине, здесь настойчиво прорывалось наружу. Почувствовав себя в нестандартной обстановке, я отрывалась от обязательств. В такие моменты начинаешь ощущать себя свободной. Здесь, на курорте, чувствуешь, как внутренние рамки раздвигаются, планки становятся ниже, а невозможные вещи приобретают четкие контуры реальности.

Нельзя…

Я не хотела терять то, что было между нами. Но как же сложно было тут себя контролировать. Да и как долго может продолжаться наша игра? Мы не сможем играть вечно.

И еще я не могла думать о том, о чем думала где-то полчаса назад. Я хотела остановить внутренний диалог?… Что же, мне его остановили в два счета, пустив сердце галопом.

Все оставшееся время я старалась избегать встречи с Кристофером, смущаясь от возможности посмотреть ему в глаза, как школьница. Я ничего не могла с собой поделать. Крис мне очень сильно нравился. Я научилась признавать это и считала возможное восприятие данных чувств очень большим достижением в принятии себя такой, какая я есть. А еще я знала, что строю такие длинные, замысловатые фразы, когда смущаюсь.

Я вышла на балкон. Мой номер благополучно убрали, не задавая лишних вопросов. Правда, лицо уборщицы было несколько удивленным, но она смиренно принялась за уборку. Я оставила ей щедрые чаевые и направилась в бассейн, где мы с Кристофером и поцеловались. Эти секунды не выходили у меня из головы, хотя я честно пыталась их прогнать. Они мешали думать.

Раздался стук в дверь.

Я — нет, не подошла открывать ее. Я прилетела к двери, потому что знала, кто это.

— Можно? — спросил Кристофер, в то время как я встретила его со счастливой улыбкой от уха до уха. — У тебя, я смотрю, хорошее настроение, — он позволил себе легкую улыбку, видимо, понимая, почему я летаю.

— Да, — честно призналась я, не вдаваясь в подробности.

— Мне нужно отойти по делам через пару часов, — Крис не думал входить, всем своим видом выражая некоторую сосредоточенность.

— По каким, если не секрет? — насторожилась я. — Ночь на дворе.

— Неважно.

— Может, все же пройдешь? — я отступила от двери. — Расскажешь.

— Не стоит.

— Это отказ, как я понимаю, на оба мои предложения.

Кристофер улыбнулся.

— Это опасно? — спросила я.

— Скорее всего.

— Что я могу сделать для тебя?

— Ничего, — Крис задумчиво уставился в пол. — Я просто пришел…

— …Попрощаться, — я закончила его предложение.

— Ну, не так категорично, — возразил он, подняв на меня задумчивый взгляд зеленых глаз.

— Я тебя не пущу, — твердо сказала я.

— Интересное умозаключение, особенно если учесть, что дорогу тебе преграждаю я, а не наоборот.

— Ты меня недооцениваешь.

Кристофер улыбнулся, на это раз гораздо искреннее:

— Не сомневаюсь. Не ходи за мной, ладно? — серьезно сказал Крис и направился в свой номер.

Я, вопреки его совету, даже не потрудившись закрыть номер на ключ, направилась в запрещенном направлении. Как я понимала ситуацию, он шел на встречу с Александром. И если не хотел, чтобы я за ним шла, не поделился бы этой информацией со мной.

— Ты понимаешь, что тебя там может ждать ловушка?

— И она меня ждет, но я осведомлен об этой неприятности. Предупрежден — значит вооружен, — уверенно ответил Крис, но я уловила в его голосе чуть слышные нотки сомнения.

— Сомневаюсь, как и ты.

Мужчина пристально на меня посмотрел.

— Ты же чувствуешь, что нас ведут с самого начала, — продолжала настаивать я.

— Глупости, — с показной уверенностью парировал он.

Я вздохнула:

— А если нет?

— Кристина, у меня все под контролем.

Почему мужчины такие самоуверенные?

— А ты взял в свой расчет вероятностей Дмитрия Альмова? — выпалила я.

Кристофер выглядел удивленным.

— А что он может мне сделать, находясь у нас в заключении?

— Он просил меня кое о чем, когда я еще думала, что он приехал арестовать тебя.

— И о чем же?

— Не пускать тебя на встречу сегодня вечером.

Бровь Кристофера удивленно взметнулась вверх:

— Почему?

— Потому что ты мог испортить его планы.

— Они уже испорчены как нельзя больше, — хмыкнул он. — Тобой.

— А если нет? А если он знал о том, как мы будем действовать? Наши психологические портреты уже давно лежат в деле, и наши действия можно предсказать.

— Как он на тебя вышел? — спросил Крис после некоторого раздумья.

— Тебя не интересует, откуда он мог знать, что сегодня у тебя встреча?

— Нет. Это предсказуемо.

— Ладно. Он собирался проникнуть в бунгало Макса, но до него туда проникла я.

Кристофер посмотрел на меня, словно не зная, как реагировать. В его взгляде читались изумление и раздражение одновременно.

— У Макса здесь нет бунгало, — делая ударение на слове «нет», произнес мужчина.

— А как же выше по склону от замка?

— Не хочу тебя расстраивать, но это, судя по всему, мой.

Его?

Вот так новость!

Тогда получалось, что я проникла в бунгало моего новоявленного братца. Тогда все понятно с реакцией охранника на фамилию Монтьер. Но получалось, что статуэтка, изъятая из сейфа, принадлежала Кристоферу, а не Максиму. Когда он успел положить ее туда? Если только это не была третья.

— А откуда у Юли ключ от твоего бунгало? — спросила я, начиная понимать, что допустила очень большую ошибку.