Утомленное солнце - Владимир Колычев

Василий его решение не одобрил. И послал за чемоданом своего ординарца.

Грузинский коньяк, марочный. Артем купил его в Москве, за большие деньги.

Зверев долго смаковал напиток во рту, прежде чем проглотить.

– Красота… Ну а теперь рассказывай, почему в младших ходишь?

– А везет мне на Хоботова… – с мрачной иронией сказал Артем.

И рассказал все как было. Василий слушал его молча, но все время подливал. Когда он закончил, коньяка в бутылке было на донышке.

– Ну и сука этот Гена, – покачал головой Зверев.

И крепко сжал кулак. Как будто по столу собирался ударить. Но не ударил.

– Самого же гада в Финляндии сбили… Ты ж его и спас… Ну да, ты, Артем, его спас, а он тебя так отблагодарил. Да я б его, гада, убил, если б он меня предателем назвал… Так ты в штрафбате воевал, лихо… А я в сорок первом под Киевом воевал. Меня как шандарахнуло! Больше года потом в госпитале валялся. Хорошо, это еще до окружения случилось. Затем в Крыму был. Теперь вот сюда добрался… Полк получил… Полк… Ты на каких машинах летал?

– «Ишаки», «Яки» – «первые» и «девятые»…

– «Девятые»?! – не на шутку обрадовался Вася. – Это ты к нам по адресу попал!.. Я тоже с первого дня войны на «Мигах» летал. И в Крыму на них. Наверху вроде бы ничего идет, а внизу барахло. Всего два пулемета. И с управлением намудрили. Да и ломается… А «Яки» – это да. Мы «девятые» приняли, два месяца переучивались. Потом сюда нас перебросили. Жарко здесь было. Нас били. Потом мы били. Недавно немца бомбить летали, на аэродромах. Что-то около трехсот самолетов уничтожено, может, слыхал. Задали мы им жару. Но и нас потрепали, не без этого. Вот, машины новые получили. Одна эскадрилья – старые «девятки», вторая – новые…

– Какие новые? С завода только что?

– Ну и с завода. И модификация другая. Фронтовые истребители дальнего действия. Представляешь, восемьсот восемьдесят литров в баке. Дальность полета тысяча четыреста километров без дозаправок. Правда, на вертикали тяжеловата, но это если с полным баком. Ну, а если наполовину, тогда ничего. Но заявленным характеристикам не соответствует. Да и старые «Яки» не дотягивают…

– Хотелось бы глянуть, – завелся Артем.

– Не-а! – мотнул головой Вася. – Не сейчас. Завтра. Мы с тобой выпивши. А значит, нам отсюда никуда нельзя. Даже к связисткам… Эх, каких девчонок привезли. Молодец, Бубенчиков… Но комэска я его не поставлю. Ты на эскадрилью пойдешь. Это даже не обсуждается… Сколько у тебя сбитых?

– Лично – сорок пять.

– Ну ты точно ас… Полком командовал… Нет, командиром эскадрильи будешь, это даже без обсуждения… Я тебе по секрету скажу, моего зама на повышение толкают. Так что, если все хорошо будет, пойдешь на его место… Да что я тебе говорю, ты подполковника еще под Сталинградом получил. Тебя на зама в дивизию выдвигать пора, а я тебя полком прельщаю… Как же тебя так угораздило?

– Главное, что жив остался.

– И то верно!.. Давай, брат, за наших соколов выпьем, которые крылья сложили!..

Выпили стоя, не чокаясь.

Распределение пополнения состоялось утром следующего дня.

– Лейтенант Нигматулин – первая эскадрилья!

– Лейтенант Козодоев – вторая! – внешне торжественным, а внутренне бесстрастным голосом зачитывал начальник штаба. Но вот голос его слегка дрогнул: – Командиром второй эскадрильи назначается младший лейтенант Гудимов!

Артем видел, как изменился в лице старший лейтенант Бубенчиков. Он должен был стать командиром эскадрильи. Но на эту должность его выдвигали только потому, что в части наблюдалась острая нехватка опытных летчиков. Потому так и обрадовался Артему командир полка. Героев Советского Союза у него в подчинении еще не было.

После общего построения Артем оставил на плацу свое подразделение. Двенадцать человек летного состава. Звеньевые – опытные пилоты, имели боевые награды. Из трех старших летчиков у двоих на счету сбитые немецкие самолеты. Просто летчики – сплошь молодое пополнение.

Артем ловил на себе косые взгляды Бубенчикова. Но не обращал на него внимания.

– Товарищи офицеры, на вооружении ввереной мне эскадрильи находятся самолеты «Як-9» новой модификации. Повышенная дальность полета предполагает выполнение следующих боевых задач – сопровождение бомбардировочной авиации, разведывательные действия в глубине обороны противника. Не буду говорить, насколько эти задачи сложные. Думаю, вы понимаете, какую опасность представляют они для летчика. Полеты будут проходить над территорией врага. И если самолет собьют…

Артем нарочно взял паузу. И обвел строй выжидательным взглядом. Кто же первый дополнит его.

