Плейбой - Карли Филлипс

Вот чудеса, подумала Кендалл. Без сомнения, ключ к сердцу сестры принадлежал Чандлерам.

— Я хочу попросить Рика привести вас обеих завтра ко мне на ужин. Иззи и Норман организуют обслуживание, так что мне не придется и пальцем шевельнуть. Вы будете почетными гостьями. Я уже обзвонила народ. Осталось лишь подготовить подарки для Рика.

— Какие подарки? — в один голос спросили Кендалл и Ханна.

— Я хочу показать шоу «Все это — твоя жизнь». Пусть Рик вспомнит свое детство. — Райна захлопала в ладоши. — Думаю, будет очень весело.

— Где будет весело? — Откуда ни возьмись появился Рик и, как типичный полицейский, ничего не пропустил мимо ушей и тут же вмешался.

— Мы, естественно, говорим о твоем дне рождения, — с готовностью откликнулась Райна.

— Нас с Кендалл пригласили. Круто, правда? — сказала Ханна.

По выражению глаз Рика Кендалл поняла, что он не стал бы употреблять понятие «круто» по поводу своего дня рождения. Бедняга, он предполагал, что это будет тихий семейный праздник. «Подожди, еще увидишь, что мать припасла для тебя в рукаве».

Быстро взяв себя в руки, Рик подошел к Ханне:

— Круто — это «Да Бомб».[2] — Он взлохматил ее все еще темно-фиолетовые волосы.

Кендалл никак не могла придумать, как бы ей заставить сестру смыть краску и вернуть свой естественный цвет. Но когда Ханна рассмеялась над старанием Рика перейти на подростковый сленг, Кендалл поняла, что в жизни есть вещи поважнее, чем внешность сестры. А именно ее внутреннее спокойствие. Когда Рик был рядом, Ханна легко и беззаботно смеялась, словно обычный счастливый ребенок. И в душе у Кендалл возникала спокойная радость.

— А ты — вылитый Пойндекстер.[3] — Ханна закатила глаза, подхватывая шутку. Это заставило Кендалл снова вернуться к теме разговора.

Райна и Эрик во все глаза смотрели на Рика, ожидая перевода.

— Это такой лох, — объяснил он, усмехнувшись. — Работа с подростками расширяет словарный запас.

Ханна снова расхохоталась, а Рик поверх ее головы перехватил взгляд Кендалл. Волна тепла пронеслась между ними, напомнив о близости, прерванной телефонным звонком.

Волосы Рика были все еще влажными после душа. Он так и не побрился. И Кендалл словно ощутила, как он прикоснулся жесткой щетиной к ее щеке. Наверное, Рик угадал, о чем она подумала. «Потом!» Кендалл показалось, что она прочитала это послание в его темных глазах. Ох, как ей захотелось оказаться с ним наедине!

Но как, интересно, ей удастся в этой праздничной суете, в присутствии своей обожающей Рика сестры улучить минутку, чтобы побыть с ним?

На следующее утро Кендалл мерила шагами свой рабочий закуток в мансарде, а Ханна жевала резинку и отвергала все ее идеи насчет подарка имениннику. Нужно было что-то придумать до того момента, когда придет время ехать в дом матери Рика, на мероприятие, к которому сам Рик относился как к обычному семейному ужину.

За свое недолгое пребывание в Йоркшир-Фоллзе Кендалл уже неплохо изучила привычки Рика, научилась понимать выражение его лица. Почему-то ей казалось, что он совсем не рад предстоящей вечеринке. Она колебалась, не зная, стоит ли предупредить его насчет сюрприза, но потом решила, что у нее нет права вмешиваться в отношения матери с сыном и что нельзя предать доверие Райны, рассказавшей ей про сюрприз.

И Кендалл стала раздумывать, что же подарить ей самой. С Ханной они договорились, что подарок у них будет общим. Это должно было быть что-то необычное, до чего никто, кроме них, не смог бы додуматься. Вчера допоздна они перебирали одну идею за другой. И ни на чем не остановились.

— Может, запонки? — выдвинула очередное предложение Кендалл.

Ханна закатила глаза:

— Ага, как раз для его футболки.

— Булавку для галстука?

— Полный отстой! — Она скрестила руки на груди. — Зачем? Хочешь сделать из него ботана?

Кендалл застонала и воздела вверх руки:

— Хорошо-хорошо, сдаюсь! — Наконец им удалось договориться хотя бы об одной вещи. Подарок они сделают сами и не станут покупать какую-нибудь безличную, бездушную безделушку. Учитывая, что денег не было ни в наличности, ни на кредитке, Кендалл понравилось, что Ханна не стала возражать против этой ее идеи. — А что бы ты предложила?

— Ну, наконец-то ты спросила. Я думаю, надо соорудить ему ожерелье. Не какое-нибудь педерастическое, а крутое, как у рыцарей. Можно сплести его из кожи. — Ханна походила вокруг рабочего стола Кендалл, порылась в пластиковых контейнерах, в которые были рассортированы камешки и бисер. — Слушай, а что это такое? — Она набрала пригоршню темных камешков.

— Гематитовые бляшки.

— Уф! Переведи.

Кендалл рассмеялась:

— Ты же все видишь своими глазами. Название минерала — гематит, а название формы — бляшки. Полированные, иссиня-черного цвета. Только и всего.

С удивлением и интересом Ханна уставилась на нее. Возможно, они набрели на тему, которая позволит им найти путь друг к другу, подумала Кендалл. Она с удовольствием научит сестру всему, что умеет сама, и с радостью воспользуется свежим и непосредственным восприятием Ханны. А начнет с того, что станет создавать сестре негласную рекламу.

Кендалл протянула руку, и Ханна вложила в нее камешки. Пальцы ощупали их гладкую прохладную поверхность. Кендалл подняла их к оконному свету.

— Если их нанизать вместе, это будет выглядеть очень по-мужски. — Она посмотрела на Ханну: — Знаешь, у тебя очень верный глаз.

Сестра покраснела.

— Да, это будет супер! Рик получит ожерелье из геморроидов.

— Из гематитов, умная твоя голова.

Ханна рассмеялась:

— Ой, все равно! Делаем из них самых.

— Подойдет не всякий материал. Нам нужно, чтобы ожерелье выглядело солидно. — Кендалл поковырялась в коробке и достала то, что любила больше всего, — серебряные цилиндрические бусины. — Посмотри на них. Здесь поверхность обработана вручную. После каждого двадцать пятого гематита мы для контраста добавим такую бусину.

— Тогда давай начинать. — Ханна потерла руки и придвинула себе стул.

Кендалл заволновалась, видя, с каким интересом сестра отнеслась к ее любимому делу.

— Ты отбирай самые красивые гематиты, а я подготовлю проволоку.

Спустя полчаса они все еще занимались своей работой. Ханна отбирала самые безупречные камешки и без конца задавала вопросы. Впервые со времени приезда сестры Кендалл почувствовала, что Ханна расслабилась и подняла забрало. Кендалл сделала то же самое. Между ними возникло ощущение семьи и родства, которых обеим всегда не хватало. Кендалл крепилась изо всех сил, чтобы не кинуться к сестре с объятиями и не разрушить благостной атмосферы.