Обманутая - Барбара Делински
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но она кончилась. И теперь ты попала в ад.
Она вскинула подбородок, желая избавиться от его руки, и решительно произнесла:
— Я тоже выживу.
— Давай я помогу. — Дэвид склонился к ней ближе. — Позволь мне помочь тебе.
Она ощущала жар его тела и чувствовала, как ее пронизывает дрожь.
— Хорошо. Одолжи мне денег.
Если он и расслышал холодок в ее тоне, то либо предпочел не обращать на него внимания, либо превратно его истолковал. Сам он говорил тихим, интимным голосом.
— Этого я не могу сделать. Но я могу помочь тебе. Тебе, наверное, так одиноко в доме по вечерам. Это очень угнетает. Тебе надо отвлечься.
— Мне есть на что отвлекаться. Единственное, что мне нужно, — это деньги.
— Давай уедем на выходные, Лаура.
— Дэвид! — Проскользнув мимо него, она решительно направилась к двери. — Ты говорил, что поможешь мне, — заметила она, уже взявшись за ручку. — Ты повторял это все две недели. Но то, что ты предлагаешь, это не та помощь, в которой я нуждаюсь.
— Именно та, — откликнулся Дэвид. Он стоял высокий и статный, без малейшего намека на раскаяние. — Любая женщина нуждается в подобного рода утешениях.
— Ты из какой эпохи?
— Бет в этом нуждается. И ты в этом нуждаешься. В этом нуждались все женщины, с которыми я когда-либо был знаком. И не надо делать такой удивленный вид.
— Это не удивление, — ответила Лаура. — Это негодование. — Она чуть было не сказала «отвращение», потому что именно его она ощушала, но удержалась от подобной прямолинейности. Довольно было и того, что она отказывала Дэвиду, — мужчины нелегко переживают отказ, а ей еще могла потребоваться его помощь.
— Я даже не могу поверить, что ты действительно мне это предлагаешь.
— Десятки других мужчин в нашем городе думают об этом с тех пор, как исчез Джефф, — ответил Дэвид, не отводя взгляда, а когда Лаура отрицательно замотала головой, продолжил: — Это именно так. Я знаю. Я слышал разговоры. Ты — сексуальная женщина, Лаура.
— Я замужняя женщина.
— Которую бросил муж.
Своей фразой он нанес ей сильный удар, поколебав остатки уверенности.
— «Бросил» — неверное слово, — возразила Лаура, пытаясь сохранить достоинство. — Мы не знаем, что ощущал Джефф, когда уезжал отсюда. Может быть, он разрывался на части, но считал, что у него нет другого выбора. Возможно, даже сейчас, когда мы разговариваем, он сидит где-нибудь и думает обо мне, а если это так, я не могу считать, что он меня бросил.
— Он не оставил тебе записки.
— Может, ему казалось, что так будет лучше,
— Если бы он действительно думал о тебе, он оставил бы тебе записку.
— Он думал. Мы женаты двадцать лет.
— Это ничего не значит, — небрежно заметил Дэвид. — Поверь мне.
Но все в Лауре противилось этому. За последние две недели ее не раз посещали сомнения в крепости их отношений с Джеффом, но она была совершенно не склонна делиться этими сомнениями с кем-либо, и уж меньше всего с Дэвидом, проявившим такое вероломство.
— Джефф любил меня. Я это знаю. Но мы сейчас обсуждаем другое. Суть заключается в том, что мой муж пропал, а ты намереваешься забраться в мою постель. Это ужасно, Дэвид. Кажется, ты считался его другом.
— Но ты одна.
— Не совсем, — с гневом выдохнула Лаура. — У меня есть Дебра и Скотт, Лидия и собственная мать. У меня масса друзей, и дело, которым надо заниматься, и меньше всего я нуждаюсь в сексуальных утехах, а если бы и нуждалась, то даже не подумала бы о тебе. Ты женат, и твоя жена моя подруга.
— Не совсем так, — возразил Дэвид. И Лаура заметила надменность в его взгляде. — Бет вступила бы в связь с Джеффом, предложи он ей.
— Дэвид! — воскликнула Лаура. — Зачем ты говоришь такие вещи?
— Затем, что они соответствуют действительности; Бет не хранит мне верность. Почему я должен быть верен ей?
— Может, потому что это правильно? — осведомилась Лаура, хотя и понимала, что вряд ли до Дэвида дойдет смысл ее вопроса. Казалось, он не испытывал никакой неловкости, одним этим обманывая Бет.
— Мне пора домой, — пробормотала Лаура и открыла дверь.
И вдруг в мгновение ока Дэвид оказался рядом и снова закрыл ее. Опершись ладонью на дверь и прижавшись к Лауре, он приник к ее уху и зашептал глубоким грудным голосом:
— Я давно уже хочу тебя. Ты ведь это знала, не правда ли?
Лаура не сводила глаз с двери, изо всех сил стараясь сохранять самообладание. У нее засосало под ложечкой, голос дрожал.
— Мне не следовало приходить сюда. Это была ошибка.
— Почему же? Хорошо, что ты теперь знаешь о моих чувствах. О’кей, может, эти выходные не подходящее время. Но в следующий раз…
— Не будет следующего раза.
— Ты просто объяснишь своим, что тебе надо уехать на пару дней, а я организую себе командировку. Или, если не хочешь уезжать на ночь, мы можем найти какое-нибудь уединенное место днем. Я знаю несколько таких приличных мест.
— Позволь мне уйти, Дэвид.
— Ты подумаешь об этом?
Лаура всегда гордилась своей честностью, и самым честным сейчас было бы просить навсегда оставить ее в покое. И все же она была прагматиком. Она понимала, что он может ей понадобиться. И хотя она знала, что никогда не окажется с ним в одной постели, она уже с меньшей решимостью сопротивлялась ему, чем вначале.
— Я не нуждаюсь в сексе, — промолвила она, прерывисто дыша, ничем не выдавая своего отвращения. — Мне надо идти.
Он не шевельнулся.
— Я позвоню тебе.
— Если ты собираешься звонить мне с подобными предложениями, не трудись. — Она ощутила горечь во рту и с трудом подавила рвотный позыв. — Мне надо идти, — прошептала она, и, вероятно, Дэвид что-то ощутил, потому что наконец сделал шаг назад.
— Я позвоню, — пообещал он.
И Лаура, не оглядываясь, выбежала из кабинета.
Лаура отказывалась брать трубку, когда звонил Дэвид. Под любыми предлогами она просила отвечать на звонки Дебру, а когда той не было дома, переключала телефон на автоответчик. На самом деле звонков было не так уж много ни от Дэвида, ни от остальных, проявлявших любопытство в первые дни исчезновения Джеффа. Казалось, люди потеряли интерес к происходящему. Или стали считать Джеффа виновным, — одно из двух.
Так думала Лаура, с каждым днем впадая в большее уныние. Тем более что поиски ссуды в Бостоне оказались такими же безрезультатными, как и в родном городе. Но самый сильный удар последовал в конце недели, когда в субботу утром к ней заехала Элиза с действительно встревоженным видом.
— Боюсь, у нас могут возникнуть сложности, — произнесла она таким слабым голосом, что Лауре пришлось придвинуться к ней поближе. — Мы получили два отказа.