Так нестерпимо хочется в Питер (СИ) - Лакина Ирина

—Хорошо. Тогда поступим так. Мы берем эту, — Роман взял в руки миниатюрную маску в черно-белом цвете с огромным  пером то ли от павлина, то ли просто от гуся и продемонстрировал ее продавцу(тот одобрительно кивнул),— эту, — в его руках появилась золотая маска, закрывающая все лицо(продавец улыбнулся чуть шире),— и эту, — молодой человек взял третью маску — красную с золотыми лентами, и подал все три покупки хозяину лавки для упаковки.

—Но…! — Алиса метнула не него гневный взгляд, почувствовав в туже секунду новый спазм, сопровождаемый резкой болью в висках. Боль прострелила ее голову от виска к виску, словно пуля, которая прошла на вылет. Она не смогла закончить фразу, испугавшись новых симптомов.

«Наверное, стресс усугубляет состояние и провоцирует приступы…»  — подумала она про себя, решив не спорить с Романом.

Молодой человек тем временем рассчитался с продавцом и отошел на пару шагов от лавки. Он обернулся, посмотрел на Алису, и в его глазах она увидела горящий, болезненный страх, который был в тот вечер, когда она упала в обморок.

—Что с тобой? На тебя словно надели одну из этих масок — цвета бледной поганки. Вернемся в гостиницу и вызовем врача? — В его голосе чувствовалась тревога и волнение. Алиса выдавила из себя улыбку.

—Нет, даже не думай. Я хочу гондолы, ресторан и …что там дальше у нас по плану? Э-м-м, чудесный секс с тобой в номере.

Боль в висках отступила, в животе тоже воцарилось обманчивое затишье. Алиса облегченно выдохнула.

«Нервы»,— подумала она, ощущая, как кровь постепенно возвращается к ее лицу, и оно, вместо прозрачно-белого цвета, становится пунцовым, словно спелая вишня.

—Это все очень странно! — отчетливо произнес Роман, пронзая ее испуганным взглядом, —Сначала тошнота, спазмы, потом ты побледнела, словно смерть, а теперь прямо барышня с мороза — твои щеки горят! Не нравится мне это! Давай вернемся и вызовем врача. Если все в порядке, и это просто нервы и акклиматизация — мы вернемся к осуществлению нашего туристического маршрута. Пожалуйста! — Он протянул ей руку и с мольбой посмотрел в глаза.

Где-то в глубине души, Алиса ощущала, как грызут ее черви страха и сомнений. С ней явно было что-то не то. Больше всего на свете в эту минуту она хотела оказаться в кабинете врача и услышать, что с ней все в порядке и всему виной жара и усталость. Еще секунда, и с языка сорвется согласие. Она резко помотала головой, стараясь вытряхнуть из головы все дурное, и бодрым голосом ответила:

—Я в порядке! Просто не каждый день в моей жизни ты делаешь мне предложение, стоя на одном колене на площади Сан-Марко.

Она улыбнулась ему, вложив в эту улыбку все свое обаяние, на которое только была способна.

Роман недовольно покачал головой.

—Еще один такой симптом, и я без разговоров вызываю скорую. Документы и страховка у меня с собой. И не вздумай спорить.

Алиса облегченно кивнула в знак согласия, подала ему руку и кивнула головой в сторону спуска с моста Риальто.

—Идем, нужно найти тот причал, с которого отходят гондолы.

—Хорошо.

Они вернулись на Riva Ferra— набережную, которая вела к их отелю, затем свернули на одну из прилегающих улочек и, углубившись в самое пекло туристического квартала, с трудом пробирались к площади Сан-Марко. После обеденной удушающей жары в воздухе витал стойкий запах мутной болотной воды, а на узких улицах было не протолкнуться от туристов. Они были повсюду, распространяя на километры вперед запахи пота, а также пиццы, паннини и капуччино, которых вдоволь было в уличных кафешках.  Алиса зажмурилась, стараясь думать о прохладных простынях в их номере и о чуть теплом душе. Она крепко вцепилась в руку любимого и закрыла глаза. Это спасло ее от новых приступов. Девушка, словно слепой котенок, следовала по пятам за Романом, стараясь не думать о том, что Венеция может свести с ума еще и таким, далеко не самым «ароматным» и приятным образом.

