Тайная история мира - Джонатан Блэк

В тайной традиции иногда есть тенденция смотреть на вещи с детским простодушием.

Два Евангелия, включающие рождественскую историю, от Матфея и от Луки, приводят довольно сильно различающиеся, даже противоречащие друг другу описания этого события, от расхождений в генеалогии, приписываемой Иисусу, и указания времени и места его рождения, до того, что у Луки младенца навещают пастухи, а у Матфея волхвы. Эти различия строго соблюдались в произведениях средневекового искусства, которые впоследствии были утеряны. В то время как церковь пытается наводить глянец, ученые-теологи сходятся во мнении, что если два повествования конфликтуют между собой, значит, по меньшей мере одно из них должно быть фальшивым. Возможно, это неприятное заключение для людей, верующих в боговдохновенную природу Писания.

С другой стороны, для тайной традиции здесь нет никакой проблемы, поскольку в двух историях описано рождение двух младенцев Иисусов. Эти два мальчика состояли в таинственном родстве. Они не были близнецами, хотя выглядели почти одинаково.

В гностическом тексте Pistis Sophia, который относится к тому же времени, что и классические книги Нового Завета — и, по мнению некоторых ученых, имеет не менее обоснованные претензии на подлинность, — есть странная история, касающаяся этих двух детей.

Мария увидела мальчика, в точности похожего на ее сына, но потом этот мальчик привел ее в замешательство, высказав желание повидать ее сына, Иисуса. Испугавшись, что это может быть какой-то демон, она привязала мальчика к кровати и пошла в поле на поиски Иосифа и Иисуса. Она нашла их устанавливающими опоры для виноградной лозы. Все трое вернулись домой, где мальчики посмотрели друг на друга, удивились и обнялись.

Тайная традиция, прослеживающая тонкий и сложный процесс сведения воедино человеческой формы и человеческого сознания, параллельно прослеживает не менее сложный процесс, результатом которого стало воплощение Слова. В этой связи существовала необходимость, чтобы один из двух маленьких Иисусов, который нес в себе дух Кришны, каким-то таинственным образом принес в жертву ради другого свою индивидуальность. Духовный промысел космоса потребовал от него сделать это, чтобы другой мальчик со временем был готов принять дух Христа при крещении. Как сказано в Pistis Sophia, «вы станете единым существом».

Этюд к фреске Леонардо из лондонского Национального музея. Эзотерическое пространство в этой работе передается кружащимся, усыпанным блестками светом, указывающим на мир между мирами. Здесь изображены два младенца Иисуса. Кроме того, на лондонской версии «Мадонны в гроте», выставленной рядом, чья-то рука после Леонардо добавила удлиненный крест, который в христианском искусстве является отличительным признаком Иоанна Крестителя

Эта традиция существования двух маленьких Иисусов поддерживалась тайными обществами, и ее проявление можно увидеть на северном портале собора в Шартре, на мозаике собора в Сан-Миниато в окрестностях Флоренции, а также на картинах многих посвященных, включая Рафаэля, Леонардо и Веронезе.

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог… Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть… И свет во тьме светит, и тьма не объяла его… В мире был, и мир чрез него начал быть, и мир его не познал».

Здесь автор Евангелия от Иоанна сравнивает сотворение космоса Словом с миссией Иисуса Христа, воплощенного Слова. Иоанн представляет эту вторую миссию как своего рода второе сотворение мира.

Ромул и Рем. На самом деле история о двух мальчиках Иисусах представляет собой канонизированную версию истории о Ромуле и Реме, где один брат убил другого, чтобы его смерть послужила жертвоприношением при основании Вечного города. В древние времена большие здания и города закладывались на месте принесения жертвы, и, несомненно, именно об этом рассказывает миф о Реме, который был убит и похоронен в канаве. В случае с двумя младенцами Иисусами один из них принес себя в жертву во имя Нового Иерусалима

В то время, когда материальная вселенная стала настолько плотной, что богам стало почти невозможно проявлять себя на земной поверхности, произошло сошествие Солнечного бога.

Его миссия состояла в том, чтобы посеять семя. Это одухотворенное семя должно было прорасти, чтобы создать новую арену, где боги могли бы снова проявлять себя.

