Загадочное убийство в Эрфурте - Оллард Бибер

– Что ж мы стоим, Курт? Ты наверняка хочешь есть. Проходи в комнату. Сейчас мы все равно ничем не можем помочь Паулю. Надо попытаться как-то выяснить, что произошло… Кстати, он поехал на моей машине…

Она сама не знала, зачем об этом сказала. Замечание никоим образом не объясняло, что могло случиться. Курт же подумал о цене женской преданности, о том, что если Пауля сцапала полиция и он снова лишится свободы, то такая Моника быстро найдет себе нового дружка. Курт опустился в кресло, в котором еще не так давно сидел брат, и воскликнул:

– Неужели Пауля арестовала полиция?!

– Можно, конечно, позвонить в полицию. Но если это не так, то мы его просто подставим. Ведь нельзя исключить, что его уже разыскивают правоохранительные органы.

Она сходила в кухню и вернулась с бутылкой пива.

– Вот, утоли пока жажду. Я придумаю что-нибудь поесть.

Думала она недолго, потому что ее кулинарные возможности ограничивались в основном умением порезать что-нибудь готовое. На этот раз ей не пришлось делать и это. Она просто принесла множество упаковок, в которых продукты были уже нарезаны. Моника разорвала упаковки и вывернула из содержимое на большую тарелку. Потом принесла еще хлеб. И тот оказался нарезанным.

Курт жевал кусок ветчины, иногда прихлебывая пиво, и думал о том, что этот ужин очень напоминает ему тюремный. Там тоже очень любили все резать и порционировать. Потом он подумал, что удел таких, как он или Пауль, всю жизнь довольствоваться такими подружками-неумехами, которые ждут от них только денег и удовольствий, порционно же отдавая взамен свою любовь. От этого стало еще тоскливее, и мысль об универсальном «лекарстве» от всей этой жизни еще настойчивее застучала в виски. Но Курт пересилил себя, так как вспомнил, что в его голове до сих пор не возникло никакого плана по выяснению судьбы брата. Он оторвался от еды и сказал:

– Что будем делать, Моника? Включи, что ли, пока телевизор.

Она нажала кнопку и передала ему пульт дистанционного управления. Он стал лениво перебирать программы, продолжая – так ему казалось – думать. Выбрав местный канал, начал слушать новости. Вдруг на экране появился черно-белый портрет мужчины. Курт напрягся и крикнул:

– Посмотри-ка, Моника!

Она взглянула на экран и вскрикнула:

– Очень похож на Пауля!

Несколько секунд, пока диктор не начал говорить, они сидели, потеряв дар речи. Диктор заговорил, и оба обратились в слух.

«Как сообщила дорожная полиции Эрфурта, сегодня ночью на четвертом автобане недалеко от съезда Эрфурт-Запад произошла автомобильная авария. Водитель, предположительно не справившийся с управлением, выехал за край обочины, и машина марки «Фольксваген-Гольф» сорвалась в овраг, где воспламенилась и сгорела. Водитель не сгорел вместе с машиной только благодаря тому, что выпал из автомобиля раньше. Тем не менее он погиб от травм, полученных, вероятно, в результате ударов о камни. Никаких документов при водителе не обнаружено. Всех, кто знает этого человека, просим сообщить полиции Эрфурта по следующим телефонам».

Курт сидел бледный, едва сдерживая слезы. Моника робко проговорила:

– Может быть, все-таки это не он…

– Чт-то ты говоришь, Моника, – заикаясь, сказал Курт, – посмотри, как похож. Какой марки была твоя машина?

– «Фольксваген-Гольф»… Но это ничего не значит. Их полно на наших дорогах.

– И все они катаются глубокой ночью вокруг Эрфурта? – постепенно приходя в себя, спросил Курт. – Не смеши меня, Моника. Я сочувствую тому, что ты лишилась машины, но ты купишь другую, а у меня не стало брата.

Монике все еще не хотелось верить в случившееся.

– А что это за портрет? Я мало в этом смыслю, Курт, но, по-моему, это называется фоторобот… Почему?

– А ты хотела, чтобы они выставили на экран фото трупа? Чтобы пощекотать нервы телезрителям? Для меня это лишь означает, что опасения, о которых говорил тебе Пауль, не случайны. Его давно разыскивают, а фоторобот сделан по показаниям свидетелей. Теперь они его нашли, и дело всего нескольких дней, чтобы полицейские установили его имя. Правда, это им уже ничего не даст…

– Ты считаешь, что незачем идти в полицию?

– А зачем? Хотя в конце концов пойти все равно придется… Ведь кто-то же должен похоронить Пауля.

Моника вздрогнула, вдруг ощутив реальность произошедшего. Она выключила телевизор, сделала несколько шагов по комнате, глядя при этом в пол и сжимая виски ладонями. Потом вдруг резко повернулась к Курту:

– А вдруг это не авария?

– А что?

– Он твердил о каком-то богатстве. Где гарантии, что еще кто-то не знал о его планах?

Курт пока не знал, как жил Пауль эти два неполных месяца на свободе. Не авария? Почему бы и нет? Он знал неуемный характер брата, знал о его вечных стычках с другими представителями уголовного мира. Курт размышлял о том, с чего начать свой новый этап жизни на свободе, и вот теперь его первые шаги уже предопределены внезапной смертью Пауля. Взглянув на Монику, Курт сказал:

– Все же в полицию придется идти. Может быть, удастся познакомиться с полицейскими версиями произошедшего.

– А что потом, Курт?.. – Молодая женщина запнулась. – Если окажется, что это не авария?

– Тогда, Моника, это убийство. И убили не только Пауля, но и смертельно ранили меня. Я буду мстить.

Она взглянула в его сделавшиеся страшными стеклянные глаза и внутренне содрогнулась.

36

– Мы нашли его, частный детектив. Думаю, я значительно приблизился к пункту «икс», в котором мы должны встретиться, – сказал Ниммер.

Макс приятно удивился, услышав, как ловко инспектор Ниммер использовал его собственную манеру разговора с ним, и в тон ему ответил:

– И обошлись, конечно, без моей дедукции?

– Без нее, господин Вундерлих. Правда, помогло кое-что, что так цените и вы.

– Простите… теряюсь в догадках…

– Ну как же… Его величество случай.

– Значит, не понадобился и фоторобот. Выходит, господин инспектор, что и классика не всегда панацея?

– Не совсем так, частный детектив. Фоторобот мы все равно составили, и косвенно он помог нам. Но не скрою, основную роль сыграла внезапно свалившаяся на нас удача в виде оригинала… – Ниммер вдруг замолчал и после паузы уже не так уверенно добавил: – Если слово «удача» уместно для данной ситуации.

– По-моему, господин инспектор, это слово всегда уместно, когда в ваших руках преступник. Понимаю ваш скепсис. Подозреваемый не дает показаний, но это дело времени…

– Да, вы правы, но наш уже не заговорит.

– Шутите, инспектор Ниммер?

– Нисколько. Он мертв.

– Умудрился покончить с собой?

– Нет, частный детектив, мы его обнаружили уже