Пылай! (СИ) - Вишневский Сергей Викторович

— Что же, — хмыкнул упырь и достал из пространства такое же, как он, прозрачное кресло.

Усевшись в него, он взял в руки чашку с чаем и закинул ногу на ногу.

— Начнем с твоих ног, — произнес он и с наставительным тоном произнес: — Ты действительно считаешь, что, отправляясь в чужую страну, стоит полагаться на обувь для простолюдинов? Ладно, пусть это хорошая обувь для дворян, но даже так… Ты серьезно думаешь, что это достойный выбор? Почему ты не позаботился о снаряжении, отправляясь во вражеский стан?

— Я не думал, что в империи…

— На тебя будут смотреть, как на говорящий кусок мяса? — вскинул брови Роуль. — Ладно. Допустим, ты не подумал, но прежде чем ты понял, что обувь скоро превратиться в ошметки, ты не подумал нанести на них руны укрепления? Или хотя бы плотности? Может стоило срастить приемом «Серого влюка» подошву с кожей?

— Да, но… — начал было Рус, но тут же кивнул. — Да. Это было ошибкой. Обувь можно было усилить и упрочить с помощью магии.

— Да черт с магией. Ты мог просто стащить обувь с какого-нибудь мага, а не испепелять в золу.

— Но размер…

— Ты думаешь артефакторы делают обувь под размер? Зачастую это делается с самоподгонкой по ноге.

— Само…

— Размер не важен. Просто суешь ногу, и она всегда влезает и всегда плотно сидит на ноге, — пояснил упырь. — А что касается твоей жалобы на сон и еду, то ответ заключен в вопросе: «Как они тебя находят?»

Упырь смачно прихлебнул чаю, наблюдая, как ученик продолжает оттирать свои обноски от грязи.

— Ты поступил мудро, решив искать жизнь, а не магию. Так ты в большинстве случаев сможешь найти противника. А вот имперцы поступили глупо и ищут проявление магии огня. Маги огня в империи почти все в армии, поэтому встретить такого вне казарм или офицерского состава очень трудно. Они ищут магию и находят тебя.

— Получаетсяя любое проявление магии огня…

— Связано с тобой, — пожал плечами Роуль.

— Если проявлений будет несколько, то…

— То и охотников будет несколько, — пожал плечами Роуль. — Они все равно тебя достанут.

— Тогда надо сделать так, чтобы они не видели мою магию, — задумчиво произнес парень.

— Браво! После десяти дней погони ты начал мыслить рационально! — усмехнулся упырь и пригубил чаю. — Хотя может быть это после того, как маг земли попал тебе в голову.

— Как спрятать свою магию?

— Ты не будешь оставлять следов от своей силы только тогда, когда научишься не брать от стихии, а отдавать в нее, — напустил тумана упырь. — Втягивай силу вокруг себя.

— В каком смысле?

— В прямом! — обвел округу рукой учитель. — Море силы! Втяни ее, но не копи, а отпусти обратно. Туда, откуда она берется.

Рус поднял голову, затем взглянул на полыхающий дом и, сжав зубы, втянул в себя силу. Огонь медленно, но пошел на убыль.

Кисти сжались в кулаки, челюсть сжалась до зубного скрежета, а лицо ученика раскраснелось.

— Не в себя! — покачал головой Роуль. — В стихию!

Рус уже начал пучить глаза, когда учитель обреченно вздохнул и подошел к ученику.

— Если ты сейчас пустишь газы через анус, то они прожгут метра полтора. Тоже самое и с дыханием. Ты слишком много силы в себя впитал, — произнес он и ткнул пальцем ему в лоб. — Пламя это не в пятке и не в груди. Пламя это ты…

Рус моргнул, еще раз… Глаза налились кровью.

— Пламя — это ты!

Краснота ушла, а парень спокойно выдохнул.

Не моргая он смотрел в глаза своего учителя. Удар сердца другой, сила начала уходить. Пламя на доме рядом с бочкой начало опадать, а Рус все так же молча смотрел на учителя, не моргая.

— Пламя — это я… — выдавил он, когда от дома перестал подниматься даже дымок. — Пламя… это… я…

— Добро пожаловать в стихию, — с улыбкой произнес Роуль, оскалив улыбку до ушей. — А теперь главный прием — пламя — это не ты….

