Анделор. Тетралогия - Мария Куприянова

– Только кровью можно смыть позор? – криво усмехнулся Коля.

– Что-то вроде того. С другой стороны, твой отец был слишком благородным мужчиной, чтобы заставлять женщину делить с ним постель против ее воли. Хотя Элейна покорила сердце Мироса с первого взгляда, он терпеливо ждал ее благосклонности. Король забрал ее в свой дворец и окружил вниманием и заботой.

– А она?

– А она сначала привыкала к новой жизни, потом стала принимать ухаживания твоего отца. Вскоре она ответила на его любовь, они поженились, чего совершенно не ожидал ее отец, и подарила Миросу двоих замечательных сыновей.

– Арт, это все похоже на сказку: добрый и благородный король, прекрасная королева и верные подданные.

– Так и было, мой мальчик, так и было. – С тяжким вздохом он поднялся со скамьи и, не говоря больше ни слова, ушел в дом.

Коля еще некоторое время сидел уставившись в темноту.

«Все было как в сказке, пока не пришел черный волшебник и не разрушил ее. Потерянный принц пришел из другого мира, чтобы сразиться со злым колдуном и восстановить справедливость. Будет ли у этой истории счастливый конец? Сможет ли он одолеть Фаридара?» Окружавшая его тьма хранила молчание.

Глава 17

Проснулся Николай рано. Он чувствовал себя вполне отдохнувшим, хотя мозг его, похоже, не переставал работать всю ночь. Известие о скором отправлении в путь будоражило его сознание. Нечто подобное он ощущал накануне вступительных экзаменов в институт. Сначала ты совершенно спокоен, учишь билеты и по возможности находишь веские причины, чтобы отложить подготовку на завтра. За несколько месяцев до экзаменов все чаще возвращаешься к мысли о предстоящих испытаниях, и сердце начинает учащенно биться. За день-два понимаешь, насколько близко теперь то, ради чего столько готовился, мужественно отказывался от заманчивых предложений погулять с друзьями или сходить на свидание с девушкой. Из эфемерного и пространного понятие «экзамены» превращается во вполне ощутимый неотвратимый груз, давящий тебе на плечи, скручивающий в комок живот и вызывающий липкий пот на лбу. Ты ощущаешь себя беспомощным в попытках хоть как-то отдалить событие, однако в то же время испытываешь и определенную радость. По крайней мере, все скоро кончится – хоть как-нибудь. Ничего нет хуже ожидания.

Поэтому сейчас Коля был и взволнован, и рад одновременно. Наконец-то он сдвинется с мертвой точки, постарается приложить все усилия, чтобы найти Фериллиуса и прочесть пророчество. Пришло время сдать экзамен на смелость, выдержку и сообразительность.

А еще ему было страшно. Встреча с Фаридаром не сулила ничего хорошего, и если он не сможет прочесть и расшифровать предсказание сумасшедшего волшебника, тогда всему придет конец.

Он вскочил с кровати, открыл окно и высунулся по пояс на улицу. Холодный воздух объял его тело и ворвался в комнату, напоминая ему о наступившей осени. Поэтому было просто необходимо как можно быстрее выезжать в Ринвелл, пока позволяют погодные условия.

Артис примерно описал их предстоящий путь. Двигаться следует на юг, переплыть Серебряное море, пересечь Белую пустыню и Магиевы горы. За ними и начинается Великий лес, где находится Ринвелл. Точного его местоположения никто не знает, так как он всегда был территорией эльфов, на которую попасть простым смертным было практически невозможно. Но это молодого человека особенно не волновало, ведь у него был Светофор, который должен указать верный путь.

Сзади послышалось недовольное фырканье. Коля обернулся и увидел на стуле дракончика, который свил из лежащей там одежды уютное гнездышко и зарылся в нем всем телом.

– Что, холода не любишь? – улыбнулся он.

В ответ Светофор залез еще глубже, так что на поверхности остались лишь ноздри.

В комнате и впрямь стало довольно прохладно, однако утренняя свежесть взбодрила Николая и прогнала остатки сжавшего его сердце страха.

– Вижу, ты не особо голоден, славно вчера поохотился? – Он наклонился к своему питомцу и погладил его по мордочке.

Светофор выпустил струйку дыма.

– Ладно, понял, больше с глупыми вопросами приставать не буду. Спи.

Напевая под нос какую-то песенку, Коля умылся, оделся и вышел из комнаты.

Было тихо, все еще спали, поэтому он решил пройти на кухню, чтобы выпить чаю. Однако оказалось, что не он один бодрствует в этот ранний час. На кухне горел свет, и оттуда доносились всхлипывания. Удивленный, он толкнул дверь и увидел сидящую за столом Дариану. Заметив вошедшего, она стыдливо прикрыла лицо рукой и отвернулась. Однако Николай успел заметить ее опухшее от слез лицо, покрасневшие глаза, землистый цвет кожи. По ее виду можно было сказать, что спать она не ложилась.

К Коле вернулось то неприятное ощущение, что он может лишить семью кормильца, если выйдет в поход вместе с Артисом. Он сел за стол напротив Дарианы и сказал:

– Послушай, если тебе так тяжело, пусть лучше Артис останется дома. Я ведь говорил, что могу справиться один.

Она отрицательно замотала головой, продолжая прятать лицо и рассматривать сложенные на коленях руки:

– Нет-нет. Он должен идти. Мне будет спокойнее, если он пойдет с тобой.

– Тогда в чем дело, скажи.

Она подняла на него заплаканные глаза и горько усмехнулась:

– Ты же умеешь видеть людей насквозь, попробуй догадаться сам.

Николай удивленно моргнул. С того самого дня, когда он открыл в себе эти удивительные способности, узнав сначала характер Эрика, а потом и Артиса, он старался больше не применять их на близких ему людях. Понимая, что каждый человек имеет право на индивидуальность, Коля не собирался вторгаться в их частную жизнь. Сначала это давалось ему с трудом, так как он не знал, каким образом можно заблокировать свое обострившееся чутье, а потом понял, что все зависит от его личного желания и конечно же от окружавшей их всех магии. Научившись контролировать себя, Коля заметил, как вся семья вздохнула с облегчением. Конечно, никто не упрекал его, но жить рядом с человеком, который чувствует малейшие колебания твоего настроения, представлялось весьма сложной задачей.

Сегодня Дариана сама того захотела. Что ж, в таком случае… Молодой человек пристально посмотрел ей в глаза и сосредоточился, призывая на помощь магию Анделора. И вскоре он почувствовал уже знакомое покалывание кожи.

На него обрушились смятение и страх, которые испытывала сейчас сидящая перед ним женщина. Удивительно, насколько можно переживать за все на свете сразу. За жизнь своих детей и. мужа, за Николая, за умирающий мир и неприготовленный ужин. Одно ему показалось странным: среди всех этих тревожных мыслей и чувств он совершенно четко ощутил и другие – безмятежные, спокойные, счастливые. Как будто в одном человеке слились две натуры, две души, два сердца. И тогда он понял. Справившись с охватившим его волнением, он тихо спросил: