Прикладная археология (СИ) - Даниленков Алексей

— Значит, восстановить работу башен не получится? — герцог Хортул нахмурился.

— Увы, — Бекке виновато развел руками. — Сейф мы нашли, но есть ли там что-то стоящее неизвестно. Защита оказалась завязана на кровь живого владельца, так что пока накопители не иссякнут сейф не стоит даже двигать. А это лет пять в лучшем случае.

— Знаю, — герцог мрачно покосился куда-то в сторону, видимо, на свой собственный сейф. — Что с планами по зачистке?

— Тут я, пожалуй, вас обрадую: уже послезавтра можно отправить три когорты. Но я предлагаю не спешить, и дождаться окончания облавы в Авроре. Это еще около недели.

— Пожалуй, соглашусь, — герцог кивнул. — Чем больше сил мы двинем сразу, тем меньше шансов, что какое-нибудь отребье сможет просочиться мимо патрулей. Да и потерь среди легионеров будет меньше. Что будет с этим любителем азартных игр и дорогого вина?

— Конфискация имущества и десять лет рудников посмертно.

— Всего лишь?

— Не спорю, слабость старшего архивариуса сильно облегчила задачу мятежникам. Но в Архивах работает сто двадцать три разумных. Не он, так кто-нибудь другой. И не забывайте о почти двух десятках чиновников, трех уважаемых магистрах истории и пока неустановленном количестве комендантов крепостей и фортов, которые так или иначе виноваты. К сожалению, у многих разумных есть слабости, вроде любви к золоту, и увлечения, которые хочется оставить в тени, даже если для этого потребуется нарушить закон.

— И у вас? — усмехнулся герцог, явно знакомый со слухами о его «необычных пристрастиях».

— Конечно. Только моя слабость несколько преувеличена, как и ее незаконность, — Бекке невольно улыбнулся, припомнив последнюю неудачную попытку шантажа, подарившую ему несколько великолепных вечеров и нового двойного агента.

— О чем те, кто пытается ими воспользоваться, конечно же, не знают, — герцог хмыкнул и медленно кивнул, обозначив уважительный поклон. — Что же, буду ждать новостей, эдлер Бекке, — Хортул разорвал связь.

Бекке открыл глаза и откинулся на спинку кресла. С минуту посидев так, он выпрямился, вызвал секретаря и потребовал принести ему свежие отчеты и кофе. Облава в столице продолжалась.

***

Бланка-Рандо. Бордо-де-Оста-Сабло. Тридцатое апреля. Полдень.

Айна спустилась по лестнице и огляделась. Вообще, размещение груза было заботой боцмана, но она считала, что обязана если не проконтролировать погрузку, то хотя бы заглянуть в трюм перед отплытием.

— В этот раз идем с полным трюмом. Имперцы заказали почти двадцать тонн стекла. Из остального все как обычно, — боцман махнул рукой на бочки, занимавшие четверть трюма. — Белое, немного красного, и сто бутылок крепких ликеров на пробу.

— А там что такое дорогое? — Айна ткнула пальцем в стянутые толстыми канатами ящики из белой пальмы, по которым сейчас карабкалась Вайса.

— Нуцифера.

— Э-э-э… — Айна пересчитала ящики. — И сколько там?

— Полтонны, — боцман, кажется, и сам не особо верил своим словам.

— Да иди ты! Она же стоит два золотых за килограмм. А при продаже небось по три пойдет. Где Ла Тормента набрал столько, и кто ее купит?

— Где взял — не знаю. Утром привезли, уже в ящиках. А о сделке капитан сам договаривался. Пообещали по три с половиной взять.

— М-да… А накопители?

— Триста штук. Но их капитан запер в своей каюте.

— Ладно. Надеюсь, про мою долю он не забыл.

