Древние цивилизации - Владимир Миронов

Греческий полководец Кимон

Тогда же стали говорить о неизменности законов мидян и персов, которые, по-видимому, запрещали применять оружие. «Они призывали к терпимости в отношении чужих богов, с помощью каких-то невидимых весов ставили на один уровень богатого торговца оливковым маслом и селянина, арендующего землю торговца… Лишь милетские ученые понимали эти законы, но милетяне, как говорили ионийцы, всегда поворачивали паруса в зависимости от направления ветра. Теперь, когда ветер дул с внутренней части Азии, жители Милета повернулись лицом в ту же сторону… Греки были хорошо знакомы с прежними империями: лидийской, египетской, ассирийской. Но это новое объединение всех земель и всех народов казалось безымянным. Самые прозорливые мыслители-политики не рассчитывали, что оно выдержит и пару лет. Лишь очень немногие, и в том числе милетяне, подозревали, что возникло первое мировое государство». Вскоре, однако, выяснилось, что привести столь непохожие друг на друга народы хотя бы к внешнему согласию не только трудно, но и невозможно. Тем не менее Кир остался в памяти людей как царь строгий и справедливый. Персы умели себя ограничивать, их воины были отважны. Позже их нравы и привычки заметно изменились, и далеко не в лучшую сторону. Ксенофонт в «Киропедии» напишет: «Теперь ни один из них (персидских генералов. – В. М.) не выходит на битву без помощи эллинов… В наши дни персы менее религиозны, менее послушны долгу перед своими соплеменниками, менее справедливы к другим людям, менее отважны на войне. Если же кто сомневается в моих словах, пусть он сам изучит их поступки». Во многом этот грек, хорошо знавший обычаи персов, был прав.

Стоит отметить и еще одно обстоятельство. Спор и борьба между Древней Грецией и Ираном были схваткой не только армий, но и образов жизни. Во всяком случае, для начальных этапов противоборства сей фактор играл важную, возможно, даже ключевую, определяющую роль. Тогда греки находились в расцвете своих юных сил. Их отличали скромность, строгость, простота жизненных нравов, равенство и демократия. Рассказ Плутарха о правителе Греции, Солоне, и Крезе, властителе Лидии, видимо, наглядно должен был показать все различия между ними. Эта история была известна еще до Геродота. О ней знал и Аристотель. В ней развивается морализирующая тема преимуществ бедности и скромности. Качества эти противопоставляются богатству, пышности и кичливости. Понятно, что Солон – грек и европеец, а Крез – азиат.

Знатный мидянин в почтительной позе перед «царем царей». Персеполь

История во всех отношениях знаменательная и поучительная… Плутарх пишет, что, когда Солон по приглашению Креза явился в Сарды, столицу Лидии, он, проходя по дворцу, обратил внимание на множество придворных в богатых нарядах, важно расхаживавших в толпе слуг и телохранителей. Пораженный богатством их нарядов, он чуть ли не каждого принимал за царя. Но вот его привели к самому Крезу. На том было надето все, что тот счел возможным надеть на себя (драгоценные камни, золотые украшения, роскошные цветные одежды и т. д.). Солон воспринял все это богатство с полнейшим равнодушием. Он почти не скрывал своего презрения к отсутствию у Креза духовных интересов и к мелочному тщеславию царя. Тогда Крез, полагая, что увиденного им недостаточно, и желая произвести впечатление, велел открыть все сокровищницы, потом показал роскошь своего дворца.

Когда после созерцания этого внешнего великолепия Солона вновь привели к Крезу, тот спросил: знает ли он человека, счастливее его, царя Лидии. Солон назвал Телла, человека высокой нравственности, оставившего после себя достойных детей, храбро сражавшегося за отечество и погибшего со славой. Крезу сие показалось странным. Солон казался ему чудаком и грубияном. Возможно, даже дураком, раз он не измерял счастье обилием серебра и золота, а жизнь и смерть простого человека ставил выше царского могущества, власти и богатства. Вторая попытка Креза доказать, что он великий счастливец, также завершилась ничем – конфузом.

