Проект «Справедливость» - Даниил Аксенов

- Какой артефакт? - маркиз приподнял черную бровь ровно на миллиметр.

- Серебряную розу, которая была спрятана в земном доме членов братства. Она - моя.

Маркиз обернулся и посмотрел на Рене.

- Почему вы думаете, что она - ваша? - тут же спросил старик.

- По завещанию, - ответил я. - Последний хозяин розы перед смертью завещал ее мне.

- Смирнов написал об этом, милорд, - сказал Рене, обращаясь к маркизу. - А я докладывал, что если…

- Я помню, - маркиз смотрел на меня оценивающе. - Не думаю, что наш уважаемый сотрудник будет лгать.

Интересно, кого имел в виду Ори: меня или Смирнова, но я все-таки подумал, что меня. Получается, маркиз рассматривал возможность того, что я буду лгать из корысти! Плохо же он меня знает… Например, губернатор нисколько не усомнился бы в моих словах, а поверил бы сразу и безоговорочно.

- На ратуше Лима написано 'Справедливость', - произнес маркиз. - Мы все здесь стараемся придерживаться этого принципа. Если роза завещана вам, то она ваша.

- Благодарю, милорд, - я наклонил голову.

- Но получите вы ее только после выполнения моего поручения. Право же, господин Савьенов, дело слишком важно. Если у вас есть какие-то иные заботы, то постарайтесь отложить их на потом. Если желаете написать кому-то письмо или дать поручения, то курьер доставит письма на Землю. Ваши услуги мне понадобятся немедленно.

- Я не попаду сегодня на Землю, милорд? - с тревогой осведомился я.

- Не сегодня и не через три дня, а дальше посмотрим, как пойдет дело, - подтвердил маркиз. - За время отсутствия вы будете получать жалование в четырехкратном размере.

'Как на войне', - подумал я. И угадал.

Глава 21

Мы выехали из Лима, когда солнце уверенно двигалось к горизонту, напоследок щедро разбрасывая ярко-красные лучи. Мне никогда не приходилось бывать за пределами этого города, и все вызывало интерес.

Я трясся в карете вместе с двумя высокопоставленными магами, одетыми в расшитые золотом фиолетовые плащи. Мои спутники были неразговорчивы и бросали на меня угрюмо-настороженные взгляды. Я, догадавшись, что беседы не получится, сосредоточился на изучении окна, наполовину прикрытого желтыми шторками.

Оказывается, в Лиме очень высокая крепостная стена. Пожалуй, я не видел подобных стен даже в исторических фильмах. Она взмывала ввысь будто тысячелетняя скала, о которую разбились мириады волн. Тусклый черный камень стены лениво сиял на закатном солнце, а железные ворота были настолько велики, что через них мог свободно пройти диплодок.

Когда стена слегка уменьшилась, оставшись позади, появились возделанные поля и небольшие деревеньки, окруженные темными бревенчатами оградами. Вскоре мимо окна проплыли очертания замка, подернутого дымкой далекого тумана.

Поначалу встречалось много людей, в основном, крестьяне, жмущиеся к обочине отличной дороги со своим скарбом, испуганно пропуская величественную кавалькаду, состоящую исключительно из магов и их слуг. Но когда появились поля, количество прохожих уменьшилось. Стали встречаться в основном конные, однако попадались и кареты и повозки. Всадники в запыленной одежде и с оружием тоже уступали дорогу, но провожали нас неодобрительными хмурыми взглядами. Этим магам было известно, куда идет небольшая армия под фиолетовыми знаменами маркиза Ори: явно не на охоту и не на пикник.

Мы ехали пару часов, пока не свернули с главной дороги и не достигли гигантской бело-синей пленки, словно натянутой между двух столбов. Я не знаю, почему в этом мире существует физический запрет на земные технологии, однако маги не стоят на месте, а развивают свое искусство. Бело-синяя пленка оказалась самым настоящим порталом, ведущим в другое место, в точку сбора, куда подтягивалась вся армия маркиза.

Я никогда до этого не проходил сквозь портал и считал его выдумкой из научной фантастики. Мне так захотелось испытать новые ощущения, пощупать чудо, что я вылез из медленно двигающейся кареты и пошел рядом, ступая ботинками по светло-коричневой пыли обочины дороги. Впереди и сзади тянулась длинная цепочка нашей армии. Не все маги любят ездить верхом, большинство предпочитает кареты. Наверное, могущественные маги думают о себе как о генералах или крупных чиновниках, считая удобства непременным атрибутом своего положения.

Пленка портала лишь издалека казалась плотной, а вблизи выглядела как тонкая полоска тумана. Когда я прошел через нее, то на миг показалось, что в спину и в лицо одновременно дует ветер. Это чувство быстро исчезло: ветер в спину бить перестал, но зато начал похлопывать по лицу невидимыми лапами.

