Зачем тебе моя боль - Ольга Домосканова

— Беланделинда, — представилась она, явно ожидая моей реакции на ее имя. Ее не последовало.

— Не клюнула! — звонко рассмеялась Джесси и пояснила для меня, — не обращай внимания, Бель любит озадачивать людей своим именем. Пока что ты первая, кто не переспросил.

Детский сад какой-то, отстраненно подумала я, но не стала расстраивать девушек.

— Я так понимаю, мне можно обращаться к тебе Бела? — уточнила я у обладательницы очень странного и длинного имени.

Она кивнула, смотря на меня уже куда более внимательно, чем прежде. Я услышала приближающиеся голоса и соизволила обратить внимание на других участников нашего пикника. Помимо нас с Картером и Арэны, присутствовали только трое мужчин и две девушки, причем третьим мужчиной был Илон, и что-то мне подсказывало, что именно он был без пары.

Я мысленно посмеялась. Похоже, Ари еще не догадывается о том, кто ее кавалер на сегодня.

Клановники и их жены оказались… самыми обычными людьми — простыми в общении, вмеру веселыми и интересными собеседниками. Мы даже нашли общие интересы в музыке и с удовольствием спели пару песен, которые были знакомы всем. В общем, общество мне понравилось, единственным недовольным человеком среди нас осталась Арэна. Она вяло ковырялась в тарелке с салатом, грустным взглядом окидывая трофеи, получить которые ей не светило — Джесси и Бела качественно охраняли своих мужей от посягательств невольной противницы. И даже при всей своей беспардонности сестра на могла выступить открыто против девушек, да еще и при мне.

Первую партию готового мяса преподнесли мне. Это сделал тот самый Хол, муж Джесси, пока мой собственный муж пластиковой тарелкой раздувал угли на вторую партию, внимательно посматривая на меня. Я с радостным урчанием вгрызлась в аппетитно пахнущий, сочный и ароматный кусочек и почувствовала себя самой счастливой на свете. Именно этого мне и хотелось.

Когда с моей порцией было покончено, я осмотрелась, понимая, что просто забыла о присутствующих. Каждый из них сосредоточенно жевал, пряча улыбки. Картер оставил мангал на Илона, что-то не глядя ему сказав напоследок, а сам устремился к столу.

— Лекс, ты вовремя, — в свойственной ей манере защебетала Джесси, ерзая на лавке. — Ты будешь с нами пиво?

Картер не ответил ей, снимая на ходу куртку.

— Зачем ты разделся? — недоуменно спросил Хол, но клановник словно и его не услышал. Его взгляд был обращен только ко мне.

Он подошел, сложил куртку вдвое наружу внутренней стороной и постелил на лавку.

— Присаживайся, — тихо произнес он мне, осторожно подталкивая поближе к воображаемому трону.

Мы тут же удостоились всеобщего внимания, причем девушки укоризненно посмотрели на своих мужей, а Арэна и вовсе неэстетично открыла рот.

— Сейчас же оденься, — нахмурилась я. Раздевшись, Картер хоть и остался в теплом свитере, но на улице зима и далеко не плюсовая температура.

— Мне нормально, — парировал Картер. — А возле огня так и вовсе жарко. Присядь, прошу тебя.

— Я могла бы и постоять, — продолжила сопротивляться я, не понимая, к чему он упрямится.

Картеру мой ответ не понравился абсолютно. Он помрачнел, подхватил меня на руки и насильно усадил на застреленную лавку, прорычав на ухо:

— Только попробуй встать, — и чтобы я даже не вздумала его ослушаться, стал за моей спиной и положил руки на плечи.

— Хоть бы обо мне хоть раз так кто поухаживал, — протянула Джесси, косясь на мужа.

— Ага, — задумчиво ответил он, наблюдая как я с рук кормлю Картера мясом и запихиваю кое-как овощи, чтобы разбавить жирную пищу. — И обо мне.

— Картеры, вы рискуете поссорить две супружеские пары, — хохотнула Бела, локтем задевая мужа, чтобы тот ее обнял.

— А вы не завидуйте, — отозвался клановник, позволяя мне откинуться спиной на его грудь. Сразу стало тепло и уютно, но душу почему-то обуяла щемящая тоска. Где заканчивается искусственный Картер, а где начинается настоящий? В какие его чувства можно верить, а что для него лишь игра, заученная роль? Я тяжело вздохнула. Слишком много вопросов, но, к сожалению, пока ни одного ответа.

Приятный вечер подошел к концу, компания пожелала разъехаться.

— Уже темнеет, нам еще сынишку забирать, — развела руками Бела, и муж ее поддержал.

— Подбросите и меня до города? — практически без эмоций спросила Арэна, стуча зубами не то от холода, не то от досады.

