Леди Маллоу - Дороти Иден

Сара выхватила у Элизы помятый конверт. Должно быть, наконец-то новости от Амброса.

Но автором длинной записки был какой-то незнакомый ей Джеймс Броуди. По-видимому, Амброс предупредил его о сугубой осторожности, так как послание не содержало никаких конкретных сведений. Незнакомец, в частности, писал:

«Дорогая мисс Милдмей!

По просьбе мистера Амброса Маллоу, с которым я расстался в Тринидаде, мне нужно передать Вам пакет, касающийся проблемы, которая Вас глубоко интересует. Если Вы свяжетесь со мной в гостинице «У Джорджа» и сообщите, где я смогу без помех вручить упомянутый пакет, который нельзя пересылать по почте, то я приложу все силы, чтобы в назначенное время встретиться с Вами.

Преданный Вам Джеймс Броуди»

«Где можно встретиться с ним?» — начала лихорадочно размышлять Сара, совершенно забыв об Элизе, которую так и распирало любопытство.

— Том Мерсер сказал, что он моряк и плавает где-то на юге, — проговорила Элиза, еле переводя дух. — Это правда, мисс Милдмей?

— Нет, вряд ли на юге. Но он действительно моряк.

«Можно ли доверять Элизе?» — подумала Сара. Придется рискнуть, потому что ей самой невозможно найти правдоподобный предлог, чтобы отправиться в Ярби и там встретиться с Джеймсом Броуди.

— Элиза, у того человека есть кое-что для меня от одного… э-э… друга. Его попросили вручить лично мне. Как бы передать ему записку?

Элиза была сугубо романтической натурой. Глаза у нее сделались большими и засияли.

— О, мисс Милдмей! У вас появился тайный любовник?

— Не совсем. По крайней мере… — Сара остановилась, поняв, что лучше Элизу оставить при таком мнении. И разве это не соответствовало действительности? Разве ее не обрадовало, что наконец пришло известие от Амброса?

Элиза заговорщицки хихикнула.

— Вижу, что у вас кто-то есть, мисс Милдмей. Он искатель приключений и плавает в южных морях? Однако здорово!

— Не фантазируй, Элиза! И, пожалуйста, никому ни словечка. Задача состоит в том, как повидаться с мистером Броуди?

— Ну, он передал письмо через моего отца, зная, что я работаю в усадьбе Маллоу. Но я не встречусь с отцом до следующего выходного. Но сегодня утром сюда привезет продукты Джонни Смит. Если вы напишете записку, я попрошу отвезти ее к отцу.

— Ты в самом деле сможешь? И чтобы никто не узнал?

— Очень просто. Для меня Джонни готов на все. И он будет держать язык за зубами, иначе я никогда больше не стану с ним разговаривать.

— Джонни твой друг?

— Знаю его с детства, — коротко пояснила Элиза. Затем ее глаза опять сделались большими и мечтательными. — Но я бы предпочла таинственного обожателя где-нибудь в южных морях. О, мисс Милдмей! Как это романтично!

— Пожалуйста, Элиза, никому ни слова, а то меня уволят.

— Мне вы можете доверить тайну. Но если вы хотите, чтобы я поймала Джонни, то поспешите со своей запиской. Я скажу повару и остальным, что это письмо моей маме.

От возбуждения и смятения мысли у Сары путались, и она написала первое, что пришло ей в голову.

«Если бы вы смогли приехать завтра в усадьбу Маллоу, то я бы встретила вас в пять часов после полудня в летнем домике возле озера. Идите по тропинке через лес. Никто вас не увидит».

Уже позднее, когда Элиза сообщила ей, что записка отправлена, Сара сообразила, что летний домик не совсем подходящее место, поскольку возле него имела привычку прогуливаться Амалия. Но в этот день должен был состояться бал, и она вряд ли выйдет из дома. А потому предложенные условия встречи были, возможно, не такими уж и плохими.

Элиза — теперь ее верная союзница — взялась развлечь Тайтуса и прикрыть ее отсутствие. Сара надеялась, что ей не понадобится более получаса и она успеет вернуться до регулярного вечернего посещения леди Мальвиной детской комнаты.

О чем сообщал Амброс? Почему она, думая о письме, испытывала чувство не радости, а страха?

У озера было холодно. В летнем домике никого. Лишь шуршали гонимые по полу ветром сухие листья. Свинцовая гладь воды была совершенно пустынной, никаких признаков жизни. Сквозь голые ветви деревьев отчетливо вырисовывался большой дом. В наступающих сумерках в нем задались окна; зажглись лампы в детской, в кометах леди Мальвины и Амалии. Значит, их обитатели никуда не отлучались. Только окна комнаты Блейна оставались темными. Он уехал кататься верхом, но, наверное, уже вернулся и сейчас грелся в библиотеке у камина. Сара не посмела проверить это предположение, боясь попасться кому-нибудь на глаза. Накинув черную шаль на голову и плечи, она выскользнула через садовую калитку и прошла стороной вдоль сада, чтобы не быть замеченной из окон.

Но вот прошло уже пятнадцать минут, и никто не явился. В разбитое окно летнего домика проникал ледяной ветер. «Очень странно, — подумала Сара, — что Амалия проводил здесь столько времени, даже если она при этом и представляет себя на берегу теплого моря». И она была здесь совсем недавно. Опустившись на один из колченогих плетеных стульев, Сара заметила на полу среди сухих листьев что-то блестящее. Подняв это что-то, она увидела на своей ладони небольшую черную брошь.

Брошь не могла принадлежать Амалии: уж слишком дешевая и невзрачная. По-видимому, потерял кто-то из слуг. Вероятно, здесь многие назначают свидания.

Но не зимой!

Сара зябко повела плечами и плотнее укуталась шалью. Ее стала охватывать тревога и нетерпение. Она ведь не могла ждать слишком долго. Кто-нибудь спросит о ней. Делалось все темнее, бледная луна мелькала среди стремительно мчащихся по небу облаков. Ветер доносил запах моря.

Куда запропастился Джеймс Броуди? Уж не заблудился ли? Сара молила о том, чтобы он сумел придумать правдоподобное объяснение, случись ему столкнуться с Соумсом. А если он наткнется на Блейна и при нем обнаружат письмо Амброса? Но едва ли Блейн решится обыскать незнакомца, даже если заподозрит в нем браконьера или злоумышленника.

Ветер рябил поверхность озера, в каких-то двух ярдах от двери вода мягко плескалась среди камыша, и от нее сильно тянуло холодом. Девушка совсем продрогла. Послышался легкий шум крыльев: над головой пролетел лебедь. Из тени дальнего леса так и не показалась человеческая фигура. Сара перевела взгляд с озера на дом. Окна сияли мягким желтым светом, маня теплом и уютом. Теперь и окна нижнего этажа были освещены: прислуга спешила с последними приготовлениями. Предстоящий бал казался чем-то нереальным, отошел далеко на задний план перед важностью ожидаемых от Амброса вестей. Возможно, сегодня удержит ее от танцев не только все еще слегка побаливавшая нога.