Сорвиголова (СИ) - Дим Дженерал

Вот ведь ничем её не спугнуть, какая смелая особа! Не будь она такой белобрысой и одноцветной, как пергамент, курносой и никакойской, а у меня не было бы Арвен, занимавшей все мои сны и мысли, мог бы с блондиночкой замутить. Как там та пословица говорит: лучше синица в руках, чем журавль в небе. Но меня совершенно не тянуло к этой наглой и беспринципной «пташке». Тем более я прекрасно понимал, что она ластится ко мне исключительно из-за бонуса к опыту. Не будет же нормальной девушке, да хоть парню, нравиться едва-едва знакомый однорукий чудик в ужасной носатой маске на всю морду? Это уже явно клиника!

Глава 14. Руские

— Слушай, — попытался договориться я с ней по-хорошему, — а если я скажу, нет… пообещаю, что дам тебе не бывалый бонус, максимальный из возможных? То есть пресловутые тысяча процентов сверху? Ты от меня отстанешь, а? В смысле не будешь приставать ко мне с попытками затащить в постель? Ты меня реально смущаешь, — Я ведь вовсе не железный и могу поддаться её чарам, но девушка в ответ решительно покачала головой, значит: нет. Буду бить тяжелой артиллерией, то есть грубить. А ведь ещё вчера самолично осуждал Дэна за отповедь девушки, мол, так нельзя обращаться с прекрасным полом. — Считай меня ханжой, двуличным лицемером, но меня оторопь берёт от твоих поползновений в мою сторону. Я люблю девушек скромных, стеснительных, а не слабых на передок. Твои свободные нравы…

— Фу, таким быть. Какой же ты грубиян и хам, типичный мужлан! — фыркнула девица, перебив мою тираду. Почему-то при этом рассмеявшись. Она что ничуть не обиделась на мой выпад? — Почему нам не сыграть в романтику? Что не так с обоюдным притворством? А там может и реальные «чуйства» придут, кто знает?! Я всё равно никогда не пробовала с хуманами! Веришь, нет? Может вы оба с Дэн плоховаты по этой… половой части? Он явно скорострел — евойная жена не даст соврать, поэтому Дэнчику стыдно! Поэтому он всем дамам даёт от ворот поворот. И ревнует, знает, что такому… спринтеру Беля может изменить, если что получше подвернётся…

— Она не Беля, а Б-э-л-л-а! — проворчал я, но, по ходу, некоторые эльфы и вправду не всегда могут выговаривать человеческие имена. — Его можешь оскорблять, вы оба друг друга на дух не выносите, но Бэлле-то имя-то зачем коверкать?

— Плевать! Скажи лучше, а тебя какая бяка одолела, да? Ты слишком молодой для мужской, старческой немощи. Женилка может не выросла? Хотя ты же моложе и так пацанчика Дэна. Может ты всё ещё девственник и боишься нас — женщин? — увидев, что я моя шея и низ лица от смущения покраснели пуще прежнего, девица опять рассмеялась. — Что угадала, да? Ладно твоя взяла, если дашь то, что практически невозможно то я согласна! С этой минуты никаких поползновений к твоему невинному тельцу. Оставлю тебя наедине с придуманной фантазией о прекрасной серой эльфийке. Но с тебя одинадцатикратный бонус к опыту и даже не думай от меня сбежать!

Я хотел возразить, что Арвен совсем не воображаемая, а всамделишная девушка, и я надеюсь встретиться с ней в очень скором времени, но какой смысл оправдываться? Только ещё больше заподозрят во лжи. Тем более, что мы наконец-то подошли к дверям лекаря и нырнули внутрь магазинчика. Это был ларёк для продажи всякой всячины. Что удивительно: старый человек(!) — хозяин лавки, мог за скромную плату вылечить любого страждущего. Ветхий, даже дряхлый дедушка был седой как лунь. Борода, усы, волосы — абсолютно светло-серебристого цвета. Даже непонятно какой расцветки были его волосы в былую молодость.

