Мастер для эльфийки, или приключения странствующего электрика - Игорь Валерьевич Осипов

Я отложил руку и сходил за небольшим аккумулятором, с которым проверял проводку в домах. Прицепил проводки со штырьками и стал аккуратно тыкать в концы, я бы сказал, что это нервы у робота. И если не совсем дурак, то плюс у них общий, а минусовые идут порознь.

У руки дёрнулся и сжался безымянный палец. Я улыбнулся. Не совсем дурак. Конечно, в мозгах у робота я не разберусь, так наверняка сложнее, чем просто кабель питания на мышцу.

Довольный тем, что не дурак, и совладал с одной из загадок древних, отложил находку и снял с огня закипевший котелок с водой.

– Оставишь, – попросила Рина.

– Новую вскипячу, – улыбнулся я и пошёл умываться. Достал ведро и разбавил кипяток холодной. Немного пахло речной тиной, но придётся терпеть. Колодца или родника рядом не было.

Наскоро умылся, побрился, а потом подумал и достал из сумки очень дорогой и редкий одеколон. Обычно я им пользовался, когда в гильдию ходил или по девкам, но здесь целых две эльфийки, так что не грех и потратить капельку.

В небе засияли звёзды. Трещали запоздалые осенние кузнечики и лягушки. Пищали летучие мыши. Где-то ухал филин. Сопели и изредка фыркали недовольные мошкарой кони.

– Утро вечера мудренее, – произнёс я старую как мир поговорку, кинул под фургон подстилку и одеяло. Конечно же, подложил под колёса корягу, чтоб не покатилась нечаянно.

Закутавшись с головой и положив под подушку оружие, слушал, как бормочут и плещутся сёстры. Отсюда виделись их босые ноги.

Вскоре сон начал брать своё, и уже начал в него проваливаться.

И вдруг одеяло шевельнулось и под него скользнула одна из девушек. Потом вторая.

– Ружьё у тебя? – прошептала Киса.

– Ага, – ошарашенно ответил я и повернулся.

– Я тоже бластер взяла.

– А моё точно выстрелит? – продолжила разговор Рина и что-то протянула.

Моя рука машинально пощупала в поисках вещей, но дотронулся до мягкой и тёплой кожи Рины. Я водил и уже понимал, что девушка совсем голая. Сон как рукой сняло.

– Выстрелит, – пробормотал я первое, что в голову пришло.

– Хорошо, – пролепетала эльфийка и прижалась ко мне.

Я сглотнул, чувствуя её тело, ощущая цветочный запах и мерное дыхание. Сердце забилось втрое быстрее обычного.

– Не надо, – тихо прошептала Рина. – Можно, я устала и сплю?

– Тут как бы ситуёвина двусмысленная…

– Я поверила, что ты не тронешь, – прошептала Рина. – Я поверила, что защитишь. Но не торопи, пожалуйста, с долгом, я так не могу. Не сейчас. Просто мне холодно, а ты тёплый. И мы вещи повесили сушиться.

Я повернулся набок и контуженно таращился в ночную темноту и старался думать не о голой девушке. Дурацкая, блин, ситуация.

Однако отвлечься не получалось. У меня даже руки тряслись от возбуждения. Чтоб не сорваться, укусил себя за кулак. И ведь молчит стерва, что если изнасилую, меня Кор на ветке за член и повесит, а потом будет долго палкой бить, как орешник, чтоб орешки осыпались.

– Ладно, попробую другой вариант, – пробормотал я и достал дневник древнего. Там наверняка какая-нибудь войнушка. Хоть отвлекусь от дурных идей.

Мысль, что отвлечься надо срочно, подкрепилась тем, что лежащая за спиной Киса тоже прижалась и обняла, как подушку. А я наклонил голову и уткнулся в густые, заплетённые в косички волосы Рины, одновременно с этим ощущая ладонью обнажённее бедро девушки.

Глава 20. Дурные сны

Воспоминания. Я ожидал войнушки и получил её.

Древний, коего звали Никита, сидел и смотрел перед собой. Перед ним был сбитый из синей жести забор. Часть листов выгнута, словно сквозь них ломился бронеед. Часть изрешечена пулями до состояния решета. Стоящая чуть сбоку калитка выдрана с петлями и лежала на изрядно подпорченном газоне.

Из-за забора виднелась зелёная черепица крыши дома. Поднимался жирный чёрный дым. Нестерпимо воняло горелой резиной.

– Надо уходить, – произнёс Никита. – Данила, надо собрать людей, и уходим.

– Нет никого. Мы вдвоём остались, – ответил кто-то сбоку.

Древний повернул голову и я смог увидеть уже знакомого здоровяка, разве что он казался слегка моложе, чем раньше. Наверное, это более раннее воспоминание. Здоровяк тоже сидел, прислонившись к изрешечённой пулями кирпичной стенке. Он поставил оружие «пулемёт» межу ног, уперев прикладом в щебень и направив ствол в небо. Глаза пусты. На лице и руках кровь и машинное масло, смешанные воедино.

А ещё та улочка, на которой ровненьким рядочком стояли домики, завалена телами человекоподобных машин. Чуть подальше горели жарким пламенем два автомобиля.

– А Валька? А Серый? – переспросил Никита.

– Вальку придушил бельевой верёвкой андроид. У Вальки патроны кончились, вот и добрались уроды до него. Серого переехал беспилотный джип, – сиплым голосом здоровяк.

Никита молча опустил глаза в землю, а затем встал.

– Страутеры целы?

– Нет. Они тоже взбунтовались. Пришлось пристрелить как хромую лошадь. Связи тоже нет. Ни сотовой, ни спутниковой, ни по обычному радиоканалу. Наверняка наши обрубили, чтоб локализовать вышедших из-под контроля роботов. Конечно, ещё есть вайфай и блютус, но зато не глобальная сеть.

Здоровяк вдохнул. И добавил:

– Если бы это случилось в городе, был бы судный день. Миллионы жертв.

Никита медленно опустил руку, открыл висящий на ремне подсумок и достал магазин с патронами.

– Это последний, – произнёс он, а потом пошёл вдоль улицы прочь. Глаза его бегали по щелям в заборах, прорехах выломанных ворот и окнам домов. Палец лежал на спусковом крючке.

Я не знаю, что творилось на душе у древнего, но чувствовал, как колотилось его сердце. Чувствовала резь в глазах. А ещё прихрамывал, болела нога, но он всё равно старался идти ровно. И даже спину держал нарочно прямой. Но через полсотни шагов Никита остановился.

У его ног лежал худощавый пластиковый робот, похожий на манекен, какие бывают у портных. Несмотря на несколько дырок от пуль в груди, он всё ещё шевелился.

Никита часто задышал, а потом достал из ножен, подвешенных у ключицы, нож, сел и стал часто колоть андроида. Лезвие с рустом проламывало пластик. Вскоре робот обмяк. Из дырок пошёл дым.

– Никита, хватит! Это не человек, ты ему даже больно не сделаешь.

Древний не ответил. Он перевернул робота на спину и поддел ножом небольшую пластиковую крышку. Почему-то вспомнился голем у гномов. У того так же на спине капот был.

Крышка с щелчком отскочила, дав рассмотреть потроха. И святые электроны, то что я увидел, было совершенством. Не просто провода, клеммы и лампы, а тонкие, как берёзовый лист, пластинки, полупрозрачные плоские ленты с медными дорожками и мелкие-мелкие