Битва колдуньи. Сага о мечах - Елизавета Дворецкая

– Да, я приду, – поспешно согласилась Хёрдис. – Буду приходить.

Позади них, возле пастушеских полуземлянок, заскрипела дверь, послышались неразборчивые голоса. Оттуда их не могли увидеть, но Хёрдис опомнилась: рядом был совсем другой мир. Мир, в котором она все знала и понимала, но в котором ее никто не любил. Совсем не то приносил с собой Берг. Рядом с ним было неуютно и страшновато, но мучительно-сладкое любопытство тянуло Хёрдис снова и снова заглядывать в темную бездну… Однако хорошего понемножку, так можно и к молоку опоздать!

– Иди! – Хёрдис беспокойно посмотрела в сторону хижин и махнула Бергу рукой. – Уходи пока! Тут чужих не любят! Уходи!

Берг взял ее за руку, и Хёрдис замерла, будто скованная. Он не сжимал ее пальцы, но в руке его чувствовалась такая огромная сила, что она сковывала одним своим присутствием. Хёрдис тревожно ждала, мечтая побыстрее освободиться. Берг подержал ее руку, словно не знал, что с ней делать, и выпустил. А может, ему и этого было достаточно.

Он стоял возле нее и не уходил, и Хёрдис стояла, растерявшись. Они словно окаменели. Странная жизнь, которую приносил с собой Берг, обнимала Хёрдис и пыталась подстроить под себя, а у Хёрдис не было воли и сил стряхнуть наваждение. Мысли, слова, даже движения как-то рассыпались, разбежались.

Здесь была мощь, многократно превосходившая даже ее силу, дикую и непознанную.

Серый тявкнул, и Хёрдис очнулась. Прозрачные чары распались. Только Берг все так же неподвижно стоял, слушая что-то, слышное ему одному.

– Приходи завтра! – сказала ему Хёрдис, повернулась и бросилась бежать к пастбищу.

Невольно она все ускоряла бег, веря и не веря, что уносит с собой это сокровище, Дракон Судьбы.

– Слышала, что говорят? Хёрдис обзавелась женихом!

– Что? – Ингвиль изумленно повернулась к брату.

– Это сказала Ауд. – Асольв усмехнулся, пожал плечами. – Она ходила к Ульву на пастбище, и он ей рассказал. Хёрдис встречается с каким-то человеком не из наших. Он приходит к ней рано утром или вечером, всегда только в сумерках. Видно, не хочет, чтобы его признали. Пастухи его видели несколько раз с ней, но не могут разглядеть. Ульв приметил только, что он рослый и сильный.

– Но он правда хочет на ней жениться? Он так сказал, кто-нибудь слышал? Или это Ауд сама придумала?

Ингвиль решительно покачала головой. Трудно было представить, чтобы в Хёрдис кто-то влюбился, но еще невероятнее казалось то, что она сама кого-нибудь полюбит. Правда, возможно, ей наскучило жить дома и подчиняться строгому отцу, а любого мужа уж она-то сумеет забрать в руки!

– Ну, слышать она не слышала, но у Хёрдис теперь есть золотое обручье, – упорствовал Асольв. Ему самому были так смешны эти новости, что он улыбался во весь рот. – А уж это, знаешь ли, верный признак! Дарить женщине золото можно, только если скоро на ней женишься и она все это золото принесет обратно к тебе в дом. Я бы сам только так и делал… если бы у меня было хоть что-нибудь золотое!

Асольв ухмыльнулся: совсем недавно, после памятной поездки за железом для фьяллей, Фрейвид подарил ему серебряное колечко с двумя драконьими головками, и это была его первая вещь, хоть сколько-нибудь заслуживающая названия драгоценности.

– Ну уж этого совсем не может быть! – Ингвиль ухватилась за это совершенно невероятное известие. – У меня и то нет золотого обручья. Какой же пастух мог подарить Хёрдис такое сокровище? Что же это за пастух – из рода свартальвов? Или он заколдованный сын конунга?

– Наверное, Ауд так мало видела в жизни золота, что приняла медное обручье за золотое! – со смехом заявил Асольв. – Вот ты сможешь отличить. Почему бы нам с тобой не сходить к ней и не посмотреть своими глазами?

– Верно! – Ингвиль отложила шитье и поднялась. – Все равно надо попрощаться. Ведь мы уезжаем уже завтра и теперь не скоро увидимся с ней.

– Не могу сказать, что меня это сильно огорчает! – весело отозвался Асольв. – Но если она пообещает вести себя хорошо, я, так и быть, привезу ей с тинга какую-нибудь ленточку или новую ложку.

Фрейвид брал его с собой на осенний тинг, и у Асольва были все причины надеяться, что отец исполнит наконец его давнюю мечту и объявит своим сыном и наследником.

– Она будет тебе страшно благодарна! – Ингвиль усмехнулась.