Голова статуи парфянского вельможи

Возмущенный Крез в гневе воскликнул: «А разве нас ты не ставишь совсем в число счастливых людей?» На это Солон, не думая льстить царю, но и не желая его раздражать, заметил, что эллины тем отличаются от Креза, что бог дал им «способность соблюдать во всем меру». Вследствие этого их ум и нравы, как и их поведение, ближе к простонародному, нежели к царскому. К тому же они понимают, что в жизни всегда возможны превратности судьбы. Судьба переменчива: сегодня ты богат и красив, здоров, а завтра? К каждому незаметно подкрадывается будущее, а оно ведь полно случайностей. Называть счастливым человека при жизни, когда он подвержен стольким опасностям и случайностям, – это все равно, что провозглашать победителем и венчать венком атлета, когда еще не кончились состязания. Дело пустое и неверное. После этих слов Солон удалился, а Крез обиделся. Донесший до нас эту историю Геродот пишет: «Эти слова Солона были, как я думаю, не по душе Крезу, и царь отпустил афинского мудреца, не обратив на его слова ни малейшего внимания. Крез счел Солона совершенно глупым человеком, который, пренебрегая счастьем настоящего момента, всегда советует ждать исхода всякого дела». Баснописец Эзоп, находившийся в Сардах по приглашению Креза, также упрекнул Солона за столь резкую отповедь. Он сказал ему: «С царями, Солон, надо говорить или как можно меньше, или как можно слаще». На это Солон возразил: «Нет, клянусь Зевсом, или как можно меньше, или как можно лучше». Будущее вырастает из настоящего. Поэтому тот, кто мудр и благоразумен, может с большей или меньшей уверенностью, но все же с некоторой надеждой глядеть в будущее, не опасаясь подвоха со стороны судьбы.

Жизнь показала правоту греческого мудреца… После поражения в битве с Киром Крез потерял свою столицу и был взят в плен. Ему предстояла, отмечает Плутарх, печальная участь быть сожженным на костре. Костер был уже готов и его, связанного, возвели на него. Персы предвкушали захватывающее зрелище. Тогда Крез, насколько хватило голоса и сил, трижды воскликнул: «О Солон!» Кир очень удивился и послал спросить, что это за бог или человек – Солон, к которому одному взывает он в таком безысходном положении. Крез рассказал ему и о встрече с эллинским мудрецом, и о разговоре между ними. Увидев, сколь точно предсказал Солон возможный поворот в жизни, Кир сделал выводы и изменил прикааз. Он не только освободил Креза, проявив милосердие, но и отнесся к нему с уважением. «Так прославился Солон: одним словом своим одного царя спас, другого вразумил», – заканчивает сюжет Плутарх. В действительности, царь Крез, вероятно, погиб при взятии Сард (при пожаре). Античная литературная традиция (Геродот и другие) приукрасила это событие и «оживила» царя, продлив ему жизнь в истории.

Сожжение богача (Креза). Греческая ваза

У персидской монархии были как сильные, так и слабые стороны. Сильные стороны включали: огромную и мощную армию, умение при достижении поставленных целей сочетать силу и дипломатию, религиозно-культурную терпимость и т. д. Слабые стороны вытекали из самого характера и размеров восточной деспотии: пестрота империи, слабая военная подготовка и дисциплина войск, сложность в управлении такой территорией, любовь к роскоши и гедонистические наклонности двора, ненадежность и непрочность союзов, ну и традиционная нерешительность.

Город на Ниле

Обрисуем (в качестве примера) поведение персов в Финикии и Египте… Начиная с Дария I власть персов над Египтом все время находилась как бы в подвешенном состоянии. Древний народ, египтяне, не желали мириться с завоевателями. Персидские цари с едва скрываемым презрением относились к жителям и не удостаивали внимания местных богов. Они ничего там не строили, а камень добывали только для нужд в метрополии. Жрецы, видя пренебрежение, часто выступали на стороне восставших. При первой же возможности они истребляли войска Ахеменидов (Дария II). Восстание 411–410 годов до н. э. привело к тому, что Египет в конечном итоге стал независимым. Но по прошествии некоторого времени Артаксеркс двинул на Египет огромную армию. В 374 году до н. э. 200 тысяч персов и 20 тысяч греков-наемников, не считая 300 судов, были направлены в Египет. Правда, фараону Нектанебу I все же удалось отстоять страну, но его трон унаследовал Джехор (Теос), слабый и бездарный фараон. Примкнув к восстанию против персов, тот не смог им противостоять. И тогда фараон не нашел лучше решения, как бежать в Персию под крыло «царя царей». Артаксеркс милостиво назначил его главнокомандующим будущей карательной экспедиции в Египет. Марионетка персов Джехор (Теос) закончил жизнь довольно-таки анекдотично – фараон умер от обжорства.

Персидские воины на верблюдах