Жмурки с маньяком - Михаил Нестеров

— О каком мужлане ты сказал? — настороженно спросил Хлопков.

— Шишка на предприятии, — ответил сыщик. — Начальник одного из производственных отделов. Зовут его Никита Павлюк. Охранник у ворот оказался немногословным.

— Надеюсь, ты был не очень назойлив и не вызвал у него подозрения?

— Посмотри на меня, Алекс, разве я могу вызвать подозрение?

Хлопков посмотрел на Малыша и сказал «нет».

— Но этот мужлан испортил всю нашу стройную систему, — проговорил Хлопков, качая головой. — Она усложняется. Связь Губенко — «Здоровье и долголетие» существует. Я имею в виду связь криминальную. Интересно, что было в том пакете — деньги?

Малыш покачал головой: не знаю.

Глава седьмая

Хлопков в понедельник 5 июня обкусал все ногти, пока дождался известий от Малыша и Елены Козиной. Они с утра отправились вести Вениамина Губенко, и вот три часа дня. Они отсутствуют уже шесть часов.

«Что с ними могло случиться?» — думал детектив, не находя себе места.

Мельник, видимо, тоже переживает, звонил два раза. Светлана Турчина прибегала раз десять.

Наконец в половине четвертого раздался телефонный звонок, и Хлопков услышал в трубке голос своего детектива.

— Алекс? Это я, Валентин. Я звоню из Москвы.

Хлопков выругался.

— А почему не из Магадана? Что случилось?

— Они не заезжали на ферму, — сообщил сыщик.

— Как не заезжали? — Хлопков напрягся. — О ком ты говоришь, Валя?

— О грузовике с глюкозой, о Губенко.

— А ну-ка, рассказывай, — потребовал директор.

— В общем так. «Газель» встала у закусочной «СТОП!», а Губенко съехал на побочную дорогу и скрылся из виду. Мне ничего не оставалось, как остановиться и съесть пару бутербродов. Минут через пятнадцать появился «Понтиак», но за рулем был уже не Губенко, может быть, Карл Хейфец.

— Это не важно, давай дальше.

— На переднем кресле иномарки — пассажир. Он пересел в грузовую машину, и она взяла курс на Москву. Что нам оставалось делать? Поехали следом.

— Вас не засекли? — в голосе детектива просквозило беспокойство.

— Черт его знает~ Вообще-то вел я их аккуратно, до самой Москвы. И нам с Хелен повезло: как только из машины выгрузили товар, закончилась кассета, да и батарейка села.

— А куда выгрузили глюкозу?

— Ты мне не поверишь, Алекс! В пиццерию!

— Почему в пиццерию?

— Понятия не имею.

Хлопков ничего не понимал.

— Может, они добавляют глюкозу в пиццу? — предположил он.

— Не исключено, — ответил Малыш. — А я ел ее, ети их мать!

— Промой желудок, — рассеянно посоветовал детектив, лихорадочно соображая.

— Поздно. Между прочим, Алекс, там сплошь грузины.

— Плевать. Ты понимаешь, что произошло, Валя? В Москву привезли чистую глюкозу! Прямо с фабрики. Такое чувство, что они или издеваются над нами, почувствовав слежку, или Губенко действительно является поставщиком лекарств в столицу.

— Не расстраивайся, Алекс, все будет путем. У меня появились кое-какие соображения. Раз уж я в Москве, хочу навестить своего старого приятеля по клубу. У него кафе на Крымском валу. Я не видел его лет пятнадцать, но слыхал, что он напрямую связан со спортивной братвой. Потолкую с ним, может быть, он краем уха слышал про глюкозу, черт бы ее побрал. Он малый с понятием, сам, если что знает, не скажет, но человечка говорливого может поставить.

— Не пойму, к чему ты клонишь.

— Понимаешь, Алекс, как только мафиозные рожи начали выгружать коробки с глюкозой, меня сразу же посетила мысль о наркотиках. Ну все похоже! Может, в ампулах вовсе и не глюкоза?

Хлопков промолчал.

— Одним словом, мне на месте будет видней, — сказал Авдеев.

— Понял тебя, Валя. Не исключено, что ты прав. Правда, аналогия слабовата и способ доставки не внушает доверия. Однако мы должны отработать все версии, на то мы и сыщики. Действуй, — разрешил он.

— Ладно, Алекс. Если все будет путем, я поброжу по вечерней Москве.

— Давай. А Хелен?

— Конечно, возьму ее с собой. Без подруги неудобно идти в гости.

— Когда вы приедете?

— Рано поутру тронемся. Жди нас часам к одиннадцати.

