Личная ведьма Тёмного (СИ) - Игоревна Алена

Я была жива, но чувствовала себя опустошенной. Как это странно — я никогда особенно не ощущала магию, лишь короткие и тихие её всплески, но когда лишилась её то осознала, что уже не смогу быть прежней. У меня забрали огромную часть чего-то важного. У меня словно забрали меня.

По ладони к локтю продолжала идти кровь. Моя рука так и осталась не привязана, но я не могла ей пошевелить. Не могла пошевелить и пальцем: вероятно, порез оказался таким глубоким, что задел сухожилия.

Ронтагур глубоко вздохнул и размял плечи, будто распределяя новую силу по телу. В его глазах больше не было страха — он ощущал себя непобедимым.

— Вот теперь мы можем говорить на равных. — Взгляд его, обращенный к Майриону, вспыхнул ненавистью. — Сейнол, от этой идиотки избавься.

Но Сейнол снова осел на пол, не желая отсвечивать.

Майрион на выпад Ронтагура среагировал моментально: покатал меж ладоней чёрный сгусток и как следует тряхнул, превращая его в хлыст. Несколько широких шагов, и вот он уже в метре от Ронтагура, напряженный и опасный.

— Ведьмочка, так и знал! — Раздался над ухом знакомый, и такой любимый писклявый голос. — Тебя нельзя оставлять одну!

— Мм!

— Что? Говоришь, нужно вытащить эту штуку из твоего рта?

— Мм!

— Ох, как я рад, что этого никто не видит! — Лесуросвин грациозно, словно горный козлик, запрыгнул на камень, склонился надо мной и пощекотал щеку гладким пятачком. Схватился зубами за тряпку, и та выскочила из моего рта.

Говорить! Как же прекрасно иметь возможность говорить!

Но поболтать нам с Аргоком не дали: атмосфера вокруг раскалилась. Пока я наблюдала за разворачивающимся боем, Аргок занялся узлами на моей руке и ногах.

Ронтагур вскинул руку, и вокруг его пальцев обвились тонкие нити Тьмы. Они подрагивали и искрили, когда соприкосались, и, кажется, вели себя совершенно непредсказуемо. Ронтагур испуганно махнул ладонью, стряхивая Тьму, и решил попробовать снова. Но и на этот раз ничего не вышло: лишь клубы чёрного тумана появлялись и расползались ядовитыми змеями по телу Ронтагура, причиняя ему боль своими прикосновениями.

— Сейнол! Что ты сделал со мной?! — Заверещал Ронтагур.

Майрион отбросил в сторону хлыст, которым так и не воспользовался. Вытянул руку вперёд, схватил Ронтагура за шею и поднял над полом.

— Хотел иметь магию, но магия поимела тебя. — Проскрежетал он через плотно сжатую челюсть.

Лицо Ронтагура стремительно краснело, а глаза закатывались наверх. Он болтал ногами в воздухе и я отвернулась, не в силах смотреть на эту картину.

— Ведьмочка, последний есть! — Радостно завопил Аргок. — Свободна!

Я резко встала и едва не легла обратно — зал закружился перед глазами. Что-то глухо ударилось о пол, и я заставила себя сконцентрироваться: Ронтагур, неподвижный и бледный, лежал в ногах Майриона.

— Господи. — Прошептала я онемевшими губами. — Господи.

— Амели! — Майрион, перешагнув через Ронтагура, бросился ко мне.

Я позабыла всё. Забыла его предложение принцессе, забыла всю боль, что мы причинили друг другу. Хваталась непослушными пальцами за ворот его камзола и жалась ближе, словно пыталась втиснуться в Майриона, стать его частью раз и навсегда. Чтобы никаких больше несчастий и бед, никаких предателей и друзей. Никого и никогда, только мы вдвоем. Вдыхала носом умопомрачительный запах и лила слёзы: по Льют, по своей поломанной жизни, по самой себе — пустой, никчемной.

— Всё будет хорошо. Скоро всё закончится. — Шептал Майрион и, отыскав моё лицо, стал расцеловывать мокрые щеки, лоб и нос. Осыпал мелкими поцелуями каждый миллиметр и прижимал к себе так крепко, словно, как и я, хотел сделать нас одним целым.

— Он мёртв? — Спросила я, наткнувшись взглядом на неподвижного Ронтагура.

— Пока нет. — Желваки на лице Майриона заходили. — Но если он решит подняться на ноги до того, как мы отсюда уберемся, то я уже не буду так милосерден.