Преодолев препятствие в виде переполненной туристами площади, они вышли к воде.

—Я выкупил для нас все места на гондоле, так что  нам не придется тесниться. Только ты и я. — Роман улыбнулся, потирая в ожидании ладони, затем бросил беглый взгляд на часы. —Сейчас половина пятого. Лодка должна быть с минуты на минуту. Как ты?

—Вся в предвкушении,— Алиса натянуто улыбнулась, сглатывая образовавшийся в горле комок.

К причалу медленно приближалась выкрашенная в черный цвет гондола с высоким балдахином. Загорелый и высокий мужчина ловко орудовал веслом. Закатанные рукава рубашки оголили целую гору мускулов на его руках. Заметив парочку, гондольер улыбнулся, оголив белоснежные зубы, которые, словно яркое пятно на его почти черном загорелом лице, блеснули вдалеке.

—Accoglienza![1]—протянув руку к Алисе, сказал итальянец.

—Grazie[2],— тихо ответила девушка и села в лодку.

Роман расположился рядом, усевшись на массивные, вышитые гербом города подушки.

—Минусом такой экскурсии является отсутствие русскоговорящего гида, но я подготовился.

Он улыбнулся Алисе и достал из кармана свернутый в несколько раз лист бумаги.

—Я распечатал информацию о нашем маршруте и о достопримечательностях, мимо которых мы будем проплывать.

Алиса отрешенно кивнула головой, уцепившись руками за борт лодки. Лодку покачивало, а от воды исходил сладковатый и едкий запах тины и соли. Ее вновь начало мутить, вернулась резкая головная боль.

—Итак, мы проплывем по Большому каналу мимо музея Пунта делла Догана и величественной церкви Салюте. Затем свернем в боковые каналы, которые приведут нас к театру Ла Фениче, к великолепному Палаццо Корнер делла Ка' Гранда и ко дворцу, где останавливался Моцарт во время карнавала 1771 года. На обратном пути мы увидим церковь Сан-Моизе и вернемся сюда же, на Calle Vallaresso.— Роман зачитал информацию с листа, изо всех сил стараясь произносить итальянские названия без акцента, но в его исполнении это больше походило на плохой английский.  Алиса отвернулась от воды и уставилась в точку на лбу гондольера, чуть выше носа.  Сосредоточившись на этой статичной картине, она ощутила, как ей становится легче. Неожиданно мужчина, который уже вывел лодку в Гранд-канал, запел.  Алиса открыла от удивления рот.  Знакомая мелодия «O sole mio» в его исполнении звучала комично. Голос был приятный, но Алиса с трудом сдерживалась, чтобы не прыснуть от смеха. Гондольер, изо всех сил работающий веслом, пытался академически исполнить неаполитанскую песню, которая к Венеции не имела ни малейшего отношения.

—Что это? Концерт по заявкам? — Она с улыбкой посмотрела на Романа.

—Что-то вроде того. Входило в стоимость.

Мужчина продолжал протяжно завывать слова из песни, и Алиса прикрыла глаза, стараясь не думать о приступах тошноты и пуле, которая с бешеной скоростью носилась в ее голове от одного виска к другому, отзываясь резкой болью. Хотелось только одного — скорее сойти на берег и ощутить под ногами твердую землю. В этот момент она ненавидела себя и свой организм. И как только могло ее угораздить заболеть в самый лучший уикенд в ее жизни, на другом конце света, в городе, о котором слагают поэмы и который, по прогнозам ученых, вскоре может уйти под воду?!  Алиса сжала челюсти в бессильной злобе на судьбу-злодейку.

Роман что-то восторженно рассказывал, размахивая руками направо и налево, но девушка могла лишь вежливо кивать головой. Красота дворцов и церквей в данный момент волновала ее меньше всего.  Она изо всех сил старалась выглядеть счастливой и заинтересованной, периодически растирая ладонями свое лицо, чтобы скрыть подступающую бледноту.  Лодка сделала что-то вроде круга по кварталу Сан-Марко и вернулась в Гранд-Канал. Гондольер завел новую мелодию своим низким и глубоким голосом, но Алиса не слушала его. В отдалении показался тот самый причал, с которого они отправились на экскурсию. Она облегченно выдохнула.