Звезда флибустьера - Патриция Поттер

Джон Патрик решился нарушить тишину, воцарившуюся за столом:

— А мне понравился твой теперешний учитель.

— Суини? — спросил, широко улыбаясь, Йэн. — Да, мне с ним очень повезло.

— Еще один прежний заключенный?

— Да нет, осужденный. Но осужденный несправедливо.

Джон Патрик удивился. Он знал, однако, что отец — завсегдатай аукционов рабочей силы, на которых он высматривает наиболее способных бывших заключенных, высланных за океан на исправительные работы или даже осужденных, и заключает с ними договоры о найме, а потом отпускает на свободу.

— Что ж, твой Суини и мой Квинн сразу очень подружились. И решили завернуть в таверну, поделиться воспоминаниями.

— Но, надеюсь, ты Суини не выкрадешь.

И снова — подавленный смешок. Аннетта слушала, широко открыв глаза, и к еде почти не притронулась. Ее взволновал разговор об осужденных, договорах и краже людей. «Интересно, что она может подумать», — смутился Джон Патрик. Но мать повернулась к Аннетте и постаралась ее успокоить:

— Видите ли, мой муж задумал спасти мир.

— Как плохо, что сын не последовал по стопам отца, — ядовито отрезала Аннетта.

— Да нет, последовал, — усмехнулся Йэн, — но осуществляет миссию собственным извращенным способом. — Он обратил любящий взгляд к сыну и снова процитировал: — «Люблю хороших знакомых, на которых можно положиться, но сам предпочитаю слыть ненадежным компаньоном».

— Это Джонатан Свифт, — заметил Джон Патрик. Такова была давняя семейная игра. — «Ничто в мире так не постоянно, как непостоянство», — прибавил он.

— Мы так любим друг друга потому, что у нас общие слабости, — сказал Йэн.

— Он хочет сказать «недостатки», — перебила его Фэнси, поглядывая то на мужа, то на сына. — Оба негодяи, но никогда не были подлецами.

Аннетта внезапно вскочила с места:

— Неужели, миссис Сазерленд? Никак не могу согласиться с подобным мнением относительно вашего сына. Вы не видели, как он хладнокровно застрелил человека, как угрожал жизни моего отца!

Она осеклась и вышла из столовой. Тот и Этот последовали за ней.

Джон Патрик хотел было тоже встать, но мать отрицательно покачала головой:

— Она имеет все основания на подобное отношение. Я считаю, что она великолепно сдерживается — при данных-то обстоятельствах.

У Хью Кэри вид был недоумевающий, и Фэнси мило улыбнулась ему, словно ровным счетом ничего не произошло.

— Почему бы вам не выпить стаканчик бренди за компанию с моим мужем? Наверное, Аннетта просто захотела отдохнуть. Это все нервы.

Хью встал и последовал за Йэном в его кабинет. Фэнси тоже ушла. Джон Патрик остался один, если не считать Царицы Меб. Он оглядел тарелки с остатками ужина, пустые стулья. Кошка потерлась о его ногу.

— Ах, Царица Меб, — вздохнул он, — мне бы немного твоей волшебной власти.

Аннетта сразу направилась к себе в комнату. Эти Сазерленды завоевали доверие отца и почти ввели в искушение ее своей добротой. На какое-то мгновение она оттаяла душой в тепле их гостеприимства и даже приняла участие в игре, демонстрирующей их семейные отношения. Она искренне возликовала, когда Йэн одобрил ее знание Шекспира. Окружающие часто пренебрегали ею за то, что для женщины она слишком образованна и умна. При других обстоятельствах этот разговор доставил бы ей наслаждение. Один из псов даже положил ей лапу на колено. Сейчас собаки успели прошмыгнуть в ее комнату, прежде чем она закрыла дверь, но Аннетта обрадовалась их обществу. Они не должны отвечать за грехи своих хозяев. Она сама виновата, что угодила в искусно расставленную ловушку.

Ее долг перед страной и королем — донести на Ноэля Марша, если у нее будет хоть один шанс. За время, прошедшее с вечера похищения, она пришла к убеждению, что Ноэль — шпион. Разумеется, она не хочет, чтобы его повесили. Но, зная все, она могла бы вынудить его уехать из Филадельфии. Он не смог бы больше наносить ущерб английской армии.

Этот, но, может быть, и Тот, громко повизгивал от удовольствия, когда она стала теребить его за уши, а его братец напирал на нее в надежде получить свою долю ласки. Аннетта уткнулась лицом в его пушистую шею. У нее не было собаки с тех пор, как четыре года назад умер ее любимец Кинг. Тогда она решила, что никто не сможет занять его место. Но сейчас, слушая удовлетворенное посапывание псов, она подумала, что, наверное, ошибалась.

Она вспомнила о волкодаве Ноэля Аристотеле и проглотила тугой комок в горле. Она вспомнила улыбку Ноэля, его добросовестность и рвение во всем, что касалось раненых. Как он горевал, когда один из них умер. «Нет, — сказала она себе, — нельзя об этом думать». Он шпион, и она обязана его остановить. Надо бежать из своей «бархатной» тюрьмы. Джон Патрик — подлец, что бы там ни говорили его родные. Он ей солгал. Он получит по заслугам.

Шершавый язык лизнул ее в лицо. Собака решила попробовать на вкус, соленые ли у нее слезы.

Джон Патрик пошел на конюшню. Надо было вернуть Крошку Бена хозяевам. Дорога туда и обратно займет несколько часов.

Мать тоже была там, радостно воркуя над новорожденным жеребенком. Она вопросительно взглянула на сына.

— Мне надо вернуть лошадь.

— А я пытаюсь придумать имя для малышки.

Джон Патрик внимательно оглядел жеребенка. Он был серой масти, как большая часть сазерлендовских лошадей. Они славились по всему Мэриленду.

— Она выглядит как маленькая принцесса.

— Серая Принцесса, — раздумчиво повторила Фэнси, как бы обкатывая незнакомое имя на языке. — Мне нравится.

— Наверное, Аннетте понравится тоже. Когда громили их дом, пропала ее кобыла. Я просил Ноэля постараться отыскать ее, но, думаю, сейчас это уже вряд. ли удастся. — И он посмотрел на малютку. — Может, мне купить у тебя Принцессу? Когда можно будет переводить ее на обычный корм?

— Не думаю, что лошадь поможет… — неуверенно произнесла Фэнси.

— Возможно, это до некоторой степени компенсирует неудобства, которые я ей причинил, — пожал плечами Джон Патрик.

— Тогда лошадь твоя, но за кругленькую сумму.

— А я думал, что у нас отец — мастер продавать лошадей.

— Я позволяю ему так думать.

Джон Патрик усмехнулся, но скоро вновь помрачнел. Он всегда поражался той великой любви, что связывала мать и отца. Он и не мечтал обрести такую же, но, может быть, своими руками уничтожил единственную возможность.

— Дай ей время, Джон Патрик, — посоветовала мать, словно читая его мысли. — Она должна снова научиться доверять тебе.

— Не знаю, возможно ли это.

— Одно время я думала, что Йэн мне никогда не поверит.

— Ты же никогда не обманывала его.