Жангада. Кораблекрушение "Джонатана". - Жюль Верн

Бенито был настроен так решительно, что не допускал никаких возражений. Поэтому ни Маноэлю, ни Фрагозо не пришло в голову его отговаривать.

— Я прошу вас обоих сопровождать меня, — продолжал Бенито. — Мы отправимся тотчас же. Медлить нельзя, а то как бы Торрес не уехал из Манауса. Он уже не может продать свое молчание и теперь, вероятно, вздумает скрыться. Идем!

Все трое высадились на берегу Риу-Негру и направились в город.

Манаус не так велик, решили они, чтобы его нельзя было обшарить за несколько часов. Если понадобится, они будут ходить из дома в дом, пока не разыщут Торреса. Но прежде всего надо обратиться к хозяевам гостиниц и постоялых дворов, где мог остановиться авантюрист. Наверно, бывший лесной стражник поостерегся назвать свое имя, и, возможно, у него были свои причины избегать встречи с блюстителями правосудия. Но если только он не уехал из Манауса, ему не удастся ускользнуть от разыскивающих его молодых людей! Во всяком случае, им никак нельзя обращаться в полицию, ибо весьма вероятно — а мы знаем это уже достоверно, — донос был анонимный.

Битый час Бенито, Маноэль и Фрагозо бегали по главным улицам города, расспрашивая торговцев в их лавчонках, кабатчиков в питейных заведениях и даже прохожих, но никто не встречал человека, приметы которого они описывали как нельзя точнее.

Неужели Торрес уехал из Манауса? Неужели придется оставить всякую надежду его найти?

Маноэль тщетно пытался успокоить Бенито, который был вне себя. Он хотел во что бы то ни стало разыскать Торреса.

Но тут им помог случай, и Фрагозо наконец напал на след.

В одном постоялом дворе на улице Святого духа ему сказали, что описанный им человек остановился тут еще вчера.

— И ночевал у вас? — спросил Фрагозо.

— Да, — ответил хозяин.

— А сейчас он здесь?

— Нет, ушел.

— Он расплатился с вами окончательно и собирается уезжать?

— Напротив, он ушел с час назад и, наверно, вернется к ужину.

— Знаете ли вы, по какой дороге он пошел?

— Он пошел к Амазонке через нижнюю часть города. Возможно, вы еще успеете его нагнать.

Спрашивать было больше не о чем. Фрагозо подбежал к молодым людям и сказал:

— Я напал на след Торреса.

— Он здесь?! — вскричал Бенито.

— Нет, только что ушел; говорят, люди видели, как он спускался к Амазонке.

— Идем за ним!

Им пришлось снова спуститься к реке самым коротким путем, по левому берегу до устья Риу-Негру.

Вскоре Бенито и его спутники миновали последние домики города и пошли по берегу, но сделали крюк, чтобы их не увидели с жангады.

В этот час равнина была пуста. Насколько хватал глаз, вдаль уходили возделанные поля, заменившие прежние леса.

Бенито шел молча, он не мог произнести ни слова. Маноэль и Фрагозо не прерывали его молчания. Так они шли все трое, осматриваясь, окидывая взглядом пространство от берега Риу-Негру до берега Амазонки. Прошло три четверти часа после того, как они вышли из Манауса, но они так никого и не приметили.

Раза два им повстречались индейцы, работавшие в поле. На расспросы Маноэля один из них наконец сказал, что человек, похожий на того, кого они ищут, прошел к месту слияния двух рек.

Не спрашивая больше, Бенито бросился вперед вне себя, и его спутникам пришлось поспешить, чтобы не отстать.

До берега Амазонки оставалось не больше четверти мили. Над рекой поднималась песчаная гряда, скрывая часть горизонта, так что поле зрения ограничивалось несколькими сотнями метров.

Бенито ускорил шаг и скрылся за одним из песчаных холмов.

— Скорей! Скорей! — сказал Маноэль. — Его нельзя ни на минуту оставлять одного!

Оба бросились за ним, и в ту же минуту послышался крик.

Увидел ли Бенито Торреса? Или Торрес заметил его? А может быть, они уже сошлись?

Пробежав шагов пятьдесят и обойдя один из выступов на берегу, Маноэль и Фрагозо увидели двух мужчин, стоявших друг против друга.

То были Торрес и Бенито.

В одно мгновение Маноэль и Фрагозо очутились возле них.

Можно было ожидать, что возмущенный Бенито, встретившись с Торресом, даст волю своим чувствам.

Ничуть не бывало.

Как только молодой человек увидел перед собою Торреса, как только убедился, что тот не может от него сбежать, он сразу как будто переменился, облегченно вздохнул, снова обрел хладнокровие и овладел собой.

Несколько минут они смотрели друг на друга, не говоря ни слова.

Первым нарушил молчание Торрес, сказав со своей обычной наглостью:

— А, господин Бенито Гарраль!

— Нет, Бенито Дакоста, — ответил юноша.

— Ну да, конечно, господин Бенито Дакоста, а с ним и господин Маноэль Вальдес и мой дружок Фрагозо!

Оскорбленный такой фамильярностью проходимца, Фрагозо, у которого давно чесались руки, хотел было броситься на Торреса, но Бенито, по-прежнему сохранявший хладнокровие, его удержал.

— Что это с вами, милейший? — воскликнул Торрес, отступая на несколько шагов. — Кажется, мне надо быть начеку!

С этими словами он выхватил из-под пуншо маншетту, это оружие защиты или нападения, смотря по обстоятельствам, с которым не расстается ни один бразилец. Потом пригнулся и, застыв на месте, стал ждать.

— Я вас искал, Торрес, — сказал Бенито, который не двинулся в ответ на эту угрожающую выходку.

— Искали? — переспросил Торрес. — Меня не трудно найти! А зачем я вам понадобился?

— Чтобы услышать от вас, что вы знаете о прошлом моего отца.

— Вот как!

— Да! Я хочу, чтобы вы сказали мне, как вы его разыскали, почему бродили в лесу вокруг нашей фазенды, зачем ждали его в Табатинге.

— Ну что ж! По-моему, это всякому ясно, — усмехнулся Торрес. — Я ждал вашего отца, чтобы сесть на его жангаду, а сел на жангаду, чтобы сделать ему простое предложение… которое он отверг, и, ей-богу, напрасно!

Такой наглости Маноэль не мог стерпеть. Бледный, с горящими глазами, он шагнул к Торресу.

Но Бенито, желая испробовать все возможности договориться мирным путем, встал между ними.

— Спокойней, Маноэль, — сказал он, — ты видишь, я держу себя в руках! — Затем снова обратился к Торресу: — Да, Торрес, я понимаю, по какой причине вы попросили взять вас на жангаду. Зная тайну, которую вам, видимо, кто-то выдал, вы решили шантажировать отца. Но сейчас речь идет не о том.

— О чем же?

— Я хочу знать, откуда вам стало известно, что хозяин икитосской фазенды — Жоам Дакоста?

— Откуда? — повторил Торрес. — А это уже мое дело, и я вовсе не собираюсь рассказывать вам о моих делах. Самое главное, что я не ошибся, когда донес, кто настоящий виновник преступления в Тижоке.