Глава 23

Циперон всегда был на отличном счету.

Да, заносчивый, да, порой бравший на себя слишком много, но за все время служения ордену он всегда и везде оказывался прав. Несколько раз от ошибки его спасала удача, но гораздо чаще это был тонкий расчет и знание человеческой психологии.

В ордене мало кому было интересно, что Циперон провел не один год в младших священниках, выслушивая исповеди согрешивших членов ордена.

Нет, он не пользовался этими знаниями и никогда никого не шантажировал, но именно этот опыт дал ему ощущение чужой воли, чужих слабостей. Он был единственным из младших священников, кто задавал вопрос перед отпущением грехов. И вопрос этот всегда был один: «Как получилось, что ты совершил этот грех?»

Шли годы, Циперон искал себя на разных должностях, но именно должность инквизитора показала его настоящий талант. Талант разбираться в людях.

После того, как наместника нашли мертвым в своем обеденном зале, за столом, на котором расположили несколько сотен блюд из человечины, было расследование. Орден туда не пустили, и следствие вели дознаватели императора, но они тоже люди. А Циперон знал толк в людях, поэтому его туда и отправили.

Орден провел довольно серьезную подготовку и дал отмашку одному из лучших инквизиторов в самый оптимальный момент. Следствие забуксовало, дознаватели разбрелись по окрестностям, а вдобавок появился дикий маг, угробивший нескольких дознавателей.

Все это привело к тому, что, подтолкнув одного под локоть, улыбнувшись другому и предоставив помощь третьему, Циперона допустили к расследованию происходящего.

Первым, что сделал инквизитор, было то, что он провел повторный осмотр тела и добился права вскрыть изрядно подгнивший труп наместника.

Дело было крайне противным, так как труп уже довольно сильно разложился и жутко смердил, но Циперона мерзостью было не взять. Он вскрыл тело и под звуки срыгивания имперских дознавателей доказал, что дыхательные пути и желудок наместника императора были пусты. Он не мог подавиться, тарелки были пусты. Более того, по косвенным признакам он смог доказать, что наместник умер в результате сердечного приступа.

Это в корне меняло ситуацию, оправдывало самого наместника и устраивало всех абсолютно.

Император не ошибся и не назначил тайного сектанта на место. Наместник оказался жертвой и умер от шока при виде принесенного ему обеда. Орден «Блюстителей света» не упирался в проблему темных сектантов в высших эшелонах власти и снимал с себя тяжелое и длительное расследование. Родственники Наместника получали покойного с чистой смертью, не связанной с каннибализмом. Это снимало вопросы, как хоронить родственника, и по поводу его вычеркивания из генеалогического древа «От греха подальше».

Одним словом Циперон опять попал в яблочко, быстро сообразив, что к чему. Именно поэтому ему раскрыли все факты и дали допуск до всех нюансов, обнаруженных на месте преступления. Тут инквизитор развернулся на полную и закопался в бумагах и свидетельствах, не забыв опросить обнаружившего трагедию паладина.

Снять слепок пространства, увы, не получилось из-за огромной засветки тьмой. Пришлось действовать окольными путями, и у Циперона сложилось полное убеждение, что здесь вмешалась чистая тьма или темные сущности. Из всей картины выбивалась только запеченная с киви задница, которую надкусили. На левой ягодице, по описанию очевидцев, был явный укус зубами.

Зубы не принадлежали человеку.

Так бы и прошло расследование, если бы до Циперона не дошли слухи о происшествии с ребенком. Неизвестные поймали мальчишку-наследника влиятельного рода Жукье и убили его. Если бы не медальон, скрывший его сердцебиение, то мальчишка бы умер.

В этой новости не было ничего особенного, и инквизитор не обратил бы на нее внимание, если бы через несколько дней не начали поступать сообщения о том, что убийца найден, но все следователи, попытавшиеся его поймать, были уничтожены.

Щелк-щелк.

Пальцы привычно выдали парочку щелчков, а инквизитор поморщился. Дурацкая привычка, прицепившаяся еще в детстве, стала настолько автоматической, что Циперон часто ее просто не замечал. Пальцы сами складывались и выдавали щелчки во время раздумий.