Айна цокнула, подзывая Вайсу, и поднялась на палубу. Подумав с минуту, она прошла к корме и спустилась в арсенал. Прошлась вдоль стойки с оружием, потом проверила замки, вырвала волос, и, положив его на порог, аккуратно закрыла и заперла дверь. Не то чтобы она не доверяла новой команде, но после разговора с Бенсоном ее начало покалывать уже подзабытое чувство тревоги, причин для которого она не видела. За последние три рейса новый капитан никак не оправдал ходивших о семье Ла Тормента слухов. После покупки «Гусеницы», он сменил только кока и пятерых матросов, честно выплатив уволенным и жалование, и даже небольшую компенсацию. Маршрут и договоры с имперскими купцами остались прежними, чему Айна обрадовалась больше всего. Никаких подозрительных остановок, никакого странного груза — Тин Ла Тормента вел себя как обычный капитан, решивший стать торговцем и набирающийся опыта на отлаженном деле. Даже когда на обратном пути у Кринберге «Гусеницу» едва не перехватили две легкие бригантины, он приказал плыть прямо в порт — поступок не самый смелый, но вполне логичный — у своих берегов темные имели преимущество в вооружении, а на одной бригантине народу в полтора раза больше, чем на их шхуне. Конечно, можно было, как Ван Дейк, взять круче к ветру и попытаться уйти от погони за счет преимущества в скорости или доплыть до ближайшего светлого источника и там навязать бой, но на что способна команда «Гусеницы» капитан еще не знал. А теперь и не узнает — в порту лекарь и восемь матросов из старой команды ушли с корабля, а Айне пришлось потратить целых три дня, чтобы найти им замену. Зато новый комендант форта заработала уважение всего города, умудрившись потопить темных, едва те вошли в бухту. Правда Айна пока так и не узнала, как упавшие за кормой «Гусеницы» снаряды смогли разворотить носы обеих бригантин ниже ватерлинии, и зачем юной Ля Маро понадобилось выкупать у ныряльщиков темные артефакты и накопители.

За полчаса неспешной прогулки до ближайшей стоянки фиакров, она перебрала в памяти все недавние события, но так и не смогла понять, что именно вызывает беспокойство. Задумавшись, Айна не торгуясь заплатила извозчику и плюхнулась на деревянное сиденье. От размышлений ее отвлек хруст и тихое урчание — Вайса где-то поймала мелкую церту и теперь с удовольствием грызла, устроившись прямо на коленях Айны.

— Зараза! — она спихнула линсу на пол и отряхнула со штанов чешуйки.

Вайса, умудрившаяся приземлиться на все четыре лапы, добычу не выпустила, и, коротко что-то прошипев, вновь принялась за еду.

— Хотя… Ты права, перекусить нам не помешает.

***

Даркийская Империя. Баронство Эссер. Первое мая. Утро.

Локомотор, урча двигателем и изредка подпрыгивая на выбоинах, катил вдоль железной дороги. За окном проплывали цветущие сады и рощи с созревшей теоброй, но Кристель было не до них. Вчера она пыталась уговорить отца оставить ее дома, но тот был непреклонен: гостей нужно встретить и разместить в замке. И раз он сам не сможет этого сделать, то встречать гостей поедет Кристель. В конце концов, она дочь барона, риттер Империи по праву рождения, и, вполне возможно, будущая баронесса Эссер, а не какая-нибудь избалованная аристократка, прячущаяся в поместье и не знающая с какой стороны берутся за меч. Кристель очень хотелось заявить, что она, конечно, знает, с какой стороны берутся за меч, но делать этого не собирается, по той же причине, из-за которой получила титул риттера, и из-за которой станет баронессой только, если разрешит будущему мужу завести вторую жену, чьего ребенка признает своим, и на что никогда не согласится, впрочем, как и на замужество. Но в последний момент сдержалась, решив, что для отца это и будут слова избалованной аристократки. Тогда он может окончательно рассердиться и в очередной раз нанять учителя фехтования, или запретить ей встречаться с Айной. В итоге ей пришлось согласиться, тем более что гости должны будут приехать утром, и, даже если Айна приплывет до полудня, Кристель успеет вернуться в замок до окончания разгрузки шхуны. Вот только после разговора с отцом выяснилось, что единственное достойное платье село после стирки и теперь, сожги его свет, мало в груди и талии. Провозившись почти до полуночи и загоняв горничную, она отыскала в гардеробе охотничий костюм, купленный ей прошлым летом, но оказавшийся слишком свободным и все это время провисевший в дальнем шкафу. А еще к нему полагался кинжал в ножнах и тонкие гловелетты, отлично скрывающие серебристый узор на левой руке. Из-за всей этой возни Кристель не успела выспаться, но пытаться отказаться было уже поздно — отец еще вчера уехал в дальний форт и вернется не раньше полудня. Она пробовала подремать в машине, но не смогла уснуть из-за начавшегося волнения.