Интрижка (СИ) - Кристен Эшли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но она поймет. Она пыталась заставить меня поговорить с тобой, так что будет, эм… рада, что все так, эм… обернулось. Хотя завтра мне нужно быть с ней. Клянусь, каждый раз, когда я меняю Бруксу памперс, она готова меня расцеловать.
Что бы ни омрачало его черты, они прояснились, он прижал меня ближе и спросил:
— У тебя завтра выходной?
Я кивнула.
— Твоя сестра с Бруксом могут приехать на мельницу, и я приготовлю вам барбекю.
— Было бы мило, — сказала я с улыбкой.
Он посмотрел на мою улыбку, затем его глаза опустились ниже, и его объятия ослабли.
— Мне… понравилась футболка… очевидно, — поделилась я. — И пионы тоже, — добавила я.
Его взгляд вернулся ко мне.
— Штаны? — спросил он.
— Прости? — переспросила я в ответ.
— Чьи они?.
О-оу.
— Эм…
Он еще раз встряхнул меня и предостерегающе сказал:
— Из.
— Не Кента, — сочла я нужным поделиться.
— Тогда, чьи?
Я могла бы сказать, что нахожу мужские пижамные штаны удобными.
Но это было бы ложью.
— Парня до парня и до Кента.
— Ладно. Можешь дойти в них до дома, но после сними их, Иззи. И под этим я подразумеваю, что предпочел бы, чтобы ты их сожгла, но выбросить в мусорное ведро тоже подойдет.
Я снова уставилась на него.
Он поймал мой пристальный взгляд и заявил:
— Ладно, давай проясним это, чтобы больше не страдать херней. Я парень. У меня есть представление о том, к какому типу женщин ты относишься, было бы трудно этого не заметить. Ты такая, какая есть. Поступаешь так, как хочешь. Одеваешься так, как одеваешься. Держишь все под контролем. Можешь позаботиться о себе и много о ком еще. Ты умная, проницательная, успешная и независимая. Мне все это нравится, иначе меня бы здесь не было. Но я все равно парень, и ты должна это понимать. И часть того, чтобы быть парнем, заключается в том, что его женщина не носит пижамные штаны другого парня, даже если он уже в прошлом. Если хочешь мужские штаны, я отдам тебе свои. Но эти должны исчезнуть. Итак, у тебя возникнут с этим проблемы?
— Не думаю.
Джонни расслабился, бормоча:
— Хорошо.
— Могу я кое-что сказать?
— Могу я спросить, почему ты спрашиваешь, можешь ли что-то сказать?
Я почувствовала, как мои губы скривились в ухмылке, прежде чем стать вновь серьезной.
— Мне жаль, милый, что вчера тебе пришлось пройти через все это. Прозвучало как тяжелый день, и мне жаль, что я сделала его еще тяжелее, не поговорив с тобой.
Его лицо смягчилось, а также приблизилось к моему.
— Вокруг царил бардак, — заявил он. — Теперь, его нет. Спасибо, что сказала это, spätzchen, но дело сделано, и мы двигаемся дальше. Ты со мной?
Я кивнула, а затем спросила:
— Ты вернешь мне трусики?
— Нет, черт возьми, — заявил он.
Я почувствовала, как мои брови сошлись вместе.
— Почему?
— Детка, ты хоть немного представляешь, как это горячо, когда ты сидишь у меня на коленях после того, как мы трахнулись так, как трахнулись, и я знаю, что на тебе нет трусиков, потому что они у меня в кармане?
Я заерзала у него на коленях.
Затем его лицо приобрело совершенно другое выражение, когда он прорычал:
— Да.
Нам обоим потребовалась секунда, чтобы насладиться моментом, прежде чем его губы дрогнули, и я должна была подготовиться, но я этого не сделала.
Поэтому, когда он сказал:
— Ты думала, что я бросил тебя, и легла спать в моей футболке?
Мои глаза сузились, глядя на него.
Я заметила белую вспышку в его бороде.
Я попыталась оттолкнуться от него, бормоча:
— Мне нужно приготовить завтрак, а потом почистить стойла.
Его руки снова сжались, и он ответил:
— Ты можешь приготовить завтрак, детка. На троих. Я уберу стойла.
Я перестала давить на него.
— Я сама могу убраться в стойлах, Джонни.
— Без сомнения. Просто сегодня здесь твоя сестра и я тоже, так что я почищу стойла, а ты проведешь время с сестрой. А потом накормишь меня. После этого я съезжу домой, приму душ и вернусь. Мы проведем день вместе, а после ужина я отвезу тебя домой, чтобы трахнуть, не беспокоясь о том, что кто-нибудь услышит, и верну утром. Потом отправлюсь домой и приготовлю все к барбекю, а вы можете присоединиться ко мне на мельнице. Как тебе план?
Я забыла о своей досаде, потому что мне так понравился этот план, что я просто улыбнулась ему и сказала:
— Замечательный план.
Лицо Джонни снова стало таким, каким было раньше, мое тело отреагировало на это изменение, а затем меня прижали к подлокотнику кресла и поцеловали.
Когда Джонни поднял голову, он сказал:
— Как только твоя сестра уедет, мы устроим свидание, и ты наденешь то платье, в котором была на фестивале, потому что я даже близко не оценил его по достоинству, spätzchen.
— Хорошо, — выдохнула я.
Он вскочил с кресла, увлекая меня за собой и ставя на ноги.
Ноги, на которые он смотрел, когда обнимал меня за плечи.
Ноги, на которые он все еще смотрел, когда пробормотал:
— Не могу поверить, что трахнул тебя в этих сапогах.
К моим щекам прилил жар.
Его рука двинулась вниз, ладонь обхватила мой зад, он прижал меня к себе и уставился на меня сверху вниз, ухмыляясь.
— Детка, когда ты скользила моим пальцем внутри себя, — было очень жарко, но когда ты сбросила штаны на половине поцелуя, — было адски жарко.
И теперь я действительно почувствовала, как щеки краснеют.
— Можешь не повторять этого вслух? — попросила я.
— Почему нет? — поддразнил он.
— Это было…
— Горячо.
— Да, и все же…
— Ох*енно.
Я шлепнула его по руке.
— Джонни.
Он приблизился губами к моим губам.
— Ладно, spätzchen, буду повторять это в голове.
Я впилась в него взглядом, даже когда растворилась в нем.
Он снова поцеловал меня. Это превратилось в короткий сеанс поцелуев. Затем он повел меня, обняв за плечи, к двери, прошел через нее и мягко подтолкнул к воротам.
— Завтрак, — приказал он.
— Окидоки, — ответила я.
Я направилась к воротам и, заперев их на задвижку, оглянулась и увидела, что Джонни уже с Серенгети, готовит ее вывести на прогулку.
Я не думала о том, как сильно мне понравился этот образ.
Я не думала о том, как много всего только что произошло и насколько все это важно.
Я не думала о том, что жизнь, возможно, только