– Тогда амба!

Ну, конечно же, Бубенчиков.

– Товарищ, младший лейтенант, разрешите обратиться!.. – На слове «младший» он сделал особенный упор. – А вы сами на «девятках» летали?

– Да, над Сталинградом. И очень доволен. Хорошая машина. На ней я сбил семнадцать самолетов. Сам был сбит только один раз…

Цифра произвела впечатление. Вопросов у Бубенчикова больше не было. Пока.

– По своим характеристикам машина способна на равных драться с немецкими истребителями, по некоторым показателям превосходит…

– По заявленным характеристикам способна, а что в реальности… – снова подал голос Бубенчиков.

– А то, что в реальности, зависит от качества обслуживания техники!

Теперь Артем обратил внимание на механиков, специалистов и техника эскадрильи.

– Самолеты должны содержаться в исправном состоянии, техническое обслуживание должно проводиться регулярно, своевременно и, что самое главное, на высоком качественном уровне…

Артем очень быстро перешел от слов к делу. И направил личный состав к самолетным стоянкам.

К качеству взлетной полосы не придерешься. На маскировку грех жаловаться – работа произведена колоссальная. Чувствовался и творческий подход. Даже обваловка стоянок произведена, чтобы укрыть машину от осколков рядом разрывающихся снарядов. В самую пору представлять к ордену командира инженерно-аэродромного батальона.

Теперь оставалось выяснить, достойны ли такого отношения к себе главный инженер полка и техник эскадрильи. Артем лично взялся вскрывать технические недостатки самолетов. Для этого нужно было не только осмотреть машину, но и поднять ее в небо. Для примера он выбрал машину Бубенчикова.

Прежде всего внешний осмотр. Винт – нет ли повреждений на лопастях и коке. Планер – нет ли дефектов в обшивке крыла, фюзеляжа, хвостового оперения. Проверка элеронов и рулей – свободный ход, нет ли люфтов. Люки и капоты – правильно ли закрыты замки. Давление в пневматике шасси, посадка амортизационных стоек, не забита ли грязью трубка Пито на правом крыле.

После внешнего осмотра Артем полез в кабину. Проверить ход ручки, правильность отклонения рулей, давление сжатого воздуха в бортовых баллонах. Проверить сигнализацию шасси, работу автомата регулирования температуры воды, напряжение аккумулятора. Проверка управления мотором – движение рычагов нормального газа и винта, положение рычага высотного корректора, переключения скоростей нагнетателя. Подготовить к бою оружие. Проверить, не сбит ли прицел. Зарядить пулемет, пушку…

Теперь можно запускать двигатель.

– От винта!

– Есть от винта!

Артем открыл воздушный кран самопуска. Винт начал вращение. Теперь нажать кнопку вибратора. Одновременно включить оба рабочих магнето на ручке… Все, мотор заработал. Пока что все нормально. Хотя есть кое-какие недостатки.

Прогрев и опробование мотора. И здесь не все в порядке. Мощность номинальная, а обороты двигателя не дотягивают до двух тысяч пятисот в минуту. Давление масла и бензина также малость не в норме. Но это все поправимо. Если заняться техникой всерьез…

Замеченные недостатки не мешали нормальному взлету. Артем вырулил самолет на взлетную полосу. Перевел все рычаги и краны в определенное для взлета положение. Рычаг высотного корректора – в положении полностью на себя, бензинового крана – от себя. Включить автомат регулирования температуры воды. Препятствий на полосе взлета нет, фонарь кабины закрыт. Ну все, теперь вперед!

Самолет плавно набирал ход. Вот уже опустился нос – взлетная полоса просматривается отлично, как из кабины автомобиля. Артем плавно взял ручку на себя. Машина медленно оторвалась от земли. Самый волнующий миг. Он снова поднимается в небо. Он снова живет…

Как будто и не было суда военного трибунала, как будто не было штрафной роты, ранения, госпиталя. Как будто нет погон на плечах, зато в петлицах три шпалы. Он подполковник, заместитель, а фактически командир истребительно-авиационного полка…

Артем набрал высоту. Сбалансирован самолет в горизонтальном полете. Скорость триста сорок километров в час. Можно делать правый вираж. Крен – семьдесят градусов. Самолет пытается поднять нос, но Артем легко и привычно успокаивает его. Скорость нужно сохранять. На двухсот шестидесяти километрах в час самолет становится неустойчивым, может свалиться на крыло. Или даже в штопор… Но у Артема не забалуешь. Он знает, как держать в узде боевого крылатого коня…