Возле пастушеских землянок было пусто. Ингвиль и Асольв стояли на лугу, оглядываясь и раздумывая, в какую сторону отправиться на поиски Хёрдис, как вдруг их окликнул знакомый пронзительный голос:

– Привет вам, родичи конунга троллей!

– Фу, ну и напугала ты нас! – вздрогнув, сказал Асольв и обернулся.

Хёрдис сидела на буром выступе скалы и глядела на брата и сестру сквозь раздвинутые ветви можжевельника.

– Почему ты назвала нас родичами конунга троллей? – спросила Ингвиль, подходя к ней. – Ты тут, на пастбище с одними коровами, совсем одичала?

– Я хотела сказать, фьяллей, – поправилась Хёрдис. – И то бывшие родственники. Ведь королева, жена Торбранда Тролля, которая была двоюродной теткой Метателя Ножа, умерла. Так что теперь твой красавец жених не сделает тебя родственницей конунга. А одичать можно скорее с вами. Коровы хотя бы помалкивают!

Ингвиль промолчала: ей неприятно было слышать шутки сестры о ее помолвке с Хродмаром. Тоска по нему не давала ей покоя, и она с трудом притворялась веселой и безмятежной. Ничем другим Хёрдис не могла уязвить ее больнее. А ведь сейчас Колдунья была на удивление благодушна.

– О, гляди! – Асольв увидел на запястье Хёрдис узорное золотое обручье и толкнул Ингвиль в бок.

– А, завидуете! – с торжеством воскликнула Колдунья. Подняв руку, она повертела запястьем перед удивленными лицами брата и сестры. Сияющее узорное золото странно смотрелось рядом с грубым потрепанным рукавом, но эта странность тоже доставляла Хёрдис удовольствие. – И правильно! Тебе ведь жених такого не подарил! И не подарит! Где ему взять! Такое обручье одно на свете!

– Дай посмотреть! – с завистью попросил Асольв.

Хёрдис недолго поколебалась, но все же стянула обручье и подала его Ингвиль. Ей было жаль расстаться с ним даже на миг, но хотелось, чтобы брат и сестра в полной мере оценили ее удачу, почувствовав на себе притягательную и чарующую силу Дракона Судьбы, а потом завидовали ей еще сильнее, со всем знанием дела. Пусть хоть раз в жизни эти обласканные судьбой и родителями дети испытают ту тоску по недоступному, которая больно грызла душу Хёрдис чуть ли не с рождения.

Ингвиль осторожно взяла обручье, оглядела со всех сторон, повернула так, чтобы камушки в глазах дракона попали под солнечный луч. Острый блеск уколол глаза, и Ингвиль зажмурилась. Ей казалось, что обручье жжется, и хотелось скорее бросить его, как горячий уголь.

– Надень! – великодушно позволила Хёрдис. – Оно приходится по руке всякому, кто его наденет! Вы такого и не видали!

Но Ингвиль передала обручье Асольву. Не такой чувствительный брат тут же пристроил его на свою руку, с детским любопытством и восхищением ощущая, как оно мгновенно растянулось на его запястье, более широкое, чем у Хёрдис.

– Так ты и правда обзавелась женихом? – спросил Асольв, рассматривая драгоценность.

В сокровищах он разбирался не лучше болтливой скотницы Ауд, но самый глупый тролль и тот понял бы, что перед ними вещь из чистого золота и самой искусной работы. Может быть, даже нечеловеческой.

Хёрдис загадочно повела бровями, но все же не смогла промолчать. Ее распирала гордость – в кои-то веки у нее появилось то, чем можно гордиться перед всеми, даже перед йомфру Ингвиль. За прошедшие дни она получше рассмотрела подарок и теперь была уверена – подобного сокровища не имеет ни один из конунгов Морского Пути. И хотя она очень слабо представляла себе этих конунгов и их имущество, поколебать ее уверенность это не могло. И Хёрдис была совершенно права.

– Может быть, и обзавелась! – с показной скромностью ответила Хёрдис, всем видом выражая подтверждение. – Сильно же обрадуются все домочадцы, когда узнают, что я выхожу замуж и ухожу от вас! Особенно хозяйка… да и хозяин тоже!

– Да, но не настолько, чтобы давать тебе особое приданое! – раздался за спинами Ингвиль и Асольва голос Фрейвида, и все трое вздрогнули, услышав его.

Увлеченные беседой и разглядыванием обручья, они и не заметили, как хёвдинг сошел с коня и приблизился к ним. Даже Хёрдис невольно соскочила с камня, на котором сидела, но тут же взяла себя в руки и приняла независимый вид.

– Раз у тебя такой богатый жених, то он, должно быть, сумеет заплатить за тебя вено! – продолжал Фрейвид. – Вижу, это обручье и впрямь немалое сокровище!

– Оно по руке всякому, кто его возьмет! – возбужденно доложил Асольв, вертя свою руку с обручьем перед глазами отца. – Правда – и Хёрдис, и мне!

– Может быть, и мне подойдет. – Фрейвид подошел совсем близко и нагнулся, разглядывая обручье. – Дай-ка.