Звездный Портал - Джек Макдевит

Кроме того, Арки получил поздравления от Джеймса Ходока, одного из членов совета племени, с гордостью провозгласившего, что теперь уже не все адвокаты на стороне правительства. Рыжий Папоротник возгорелся мыслью стать защитником интересов Мини Вакан Ойяте, как называют себя индейцы-сиу Дьявольского озера на родном языке. (Что означает «люди озера Духа».) Он сдал экзамен на адвоката с первой попытки и вернулся в Северную Дакоту, чтобы открыть практику. Он заверял завещания и вел бракоразводные процессы, что приносило хороший доход, а заодно стал юрисконсультом племени, что особого дохода не приносило – зато имело свои преимущества.

Примерно в то же время, когда Мэтт Тейлор ломал голову над правильной линией поведения, Рыжий Папоротник повез Пакстона Уэллса в резервацию, чтобы тот объявил совету племени о новом предложении лично. Уэллс, пребывающий в мрачном расположении духа, явно решил, что молодой адвокат непоколебимо настроен против него, и отказался от всяческих попыток умилостивить его. Всю дорогу он лишь угрюмо глядел в окно на скучный пейзаж.

Наконец-то потеплело. Вдоль дорог громоздились подтаявшие сугробы, по асфальту бежали ручейки.

Администрация племени разместилась в одноэтажном здании из голубого кирпича, прозванного Синим домом. Свежий ветер развевал флаг Соединенных Штатов и знамя Мини Вакан Ойяте. Рыжий Папоротник въехал на стоянку и заглушил двигатель.

– Здесь, что ли? – осведомился Уэллс, окидывая взглядом бескрайнюю равнину, раскинувшуюся со всех сторон до самого горизонта.

Рыжий Папоротник уже не первый раз встречался с людьми вроде Уэллса, взирающими на окружающих свысока, если только те не занимают более высокое положение и не могут каким-либо образом повредить ему. Свое отношение к Рыжему Папоротнику он изменил столь разительно потому, что стал считать адвоката всего-навсего средством достижения цели, эдаким проводником к высшим эшелонам индейской власти – и, конечно, жестоко просчитался.

Они выбрались из машины, и Рыжий Папоротник вошел первым, указывая дорогу.

Синий дом вместил в себя почту, Бюро по делам индейцев, службу здравоохранения индейцев и кабинеты администрации. Рыжий Папоротник сообщил секретарю администрации, что они прибыли, и направился к кабинету губернатора.

В толпе Джеймса Ходока никто бы не разглядел не только из-за малого роста, но и вполне заурядной внешности. Уэллсу даже подумалось, что глава индейской администрации куда уместнее выглядел бы за прилавком в бакалее, чем в правительственном учреждении. Ни в его осанке, ни в голосе не было ни малейшего намека на властность или стальную волю, которая могла бы проявиться в случае нужды. Его темные глаза смотрели на собеседника с открытым дружелюбием, да и держался он вполне по-свойски. Рыжий Папоротник всегда считал, что главный дар Ходока заключается в его умении заставлять людей выкладывать все начистоту – талант редкий не только среди индейцев, но и среди остального населения Земли.

Как только они вошли, Ходок встал из-за письменного стола и протянул гостю руку для пожатия.

Уэллс тряхнул ее, пробормотав, как рад он возможности побывать в резервации, и сел.

Украшен был кабинет в индейском стиле – боевыми плюмажами, тотемами, шаманскими магическими колесами и ритуальными трубками. Около стола находился книжный шкаф и кофейный столик с булькающей кофеваркой. В широкие окна струился солнечный свет.

– Губернатор, – прокашлявшись, начал Уэллс, – я представляю интересы организации, которая поможет вашему племени достичь вершин благосостояния. Перед нами открываются грандиозные возможности.

– Арки мне сказал, – будто не слыша его, отозвался Ходок, – что вы проявляли интерес к покупке части нашей территории.

– Да, сэр. – Уэллс изо всех сил старался напустить на себя чуткий, заботливый вид. – Губернатор, позвольте мне говорить без излишних экивоков. Национальный энергетический институт является консорциумом индустриальных и финансовых предприятий, готовых предложить вам весьма солидную сумму за территорию, известную под названием гребня Джонсона. Весьма и весьма солидную, сэр.

Ходок даже бровью не повел.

– Вы хотите купить территорию в вечное и безраздельное пользование?

– Именно так. И готовы прилично заплатить. – Уэллс скривил губы в жухлой, лишенной тепла оборонительной улыбке. Должно быть, в детстве его лупили все подряд, решил про себя Рыжий Папоротник. – Давайте играть в открытую.

– Поддерживаю от всего сердца.

– Губернатор, весьма сомнительно, что на гребне действительно имеется нечто, представляющее реальную ценность, и вы это знаете. И я это знаю. Правительственные чиновники уже побывали там и решили, что повода для беспокойства у них нет, – уверенно изрек Уэллс, но Рыжий Папоротник тотчас же усомнился в правдивости его слов. – Так что это выстрел вслепую. И все же существует ничтожно малая вероятность, что там найдется нечто полезное, и мы готовы заплатить за возможность поиска. И, должен уточнить, заплатить весьма хорошо.

Он извлек из портфеля голубую папку, чековую книжку в кожаном переплете, а из кармана – ручку с золотым пером.

– Почему бы нам не уладить дело прямо сейчас? Скажем, пять миллионов вас устроит? – Он снял с ручки колпачок. – С такими деньгами вы сможете сделать для ваших людей очень многое. Правду говоря, губернатор, хотелось бы мне заглянуть к вам лет через пяток, чтобы посмотреть, как расцветет резервация.

Ходок сумел скрыть свое изумление перед названной суммой и осторожно бросил взгляд на Арки, но тот выражением лица дал понять, что против, потому что, сколько бы Уэллс ни предложил, это лишь начальная и слишком ничтожная цифра.

– К нам проявил интерес целый ряд корпораций, – сообщил губернатор. – Они хотели бы построить там гостиницы. И рестораны. Дисней хочет устроить парк развлечений. Не сочтите меня жадиной, доктор Уэллс, но в сложившейся обстановке пять миллионов – как кот наплакал.

Рыжий Папоротник подумал, что может гордиться губернатором.

– Понимаю, – вытаращил глаза Уэллс. – Они уже сделали конкретные предложения?

– О да. Они весьма щедры. А ведь эти люди хотят лишь взять землю в аренду. А вы хотите одним махом получить то самое, что придает этой земле ценность. Если мы продадим ее вам, у нас не останется ничего, кроме наличности. Доктор Уэллс, при нынешнем положении дел это должна быть громадная наличность.

Уэллс опустил глаза к чековой книжке:

– Вы хотите загнать меня в угол, сэр. Но я понимаю ваши доводы и уполномочен вести торг. Можно ли попросить вас назвать сумму, которая бы вас устроила?