Мой будущий бывший босс - Татьяна Адриевская

Морщусь от подобных предположений.

— Валентина Павловна, ну вам откуда известно, с кем и как дружила ваша сноха.

— Так я у местных бабушек всё разузнала!

— Ладно, а мне вы это зачем говорите?

— Милая моя, ты ведь журналист, у тебя же связи есть. Можешь ведь расследование провести и мозги моему сыну вправить.

— Нет, — категорично отрезаю я.

— Но… почему? — искренне удивляется оскорблённая до глубины души пострадавшая.

— Потому что это проблемы ваши и вашего сына. А мне во всё это лезть незачем.

— Ну что же ты так, мы как-никак родные с тобой.

— Это уже давно не так, Валентина Павловна. Смею напомнить, ваш сын мне изменял и из дому выгнал. Уберёг, так сказать, от такого родства.

Она пыхтит в трубку, но возражений, видимо, не находит.

— Ладно, Кристин, — меняет тон на менее слащавый. — Сама буду разбираться, раз помочь не хочешь. Подскажи хоть хорошую клинику где тесты ДНК делают?

— Я уточню и вам пришлю сообщением, — обещаю я. — Но на этом всё.

— Спасибо, дорогая моя, спасибо! Ты не обижайся на моего Андрюшу, ошибся он, но кто знает, может у вас ещё всё получится. Помиритесь… — тянет с надеждой последнее слово.

Меня уже начинает подташнивать от этого разговора.

— Всего хорошего, Валентина Павловна. Не болейте! — сбрасываю и убираю телефон в сумку.

Купив по дороге домой продуктов, я поднимаюсь в квартиру и открываю дверь. Встречает меня вечерний сумрак и гробовая тишина.

— Арин? — зову я. — Я вернулась. Купила нам вкусняшки…

Ответа нет. Я прохожу в комнату и вижу подругу в таком же положении, как и до моего ухода — лежит на кровати, свернувшись клубочком, и красным носом шмыгает. Её взгляд пустой настолько, что кажется, будто она неживая совсем. Только вот слезы у мёртвых ручьём не текут.

— Ты вообще не вставала? — подхожу к ней.

— Вставала, — слабым голосом отвечает она. — В аптеке была, текст покупала. К свекрови за город ездила, хотела мальчиков навестить, а меня… не пустили… — с её губ срывается всхлип.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​— Арин, я всё понимаю, но… ты себя в зеркало видела? Не надо Давиду с Алексом тебя такой видеть. Сначала соберись и ещё раз поговори с Русланом. Вот когда помиритесь, тогда и заберёте мальчиков. Вместе. А сейчас пусть отдыхают и не видят ваших разборок.

— Я беременна, — говорит Арина спустя паузу и показывает на стол, на котором лежит тест.

Я пытаюсь улыбнуться:

— Ну, вот видишь! Руслан как узнает, вы тут же помиритесь…

— Думаешь?

— Уверена, — подбадриваю я. — А сейчас пошли ужинать. Твоей девчушке нужно хорошо питаться, чтобы появиться на свет здоровенькой и красивой.

Подруга немного оживает после моих слов. Мы идём на кухню. Арина нарезает летний салат, а я принимаюсь за курицу — натираю её специями, фарширую рисом и отправляю в духовку. Пока мы заняты приготовлением, я рассказываю о своих утренних злоключениях с Аристархом.

— В общем, он разозлился и прямым текстом меня послал, — жалуюсь я, утаскивая из-под ножа Арины кусочек огурца. — Я его таким взбешённым никогда не видела. Думаю, накрылся мой служебный роман медным тазом.

— Жалеешь? — вяло спрашивает подруга.

— О том, что меня снова отправили в утиль? Тю-ю-ю, не привыкать, — как можно беспечнее машу я рукой, но под внимательным взглядом Арины, сдаюсь быстро: — Арь, я в него влюбилась. Цыц! — выставляю перед ней палец, как только она предпринимает попытку мне что-то сказать. — Слышала я уже твои: «я же говорила!» Хотела с трезвой головой остаться, а вышло… так как вышло.

— А он с какой головой?

— Ну как ты думаешь, если он даже на сообщение моё не ответил? — кисло улыбаюсь, чувствуя как боль, которую я так старательно глушила весь день, снова разрастается в груди. — Да и что я ему могу дать? Полноценной семьи со мной не построить, в голове одна работа… Так что подобный финал был для нас закономерен с самого начала. Остаётся его только принять и жить дальше.

Она вздыхает, качая головой, и мы некоторое время молчим. Курица запекается в духовке и по кухне всё отчётливее разлетается запах пряностей — ужасно, просто нестерпимо вонючий. Я невольно морщусь и говорю:

— Фу, вонь какая, курица походу того…

Арина непонимающе хлопает глазами, пока я зажимаю нос рукой и чувствую, как бледнею. Мне по-настоящему становится дурно. Я отключаю духовку и подрываюсь к окну, чтобы запустить на кухню порцию свежего воздуха, но это не помогает. Лоб покрывается испариной, я безнадёжно сглатываю, пытаясь бороться с тошнотой, но проигрываю и бегу в туалет. За два захода прощаюсь со своим любимым грибным супом-пюре, что съела в обед, и устало умываю лицо. Меня продолжает слегка потряхивать.

— Крис, ты как? — ко мне стучится Арина. — К тебе можно?

— Терпимо… — отвечаю я обескуражено. — Заходи.

Она открывает дверь и кладёт на раковину упаковку теста на беременность. Я замираю, понимая намёк подруги без слов, и смотрю на безобидную коробочку, как на самого дьявола. Сколько я истратила таких полосок в прошлом, не сосчитать!

— Я два покупала на всякий случай, — пожимает плечами. — Но, предполагаю, он сейчас пригодится тебе.

Глава 27

Сделать тест я решаюсь не сразу. Причин для этого достаточно, слишком много неудачных попыток было в прошлом. Да, в последнее время мы с Аристархом немного расслабились в плане контрацепции, но он был весьма аккуратен и не позволял себе доводить ситуацию до подобных последствий. К тому же живот уже потягивал пару дней, а это верный признак начала нового цикла.

Но увы и ах, логика говорит одно, а мечтающая о карапузах личность внутри меня — другое… И уже на утро я как ненормальная кручусь в ванной комнате, пытаясь выждать положенную минуту и одновременно не помереть от страха. Зачем я решилась на это испытание, спрашивается? Потому что мазохистка. Почувствовала легкое недомогание с утра и тут же размечталась о слюнявчиках и подгузниках. Вдобавок перенюхала все мясные продукты в холодильнике и почувствовала, что они действительно пахнут как-то резко и неприятно.