— Мы тоже поедем, — грустно улыбнулась Джесси. — Приятно было с тобой познакомиться, Альена. Надеюсь, это наша не последняя встреча?

— Думаю, что нет, — лукаво подмигнула я.

— Ты не устала? — на ушко спросил Картер, и я отрицательно покачала головой. Вечерние сумерки, встречаемые в лесу, навеяли хорошее настроение и абсолютное нежелание так скоро возвращаться в тесную клетку квартиры. — Тогда прогуляемся еще?

Я с удовольствием согласилась.

— Илон, — обратился Картер к водителю. — Оставь нам свою машину, а сам поезжай с Бартлау. Доставь нашу гостью до дома в целости и сохранности.

Илон беспрекословно подчинился, передал ключи и попрощался с начальником. За ним повторили и остальные. Вскоре мы остались с Картером одни.

— Там есть неплохая тропинка, — он указал вглубь леса. — Можем не спеша прогуляться в ту сторону, обогнуть небольшое озеро и как раз выйдем к машине.

— Да, конечно, — отозвалась я, подстраиваясь под его шаг.

К вечеру ощутимо похолодало, и виною тому, скорее всего, полное отсутствие облаков на небе. Однако полная луна ярко освещала наш путь, создавая вокруг ореол загадочности и мрачной красоты. Постепенно у нас завязался разговор.

— Как получилось, что ты оказался в клане? — полюбопытствовала я. Картер пожал плечами.

— Просто оказался в нужное время в нужном месте, — уклончиво ответил он. — Пошел служить, попал под распределение. У меня с физухой всегда было нормально, сначала мне предложили в структуры. А когда я пришел охранником на одну из фирм клана, меня заметил Сартари и предложил стать его помощником. Не знаю, что такого он тогда во мне разглядел, но я безмерно ему за это благодарен. Не буду хвастаться, просто скажу, что я не раз оправдал проявленное ко мне доверие.

— Когда мы встретились, второй раз, после бала, ты сказал, что тебе нужно это место. А недавно уточнил, что поддерживаешь Сартари не из-за бизнеса. Противоречишь сам себе.

— Нет, — покачал головой Картер. — Мне действительно нужно это место, но далеко не в целях личного обогащения. Сартари всю жизнь ставил цели и достигал их, добился всего того, что он сейчас имеет, а я как его сын (а он так меня и называет) обязан продолжить его дела и начинания так, как он завещал. Он ближе мне, чем родной отец, и мне страшно переживать его утрату. Пусть пока он еще жив — осознание того, что ничего нельзя исправить, равносильно смерти.

Я задумалась. Ни за что не поверю, что у клана не нашлось денег на лечение главы.

— Почему же он не лечился? Имея деньги, сейчас модно излечить практически любую болезнь.

— Можно, только если вовремя ее диагностировать. Когда болезнь главы проявила себя, врачи поставили диагноз — крайняя четвертая степень — неизлечим.

Какое-то время мы просто молча шагали. Под ботинками скрипел и искрился, отражая лунный свет, плотно укатанный машинами снег, в голове наталкивались друг на друга противоречивые мысли.

— А как ты, умница и красавица школы, оказалась среди универсалов?

Хороший вопрос, мысленно усмехнулась я. Особенно, если учесть то, что к Картеру он имеет непосредственное отношение.

— Я была очень огорчена своей жизнью, а в такие моменты я очень склонна к необдуманным и эксцентричным поступкам. А дед словно ждал этого момента в моей жизни, чтобы появиться с заманчивым предложением.

— Дай угадаю — наследство? — поддел клановник.

— Именно оно, — согласилась я. — Тогда мне казалось это выходом из положения. Думала, добьюсь чего-то, дед возгордится мной и отслюнявит кругленькую сумму на безбедное существование.

Картер противно усмехнулся. Я и сама теперь понимаю, как глупо это звучит.

— Не смейся, тогда были другие приоритеты. Нужно было доказать, выделиться, заставить обратить на себя внимание. Сейчас-то я уже понимаю, как ошибалась. Даже в Универсалитет пошла учиться, хотя лучше бы и ноги моей там не было. Училась хорошо, исполняла приказы, даже команду сформировала сама. Только вот со временем оказалось, что не стоят мои жалкие потуги и ломаной монеты, я никто и звать меня никак, есть только мой великий дед и я — его безмолвная тень.

Он ведь очень хотел сделать из меня свое подобие, жесткую, беспринципную тварь, идущую к своей цели по чужим головам. А я не смогла. Поняла, что не хочу этого. И никакие деньги не заткнут рот моей совести.

— Ты ведь не деду хотела что-то доказать? — ишь, какие мы проницательные. — Кому, Аля?