Не знаю, почему испытала вдруг такое облегчение. Я ужасно хотела, чтобы Ронтагур страдал. Чтобы он умер самой страшной смертью за то, что сделал с Льют. За то, что сделал с другими девушками — теперь я в этом была уверена наверняка. Но я не хотела, чтобы справедливость вершилась руками Майриона. Мы и без того натворили столько, что хватит на несколько жизней.

— Не верю, что всё закончилось. — Выдохнула я и снова прильнула к груди Майриона. Его сердце отбивало беспокойный бит.

— Не совсем. — В его голосе послышалось напряжение.

— О чём ты?

— Дарк. — Коротко ответил Майрион, и кровь в моих жилах застыла.

— Ты должен меня вернуть?

— Вернуть? После того, как ты ускользнула из моих рук? После того, как я решился наконец пойти против своего короля?

— Женившись на его сестре? Блестяще, Майрион, ты настоящий бунтарь! — Съязвила я.

— Мы можем обсудить это позже?

— Как ты узнал, что я здесь?

— Сура. Никогда бы не подумал, но... Тьма, у Северной правительницы есть сердце. Послушай, Амели, — Майрион тряхнул меня за плечи, — ты должна спрятаться и сидеть тихо до тех пор, пока я не разрешу тебе выйти. Ты поняла меня?

— Почему?

— Потому что очень скоро Дарк поймёт, где нас искать. И тогда...

Договорить он не успел. Пространственный портал раскрыл свою цветастую пасть, осветив тёмное помещение зала. Майрион одним рывком откинул меня в сторону и я упала за камень. Там, обняв колени, сидел Сейнол. Он затравлено глянул на меня из под капюшона и отполз на несколько сантиметров в сторону.

— Я не хотел! Я просто исполнял приказы! — Проблеял он.

— Заткнись, мне наплевать!

Я осторожно высунула голову из-за камня. Дарк подошел к Ронтагуру и потыкал его в бок носком ботинка.

— Что у вас тут произошло? Где моя ведьма?

— Сбежала. — Ответил Майрион.

— И? — Дарк развёл руками. — Почему ты ещё здесь?

— Нам нужно поговорить.

— Говори.

— Отпусти Амели. Ронтагур забрал её силу. Если кто и нужен тебе — так это он.

— О! — Дарк рассмеялся. — Жениться на Ронтагуре? Отличная идея, браво!

— Можешь просто забрать силу. Тебе не потребуется держать его рядом. Амели теперь бесполезна...

Дарк сделал несколько медленных шагов вперёд и положил руку на плечо Майриону. Замер, бесстрастно глядя ему в глаза, а потом вдруг ноги Майриона подогнулись и он рухнул на колени перед Дарком. Тот продолжал держать за плечо.

— Думаешь, я идиот? Думаешь, я не знаю, что ты закрутил с моей ведьмой любовь? — Прошипел Дарк, склоняясь к Майриону ближе.

Лицо Майриона было вне зоны моей видимости, зато я видела, как напрягаются от боли все мышцы на его теле, слышала его тяжёлое дыхание. Дарк убрал руку, но лишь для того, чтобы небрежным движением пальцев зашвырнуть Майриона подальше. Майрион влетел в стену. Кровь брызнула из его рта на грязный пол.

— Думаешь, я не видел, как она на тебя смотрела? Ты потерял моё доверие, Майрион! Ты мне больше не нужен. — Он снова медленно наступал.

Майрион вытянул на полу руку, в ладони завихрился столб чёрного тумана. Дарк, тут же оказавшись рядом, каблуком ботинка наступил на его запястье и чуть прокрутился. Раздался мерзкий хруст, и меня замутило. Я дёрнулась вперёд, но кто-то удержал меня за юбку.

— Сбрендила? — Аргок округлил глаза. — Хочешь принести себя на блюдечке?

— Я должна помочь!

— Не отпущу!

— Я должна! — Я обняла щупленькое тельце лемуросвина. — Хороший мой, я не могу его бросить. Я... Я люблю его.

— Ты мне это брось! Прекрати говорить так, словно прощаешься. Вот что, ведьмочка, веришь старине Аргоку?

— Верю больше, чем себе. У тебя план?

— Не сказать, что хороший, но явно лучше твоего.

— Не томи! — Заскули я и снова глянула из-за камня. Дарк возвышался над Майрионом и что-то ему говорил.

— Даже не знаю, как сказать. Вдруг тебя это обидит? Или оскорбит? Ты всё-таки дамочка мнительная...

— Аргок!

— Слушай, ведьмочка, а что если ты не избранная? Никакая ты не особенная и вовсе не Хини.