Банда гиньолей - Луи Селин

На улице сразу народ собрался… опять скандал… одни скандалы! пререкаемся с Пепе! она специально шум поднимает, чтобы люди на нас смотрели! слушать ничего не хочет! уговариваем ее, Состен ее целует… ничего не слушает… мол, мы насчет противогазов!., уразумела кое-как… отпускает, но с условием! чтоб сначала ее побаловали!., полакомиться хочет!.. Состен знает, что ей надо… она идет с нами… до угла… Альдесгейт-стрит… до трамвайной остановки. Вот сюда!., «табак-конфеты»!., и чтоб купили ей все, что пожелает!., сладости, какие ей заблагорассудятся… от витрины переходим к прилавку… сначала леденцов, потом гаванские сигары… потом три кулька маршмеллоу, потом флакон одеколону… Вроде бы все… Нет! ей еще карамель подавай… ненасытная!.. Чтоб расплатиться, выкладываем последнее! все деньги, какие есть! у Состена и у меня! и едва хватило! Она у меня последние пенни забрала! Уф! согласилась наконец-то пойти домой… Но еще и недовольна… надулась… даже не попрощалась…

Автобус! двадцать девятый! наш! давай! жми! он подол подобрал!., впрыгиваем!

Банда гиньолей II

У входа уже толпа, а ведь поторапливались… У ограды, на тротуаре… У всех в руках развернутый номер «Таймс». Значит, все заявились сюда по объявлению… Дом хорош, картинка. Роскошь. Вокруг обширный сад, клумбы, розы. Заглядение!.. Лакей сдерживает напор посетителей, призывает их к терпению:

— The Colonel is not ready! Полковник не готов! Сгоняет их с крыльца.

Ах, черт! Нас это не устраивало, не в нашем нраве было ждать!..

Состен желчно горланит поверх голов:

— Полковник! Полковник! Quick! Quick! War Office! Срочно! Срочно! Военное ведомство!..

Он размахивает своим пухлым свитком, разворачивает его над толпой… Ни дать ни взять знамя!

— Китай! Китай! — требовательно выкрикивает он. Естественно, раздается смех, а Состен под шумок проходит.

— The fool! The fool! Сумасшедший! Все решили, что он спятил.

Я устремляюсь следом, и вот мы в доме… На полу толстый ковер… Какая прихожая!.. Мы старательно вытираем ноги… На стенах большие полотна, старинные гобелены, а в этом я знаю толк… Шикарная хибара!

Откуда-то появляются слуги: верно, собираются нас выпроводить. Состен прикрикивает на них, увлекая меня за собой. Побольше чувства собственного достоинства!..

— War office! Военное ведомство! Mask! Mask! Противогазы!

Он корчит рожи, выставляет себя напоказ… они посматривают на него, но воровато. Стоят как пришпиленные перед этим Китайцем… Пялятся на его халат, но так, чтобы рассмотреть вышивку, глазеют главным образом на его задницу… Он выставляет на обозрение своего дракона… ярко-голубого с желтым, изрыгающего языки пламени!.. И сходу добивается успеха!..

— Speak english! — изрекает он в мой адрес. — Speak english!

— Это его идея, — выскакиваю я.

Но тут вижу… совсем юная девица… клевая девчонка, вообще-то, прелесть!., блондиночка, очарование… я в восторге от нее… Ах, красоточка!.. тащусь!., гром и молния!.. Ах! эти голубые глазки!.. Эта улыбочка!., куколка… я ее обожаю!..

Состена я уже не слышу!.. Я вообще ничего не слышу, завис я, ничего сказать не могу…

Не будь я упакован в эти жуткие шмотки!., стыдно. Был бы я выбрит поаккуратнее… не будь я по уши в дерьме… сразу бы ей намекнул… ах, что она со мной делает… такое неотразимое впечатление… Нет! ей я этого не скажу… не буду высовываться, весь такой встревоженный… сопливый… несчастный… Ах, в каком я восторге!., не смею!.. Ах! Какая красавица!..

Прислуга в недоумении… им надо дождаться хозяина… они уходят, бросают нас… а мы торчим здесь вдвоем перед девчонкой… не знаем, куда глаза девать… Сколько ей лет?., двенадцать… тринадцать, может быть… по-моему, вообще я так думаю… а эти икры!., короткая юбочка… какая грация… какие роскошные ножки… золотистые!., наверно, спортсменка… это всегда поражает меня… Я такими представляю себя эльфов… коротенькие юбочки!.. Это фея!.. Ужасный Состен гонит что-то циничное… подмигивает в мою сторону… А ему следовало бы стоять перед ней на коленях, не иначе! головоприклоняться, припадать, просить прощения!

— Uncle! Uncle! Дядя!

Представьте себе, она даже разговаривает!., она зовет своего дядю! Какой голос! как хрусталь!.. Ах! я влюбился!..

Состен по новой подмигивает, она это замечает!.. Он невозможный!..

— Ладно! ладно… — шепчет он мне.

— Хулиган!..

Объявляют о прибытии полковника. Вот и он.

— Вирджиния!.. Вирджиния!..

Он уже рядом с нами… разговаривает со своей племянницей.

Ах! ее зовут Вирджиния… Как это красиво — Вирджиния…

Он толстячок, этот полковник, скорее расплывшийся, ну, в общем, плотненький… совсем не похож на моего де Антре!.. с толстым задом, маленькой головкой, этакий шарик в домашнем халате… крохотные пронизывающие глазки, гримаса, нервный тик, перекатывающийся с одной щеки на другую и задевающий нос… он жует, короче, тик у него как у кролика… лысина как зеркало… глаз слезится… только один… он его вытирает пальцем… Разглядывает Состена. Строго смотрит на Вирджинию.