А вообще Хлопков не только грыз ногти в этот день. Ему не давала покоя мысль о Никите Павлюке, «шишке» с фабрики «Здоровье и долголетие». Детектив придерживался прежнего мнения: фармацевтическая компания тут не при делах. В целом. Но вот, пожалуйста, откалывается очень весомая часть — начальник производственного отдела. Он что-то принимает от Вениамина Губенко, и на следующий день тот приезжает за товаром, за готовой продукцией. Что передал Губенко Павлюку — деньги? Наверное, да.

Все было в тумане, пока не позвонил из Москвы детектив Авдеев. Правда, поначалу Хлопков опешил: никуда не заезжая, грузовик с «чистой» глюкозой отправляется в столицу. Но самое главное, он разгружается. Неважно даже где — в пиццерии или в уборной. Важно то, что препарат достиг, как хотелось думать детективу, конечной точки. Сейчас — он чувствовал это — все должно встать на свои места. Потому что появился этот Никита Павлюк, он практически и расставил все точки над "ё".

Итак, существует цех, где Алберт Ли собирает энергию от убитых животных. Но значит ли это, что процесс пропитки лекарств проходит там же, на ферме? Дальше. Препарат покидает фабрику и прямиком направляется в Москву. Если все-таки глюкоза пропитана излучением, то пропитать ее могли только на фабрике. Каким образом?

Уподобляясь Шерлоку Холмсу, Хлопков окутался табачным дымом и лег на рабочий стол.

Никита Павлюк~

Губенко что-то передает ему и через сутки получает товар. Через сутки. Но что-то передает перед этим.

"Теперь я хочу задать себе вопрос: «Что такое килограмм ацетилсалициловой кислоты?» — и ответить на него: «Это не более чем килограмм вышеназванной кислоты». С территории фабрики ее можно вынести в «дипломате» за один раз, а можно по частям. Этот самый килограмм Павлюк передает, к примеру, Алберту Ли или Губенко. Он попадает на ферму, его подвергают обработке, пропитывают и возвращают Павлюку. Если поделить один килограмм на ноль двести пятьдесят шесть грамма, то получится что-то около четырех тысяч. Четыре тысячи заряженных таблеток аспирина. Ведь заряженный килограмм в определенной пропорции будет смешан с витамином и наполнителем.

Вот такой процесс.

Но за самим процессом Павлюку приходится следить. На это существует несколько способов. У них там, на фабрике, нормы, бригады. Пусть норма не четыре тысячи таблеток в смену, а больше или меньше. И Павлюк, руководствуясь этим, подгоняет количество заряженной кислоты под норму какой-нибудь бригады. Он выдает им кислоту и опять же следит за процессом вплоть до упаковки готовой продукции. Он помечает коробки или складирует их отдельно. Теперь самое время появиться оптовому покупателю, Губенко. Он перечисляет деньги за товар, приезжает, и Павлюк отпускает ему продукцию. Все, заряженный аспирин легально покидает фабрику.

Чтобы не сгореть на этой простой схеме, ее немного усложнили и удорожили. Для этого и пришлось открыть маленькое предприятие с лицензией на продажу лекарственных препаратов. В нем только один человек, способный раз или два в неделю сдать в банк наличные и сколько-то там раз в год перечислить энную сумму на счет фабрики «Здоровье и долголетие».

Теперь о глюкозе. В «мелкокалиберных» ампулах для внутривенных инъекций. Здесь присутствует та же «килограммовая» система: выносится литр глюкозы, заряжается, попадает на фабрику, разбавляется и запаивается в ампулы. Происходит это не так часто, отсюда можно сделать вывод, что, к примеру, в том литре, который проносит на фабрику начальник производственного отдела, содержится прямо-таки гремучая смесь. Опять же потому, что очень много энергии требуется на ее зарядку. Следовательно, Ли каким-то образом аккумулирует излучение, собирает его. А потом~

Но если Валентин прав и пропитанная глюкоза действует как наркотик? Каким образом Ли сумел достичь такого результата? Причем аспирин по большому счету действует благотворно, глюкоза — не менее эффективно, но с обратным знаком. И то и другое должно давать привыкание, иначе как попали в зависимость к экстрасенсу его влиятельные пациенты?

Вопросов много, ответов пока нет.

Единственное, что можно сделать — это ждать. Ждать, когда у ворот фабрики «Здоровье и долголетие» снова появится Губенко, чтобы передать Павлюку «гремучую смесь». Узнать об этой встрече можно загодя, когда директор зверофермы оплатит счет. На следующий день произойдет встреча с Павлюком, и еще через день продукцию вывезут с фабрики.

«Значит, — продолжил размышления Хлопков, — у нас есть семь-восемь дней, чтобы основательно подготовиться к этому событию. Не знаю, что мы предпримем, но „гремучая смесь“ на фабрику попасть не должна. А если и попадет, то совсем не то. Отличная мысль, нужно как следует обыграть ее».