Лотос - Дженнифер Хартманн

– Оливер…

– Иди внутрь и согрейся. На улице довольно холодно.

Его рука отрывается от моей щеки, и я отпускаю его запястье, не зная, лучше ли согреться в доме или в его объятиях.

– Да… Ладно.

Оливер одаривает меня своей ослепительной улыбкой с ямочками на щеках.

Прежде чем он уходит, я окликаю его еще раз.

– Мои родители каждый год устраивают рождественскую вечеринку в выходные после Дня благодарения. Это своего рода большое событие для семьи, коллег и близких друзей. – Я наблюдаю, как блестят глаза Оливера, пока он ждет окончания фразы. – Я буду рада, если ты поедешь со мной в этом году.

– Ох. – Его мысли рассеиваются вместе с проносящимся ветерком, крадущим наше дыхание, и он молчит на два удара сердца дольше, чем нужно. Я уже хочу забрать предложение назад, задаваясь вопросом, не переступила ли черту, как вдруг он наконец отвечает. – Да. С удовольствием.

– Правда?

Сдержанная усмешка.

– Правда.

– Отлично. – Мои щеки растягивает улыбка, и я чувствую предвкушение. – Зайди около четырех часов дня в следующую субботу. Клем и Поппи поедут с нами.

– Буду с нетерпением ждать. Спасибо за приглашение.

Оливер бросает последний взгляд на лес, окаймляющий его задний двор, затем кивает мне.

Я улыбаюсь на прощание, мой собственный взгляд устремляется к деревьям позади меня, когда он сворачивает за угол. Я щурю глаза сквозь туманное утро, у меня перехватывает дыхание.

Афина сидит подле кипариса, наблюдая за происходящим издалека.

И когда я моргаю, она уже исчезает.

Глава 18

Сидни

Я наношу последний мазок туши, когда Поппи кричит снизу:

– Твой милый друг-мужчина здесь!

Завинчивая колпачок на тюбике и сбрызгивая себя спреем для тела с запахом леденца под стать красно-белым полоскам на моем платье, я в последний раз смотрю на себя в зеркало. В этом году я решила принарядиться, отказавшись от своей традиции надевать уродливые рождественские свитера и выбрав праздничное платье с вырезом в виде сердечка и расклешенной юбкой в стиле пятидесятых. Мои волосы завиты в красивые локоны.

Я не могу сдержать легкое волнение, которое пронизывает меня, когда я слышу, как Оливер внизу разговаривает с моей племянницей. Они общались только один раз, когда я нянчилась с соседской девочкой Саммер, и Оливер зашел посидеть с ними, чтобы я могла сбегать за кошачьим кормом. Я вернулась и обнаружила, что все трое читают, сидя в кругу посреди гостиной, – обе девочки наклонились к нему, полностью поглощенные его рассказом. Алексис сидела у него на коленях, не обращая внимания на мое возвращение, что было на нее совсем непохоже.

В Оливере есть что-то особенное, – одновременно завораживающее и вызывающее зависимость.

И когда я выхожу из ванной и спускаюсь по лестнице, мои пальцы с рубиновым маникюром скользят по перилам, я не могу не задаться вопросом, оказывает ли мое собственное присутствие на него такой же эффект.

Оливер обрывает фразу на полуслове, забывая о разговоре с моей сестрой. Его взгляд скользит по мне, – от лица к белым туфлям. Мои пальцы сжимают деревянные перила, в то время как мой живот сжимается из-за его реакции.

Я видела, как он смотрел на меня тысячью разных взглядов, но это что-то новенькое. Я купаюсь в смертоносной смеси обожания, благоговейного трепета и желания, от которого подгибаются колени. У меня спирает дыхание, и перила – единственное, что удерживает меня на ногах.

Наши взгляды не отрываются друг от друга, и тишина, окутавшая нас, настолько ошеломительная, что Клементина поворачивается на диване, чтобы выяснить, почему Оливер в мгновение ока онемел и оказался парализован.

– Черт возьми, сестренка, – восклицает она, после чего драматично присвистывает. Ее взгляд скользит по мне снизу вверх. – Я не получила письмо о том, что надо выглядеть так мило. По сравнению с тобой я выгляжу как бездомная.

Требуется больше усилий, чем я ожидаю, чтобы оторвать взгляд от Оливера и посмотреть на мою сестру.

– Решила в последнюю минуту. У меня где-то валялся этот наряд, и я решила, что мне следует извлечь из него хоть какую-то выгоду.

Я грязная маленькая лгунья. Я в панике купила его онлайн и заплатила невероятную сумму денег за двухдневную доставку.

– Ты прекрасно выглядишь, Сид.

Голос Оливера возвращает меня назад, на моих пунцовых губах расцветает улыбка.

– Благодарю вас, мистер Линч. Вы и сами выглядите довольно эффектно, – отвечаю я своим самым изысканным тоном, отчаянно пытаясь рассеять потрескивание электричества в воздухе.

И это чертова правда.

Он выглядит греховно привлекательным в зеленом свитере. Его грудные мышцы и бицепсы дразнят меня, темно-серая джинсовая ткань обтягивает его ноги. Завитки его волос слегка укрощены средством для укладки, в то время как щетина обрамляет его мужественную челюсть. Его глаза, похожие на каштаны и сталь, стреляют в меня, когда я, наконец, спускаюсь с шаткой лестницы.

Фух.

– Тетя Сид, ты можешь покрутиться, как принцесса? – щебечет Поппи, ее собственное изумрудное платье колышется из стороны в сторону.

– Конечно, дорогая племянница. С превеликим удовольствием.

Очевидно, я все еще говорю так, словно только что пила чай с плюшками с английской королевой. Это преображение ударило мне в голову. Я делаю быстрый поворот – юбка моего платья впечатляюще раздувается, и Поппи одобрительно хлопает в ладоши, стоя на коленях на диване. Я кланяюсь.

Ладно, хватит с меня быть роскошной. Время для пьянки и вульгарности.

– Готовы? – усмехаюсь я, потянувшись за своим зимним пальто, в то время как все расходятся, чтобы сделать то же самое. Когда мои руки проскальзывают в рукава, Оливер встает рядом со мной, засунув руки в карманы. Он пахнет всеми моими сексуальными фантазиями, смешанными с легким привкусом сосны. Мои губы растягиваются в нервной улыбке. – Я рада, что ты идешь с нами сегодня вечером. Если мои родственники начнут засыпать тебя вопросами, мы можем спрятаться в одной из спален.

Горло Оливера вздрагивает, его глаза на мгновение задерживаются на моих губах, прежде чем встречаются с моими глазами.

– Я не уверен, что это было бы разумно.

Смысл, стоящий за его словами, мгновенно совращает меня, заставляя мои ноги дрожать, как будто у них есть собственный разум. Во рту пересохло, а вот мое нижнее белье, наоборот – намокло. В ответ я лишь медленно моргаю и отворачиваюсь с робкой улыбкой на губах.

Клем появляется позади меня, прижимаясь локтем к моей руке.

– Холодно? Ты дрожишь.

Дурацкие ноги!

Взяв себя в руки, я отмахиваюсь от нее.

– Я в порядке. Пошли.