— Зачем они здесь? — спрашивает он у нее. Разумеется, по-английски.

Я сразу вмешиваюсь.

— The War office! — решительно объявляю я. Главное — смелость!., все беру на себя! Добавляю:

— The engener speaks only french!.. Инженер говорит только по-французски.

Показываю на Состена Роденкура.

— Oh! Oh! but it's a Chinaman — он удивлен. — О! О! Да это китаец.

Вот тут его черед забавляться! Разглядывает эту заморскую птичку сверху вниз. Состен разворачивает свои планы… свитки… вытаскивает из-под желтого халата еще какие-то бумаги… Ах! неприятный полковник уже во всю веселиться… он предоставляет Состену трепаться, даже поощряет его жестом. Он приглашает нас в гостиную как дорогих гостей, сопровождает нас… я не решаюсь сесть… потом осмеливаюсь… Во, какие кресла!!. Я утопаю! Пузатые монстры! великаны из губки! вся усталость прямо-таки растворяется в них…

Состен все еще заливает, суетится посредине комнаты, даже не присел отдохнуть… он жестикулирует, толкает речуги, брызжет слюной… Теперь он размахивает «Times», страницей объявлений…

— Вы понимаете, полковник?.. Вы согласны?.. Ваше предложение… я за него берусь… вы действительно согласны?.. Я в этом деле компетентный на все сто! Я!.. Я!..

Он только о себе и говорит. При этом сильно бьет в грудь и смертельно боится быть непонятым! Подбегает к окну, показывает полковнику на людей, стоящих там, на улице, которые заняли весь тротуар… переминаются с ноги на ногу… Ах! он такой безапелляционный! Состен не терпит конкуренции!

— Ах! Полковник, Бог с ними! Я вам честно скажу! Нужно, чтобы все эти люди ушли!.. Так продолжаться не может!.. — Либо я, либо ничего не будет, друг мой! А ну пошли!., черт меня возьми… Достоинство!

Все смеются, даже челядь, хватают его за фалды:

— No! No! Sit, Sir! Садитесь, сэр! Он победил. Уж больно забавен!..

Полковнику охота еще потешиться: он просит Состена пройтись, пробежаться, возвращает его, просит снять, снова надеть шляпу… Происходит все это в гостиной… Умора!.. Прелестная крошка Вирджиния хохочет вместе со всеми, только ей не хочется, чтобы его замучили до полусмерти, чтобы выставляли шутом гороховым.

— Sit down, Sir! Sit down! — приглашает она его.

Только ее дядю это не устраивало, дядюшка-то хотел видеть все представление целиком, с халатом, драконом и прочим… А Состен ничего не замечал… На бегу он попутно расписывает во всех подробностях свои похождения, не переставая скоморошничать. Повествует о своих подвигах в Индии, о найденных и утраченных им сокровищах, о своих неприятностях с «Джем просидинг компани», еще бог знает о чем, все так же гаерствуя… о своих технических открытиях… о подлинном перевороте в области электромеханических передач… о том, в каком долгу перед ним наука… о пиретовом колебателе, созданном им именно для газов, о детекторе с чувствительностью до одной миллионной… о всем том, на что он получил патенты в Берлине еще в 1902 году и что у него похитили!..

— Drinks! — распоряжается полковник.

Слуга кидается, угодливо подает… Целая батарея бутылок и бутылочек: виски, коньяк, шампанское, черри…

Полковник наливает себе стаканчик, второй, третий… Пьет в одиночестве. Еще один!..

За каждой стопкой следует «Бу-у-у!» Продирает здорово! Полковник опускается в глубокое кресло, его душит смех — о! о! о! — живот его колышется, его просто корчит. По душе ему Состен, уморительный малый!.. Лично я просто сквозь землю провалился бы, тем паче при малышке. А он знай себе зыркает в мою сторону… Поприличнее бы ему держаться… Да куда там! Разошелся, удержу нет. — Имею удовольствие полагать, господин полковник, что я именно тот человек, который вам нужен!.. Могу утверждать без тени сомнения! Ведите нас в лабораторию, и вы такое увидите!..

Новый взрыв веселья, народ просто покатывается, но больше всех получает удовольствие полковник. Хлопает себя по ляжкам, задыхается от хохота… Состен блаженствует, стоя посреди гостиной… Новый сеанс шутовских ужимок… Челядь, верно, ничего не понимает, а что тут гадать?.. Шут — он и есть шут! Каждое его замечание сопровождается взрывом смеха… Состен упивается своим успехом. Славно придумано!.. Полковник предлагает ему выпить… Что вы, ни капли спиртного! Содовой, просто содовой! Иду к окну бросить взгляд на улицу… Там по-прежнему топчутся претенденты. Уйма народу, и это еще не конец, подходят все новые и новые… Объявление возымело действие… Все головы накрыты номером «Таймс»: идет дождь, льет ливмя… Надо как-то спровадить их, надо решаться, полковник все никак, все изучает Состена… Не возьму в толк, В понимает ли он по-французски… Опустошает еще один стакан виски. У-а-а!.. Спиртной дух далеко разносится по зале. Знать, здорово глотку дерет… Во всяком случае, нас пока не гонят, а это самое важное! Дрожат у меня поджилки… Зря Состен так усердствует… слишком уж громко тарахтит… Мне хочется стать совсем маленькой мышкой и навсегда затаиться здесь…