Поворотный момент, обычно остающийся незамеченным за пределами тайной традиции, здесь заключается в следующем: Иисус Христос положил начало внутренней жизни.

Мы видели признаки внутренней жизни в слабом, тихом голосе, который слышал пророк Илия. Точно так же в книге пророка Иеремии Господь говорит: «Вложу закон мой во внутренность их, и на сердцах их напишу его». Но посев солнечного семени, имевший место всего лишь два тысячелетия назад, стал определяющим событием в процессе, в результате которого каждый из нас чувствует внутри себя космос, бесконечный по размерам и разнообразию.

Более того, мы чувствуем, что у других людей тоже есть эта внутренняя бесконечность. За многие столетия сочетание различных условий сделало возможным чувство самосознания, которое сегодня мы иногда называем «эго». Но без вмешательства Солнечного бога эго оставалось бы маленькой, жесткой, замкнутой на себе точкой, изолированной от остальных, сосредоточенной лишь на собственных сиюминутных наслаждениях, закрытой для всех внешних интересов, кроме самых примитивных.

Когда родители привели Иисуса в Храм после исчезновения его родственного духа, он проявил большую мудрость. Другой Иисус передал ему способность читать чужие мысли, заглядывать в души людей, видеть, как они связаны с духовными мирами, и понимать, что нужно сделать или сказать, чтобы облегчить им жизнь. Боль других людей он ощущал, как свою собственную. Он обладал даром сострадания — чем-то таким, чего ранее никто и никогда не чувствовал.

Как только у одного человека или маленькой группы вырабатывается новая способность, новая модель сознания, она часто с удивительной скоростью распространяется по всему миру. Иисус Христос представил новый вид любви: милосердную любовь, основанную на даре сострадания. Теперь любой человек был свободен выйти за рамки своего изолированного существования и разделить то, что происходит в глубине души другого человека.

До нашей эры любовь была племенной или семейной. Теперь люди обрели способность подниматься над рамками кровных уз и свободно выбирать, кого им любить. Именно это Иисус имел в виду, когда отрицал значение для него собственной матери (Марк, 3:32) и говорил: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня» (Матф., 10:37).

Эзотерическое учение прежде всего посвящено тому, как правильно любить. Оно гласит, что когда вы сотрудничаете с милосердными силами, формирующими космос, энергия начинает протекать через вас таким путем, что вы обретаете способность ее ощущать. Этот процесс называется чудотворство, или божественная магия.

На этом уровне, либо на уровне «мелких, безымянных, не запоминающихся актов доброты и любви», или «маленьком пути» святой Терезы, на пути самоотречения и благотворительности в мелочах, новая христианская перспектива была сфокусирована на внутренней жизни. Если мы сравним моральные кодексы, такие как закон Моисея или кодекс Хаммурапи, с Нагорной проповедью, нам станет ясно, что они представляли собой всего лишь набор правил поведения во внешнем мире: не поклоняться идолам, не убивать, не воровать, не прелюбодействовать и так Далее. С другой стороны, моральное учение Евангелий направлено к внутренним состояниям. «Блаженны нищие духом… блаженны плачущие… кроткие… чистые сердцем…»

Когда Иисус Христос поучал: «Кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем», он говорил нечто такое, чего никто не говорил до него, а именно — что наши сокровенные мысли так же реальны, как физические объекты. То, что я думаю, оказывает прямое воздействие на историю космоса.

В идеалистической вселенной намерение, разумеется, имеет значительно более важное значение, чем во вселенной материалистической. В идеалистической вселенной если два человека совершают абсолютно одинаковый поступок в абсолютно одинаковых обстоятельствах, но один делает это с добрым сердцем, а другой нет, последствия этого поступка будут сильно различаться. Каким-то загадочным путем состояние нашей души одушевляет результаты наших деяний — точно так же, как приподнятое состояние души великого живописца наполняет жизнью его картины.

В эзотерической интерпретации греческих мифов амброзия, или пища богов, — это человеческая любовь. Без нее боги слабеют, и их способность помогать нам уменьшается. В эзотерическом и мистическом христианстве ангелы тянутся к нам, если мы просим их о помощи, но если мы этого не делаем, они впадают в сумеречное, растительное состояние, и вместо них на нас начинают работать призраки и демоны, просачивающиеся в окружение нашей низшей сущности.