Значит, здесь не только нет рабов, но «хуманы» имеют права владеть имуществом: домами и магазинами? Продавать и скупать вещи из данжа? Интересно придумал император Аратар, вот это и называется что ни на есть завзятое лицедейство. Мол, мы разные виды. Люди и гномы — суть есть враги, рабы и животные, а братья эльфов — хуманы отдельно — это другое! Снаружи городка людей убивают и мучают, а здесь их назвали каким-то странным словом хуманы и нормально, по-божески относятся. По крайней мере, на первый взгляд. Не думаю, что приехавший сюда из глубинки страны тупой ушастый деревенщина, привыкший вытирать об гномов и людей ноги, вдруг поменяет к нашему виду отношение, станет относиться лояльно, а то и привечать на равных. Печальные эксцессы особенно с эльфами-новичками пришедшими извне обязаны иметь место. Расслабляться и думать что попал в рай не стоит. Придётся постоянно напоминать себе: это временно, это отпуск.

На бакенбардах и висках у старичка были какие-то занятные белесые, седые завиточки-косички, которые он впоследствии назвал пейсами — что-то очень личное и вроде бы религиозное. Дедок внимательно и молчаливо глядел на меня, и я отвечал ему тем же. Одна только балаболка-блондинка бегала по маленькому ларьку и что-то бубнила себе под нос. Но степенные мужчины не обращали на неё внимания. Пауза всё затягивалась и затягивалась. Нужно было что-то делать, не вечно же в лавке торчать.

Я подошёл к прилавку, внимательно осматривая магазин, кроме всякой мелочи: еды, оружия, стрел, брони, здесь были мои любимые книги. На полках для продажи на синдарине, а перед седым дедушкой на нормальном человеческом языке! Вот это да, впервые сталкиваюсь с таким чудом. В Горных Данжах даже литература на нашем есть. Совсем забыв о приличиях, я сграбастал из чужих рук книгу и прочитал вслух её название:

— «Уже точно Вся съедобная флора и фауна Экумены. Издание тридцать девятое, исправленное». — затем перевернув книгу, я изменился в лице. На задней части обложки книги был несомненно изображён этот самый старичок передо мной. Он что автор? — А это точно, что вы всё-всё учли? Или после новых отравлений еще с десятка разумных, появится новое сороковое издание сей книги под вашим соавторством?

— Молодой человек, — развёл руками дедушка, наконец-то соизволив хоть что-то сказать вслух. — Мы, руские, не обманываем друг друга! Поэтому скажу вам, как на духу: Я уже помру, но все ещё будут выходить все новые и новые переработанные издания. А люди и нелюди дохнуть от токсинов нового мяса, ягод и клубней! Но книжку мою очень советую…

— Э-э-э, а-а-а, — изумился я, совершенно выбитый из колеи, — но почему вы решили что я… мы — руские?! — решил переспросить я, не поняв его «обзывательств» на пустом месте.

— Так ведь на нём написано моё глубокое эссе. Так сказать известнейший на всю Экумену талмуд и труд всей моей долгой жизни — написан на руском. Кому как ни нам двоим его понять?! Уж явно не вашей пигалице, — кивнул дедушка на эльфийку, которая стояла открыв рот, вертела заострёнными ушками, нисколечки не понимая о чём говорят хуманы. Я только сейчас понял, что веду диалог с дедушкой на одном из человеческих языков. Болтун, находка для шпиона! — А насчёт вашего национального вопроса с подковыркой… Понимаете ли, с тех пор как в доисторические времена исчезли с карты мира Израиль и Иудея… Эх, золотые были времена, ни гномов, ни эльфов на Земле-матушке. Но оставим правдивость сих мифов изложенных в священном Пятикнижие на откуп историкам. Так вот… наш народ, как и цыгане, не имеют своей родины. Поэтому только так, с таким эпитетом и прилагательным. Руские, гышпанские или франкские евреи, а еврейских евреев в природе не существует. Уж поверьте мне многие-многие тысячи лет!

Теперь понятно почему старик решил, что я из этих или тех… Говорить ему, что знаю ещё тысячи и тысячи языков, я не стал. Меньше знает — крепче спит! А мне — пустомеле — нужно держать язык за зубами. Судя по выражению лица старика, местным хуманам крайне нетипично знать что-то кроме имперского лингва франка[6]: синдарина. Пока что моя национальность — это «бывший раб». А чтобы понять кто я и мои родители конкретно, само мироздание дало мне квест «Где твои корни, о заблудшая душа?», аж легендарного ранга.