Когда совсем стемнело, разросшаяся армия приблизилась к цели: небольшому городу, принадлежащему графу Халу, временному врагу маркиза. Город был уже плохо виден, я мог отчетливо рассмотреть только наш лагерь, освещенный чадящими факелами. Кругом стояли круглые высокие белые шатры, сновали люди: маги и слуги. Я снова вылез из кареты и в первую минуту почувствовал себя потерянным, но потом решил обратиться прямо к начальнику охраны маркиза Ори. К этой службе меня приписали еще в Лиме.

Я стал пробираться в центр лагеря к еще более высоким и белым шатрам, огибая какие-то котлы и доски, как вдруг случилось неожиданное: мне впервые в жизни представился шанс почувствовать войну собственной кожей.

Сначала раздался звук, напоминающий быстрые и многочисленные хлопки. Следом за ним послышались отдаленные крики, единичные, но быстро сливающиеся в пронзительный гул. Затем гудяще-звенящий визг труб стряхнул с меня оцепенение, а пробегающий мимо маг в фиолетово-красном плаще поддал жару в огонь, крикнув:

- Все на восточную сторону! На восточную! Быстрее!

Мои сослуживцы не заставили себя ждать, а ринулись прочь от нарастающего гула. Я ненадолго замешкался, пытаясь понять, что происходит. Что поделаешь - новичок! Или, как говорят североамериканские индейцы, - чечако.

Эх, ждать не следовало. Мимо хлынула пестро-фиолетовая толпа, но быстро, подозрительно быстро иссякла. Казалось, я очутился в штиле между двумя штормами, когда вокруг неистовствуют волны, а ты сидишь посередине островка спокойной воды. Не знаю, может ли такое быть в действительности, но сейчас именно это сравнение пришло мне в голову.

И вот когда я возвышался над штилем, подобный лодке, какой-нибудь верткой и опасной боевой канонерке, показались фигуры в зеленых плащах. Они приближались так стремительно, что я, сделав несколько шагов назад, почувствовал, что не успеваю убежать и развернулся, чтобы встретиться с врагом лицом к лицу.

Маги графа Хала двигались в основном сплоченной слитной группой. Они подошли с тыла и уже опрокинули этот край лагеря. Я не знал, кто виноват в промашке: резвость противника или нерасторопность нашего командования.

Мои глаза смотрели на врага, а спина чуяла, что сзади, вблизи, никого нет. Я был один против целого отряда. Шатры впереди уже повалились, некоторые даже загорелись, разбрасывая веселые искры и салютуя черным дымком. Впереди бежало три мага и по их глазам я видел, что они нашли цель - меня.

Я сбросил ножны с тяжелой шпаги, которую держал в руках (моя трость осталась в Лиме), приветствуя бегущих блеском стали и прерыванием форм. О да, маги пытались создавать формы прямо на бегу, но, к счастью, ни один из них не был ни ритуалистом, ни мастером по артефактам.

Горячка боя плохо сказывается на рассудке. Теперь я это знаю не понаслышке и представляю, почему те маги сразу не поняли, с кем имеют дело. Они добежали до меня 'голыми', без всякой магической защиты, тогда как я встретил их двумя отличными формами, охлаждающими горячие головы.

Губернатор, когда создавал свой раздел магии и придумывал имена формам, не слишком-то оригинальничал. 'Дикое лезвие' и 'птичий выпад' - вот образцы нелепых названий, которые словно взяты из подростковых фильмов о единоборствах. Как знать, может быть именно оттуда грозный губернатор черпал вдохновение? Поначалу эта мысль показалась мне невозможной.

Теперь на меня бежал всего-навсего один маг, зато за его спиной роилась как минимум сотня. Я приготовился встретить противника ударом шпаги, расчитывая припасти оставшуюся энергию резервуара для толпы и подороже продать свою жизнь. У меня была слабая надежда, что удастся выйти живым из заварушки. Даже шансы на сохранение головы в целости казались очень небольшими, а с поврежденной головой второе тело немногого стоит.

Моя шпага уверенно блестела в мутном свете факелов. Ветер швырял в лицо чадом, запахом смерти. Вдали темнели стены неизвестного мне городка и умирать в этом месте, с которым меня ничто не связывало, не хотелось.

Однако сражения тем и хороши, что ситуация может поменяться в любую секунду. Когда нападающие маги были еще не очень близко, я ничего не чувствовал за спиной, зато сейчас вдруг, внезапно ощутил. То ли войска маркиза оправились для контратаки, то ли это был заранее продуманный план, но позади явно что-то происходило. Я не мог оглянуться, доверяя лишь ушам и интуиции.