Гуннора. Возлюбленная викинга - Юлия Крён
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты говорила, это колдовство, — пробормотала Агнесса.
Эмма кивнула. Ее лицо было уже не таким блед ным.
— Вот бы узнать, на кого направлены эти чары! — воскликнула она.
— Откуда ты вообще знаешь, что…
— Это руны, — объяснила Эмма. — Я как-то слышала, что есть шестнадцать разных рун; некоторые говорят, их двадцать четыре.
— Ты хоть одну знаешь?
Эмме нравилось строить из себя всезнайку, но теперь и ей пришлось покачать головой. Агнессе становилось все любопытнее. Как это, наверное, восхитительно — обладать знанием, доступным лишь немногим посвященным! А если благодаря этим рунам можно творить чары…
Не то чтобы она хотела кому-то навредить. Но вдруг можно наколдовать себе новые платья? Развеять густой дым? Вдруг можно помочь герцогу, чтобы он прожил подольше?
С другой стороны, мама говорила, что герцог уже стар, он прожил хорошую жизнь, а теперь пришло ему время отправиться к Господу, и этого не нужно бояться.
Как бы то ни было, можно было бы воспользоваться чарами, чтобы наказать брата Реми и брата Уэна за их коварство. Наверное, Эмма права и пришло время выйти отсюда.
Пока Агнесса размышляла, выходить им из кладовой или нет, Эмма вдруг пихнула ее в бок.
— Смотри! Эти символы все время повторяются.
Агнесса присмотрелась. Действительно, Эмма была права.
— И что это значит?
— Что это имя, глупенькая!
Агнесса прищурилась.
— И вовсе я не глупая. Не глупее тебя. Ты же тоже не умеешь читать руны.
— Зато знаю человека, который умеет! — торжествующе воскликнула Эмма.
Агнесса тут же позабыла об обиде. Кто при дворе умел читать руны? Кто сможет открыть им тайну герцогини?
Девочка до сих пор не могла поверить в то, что гер цогиня пользовалась чарами, но раз она хранила какую-то тайну — опасную тайну! — значит, она была не столь уж благочестива, как полагали остальные.
Эмма прижала свиток к груди.
— Пойдем, я знаю, где найти ее.
— Но монахи…
— Монахи не осмелятся заговорить с дочерью герцога, который лежит при смерти. Вот увидишь, я все улажу.
Агнессе пришлось признать, что приятно выполнять чьи-то приказы, приятно, что решение не нужно принимать самой. Но девочке втайне хотелось быть увереннее, не так бояться. Она и сама желала бы повелевать людьми, а не оставаться маленькой послушной Агнессочкой, которая так боится всего запретного. Думая об этом, девочка последовала за подругой во двор.
Ну, по крайней мере она не побоялась забрать этот свиток, пусть теперь его несла и Эмма.
К ее изумлению, Эмма направилась в самое неожиданное место.
— В часовню? — удивилась Агнесса. Ее вновь охватил страх перед братом Реми и братом Уэном.
Эмма многозначительно кивнула, ускорив шаг.
Глава 7
965 год
Шли месяцы. Падал снег, таял во дворе, становясь грязно-серым, ветер разгонял облака, но те вновь собирались на молочно-белом небе, и в каждом уголке замка поселилась стужа. Гуннора была бесконечно благодарна Ричарду за то, что ей не приходится проводить это время в лесу, в холоде. За то, что можно просто сидеть с другими женщинами у камина и наслаждаться теплом. Впрочем, она ни за что бы не проявила эту благодарность. Гуннора не общалась с этими женщинами. В отличие от Ричарда.
Он все чаще звал ее к себе на обед. Гуннора отказывалась говорить с ним о своих родителях, зато обсуждала с герцогом политику, не стесняясь высказывать свое мнение. Ричард прислушивался к ней. Он все лучше узнавал ее, обращал внимание на то, что ей нравится. Так, он подметил, что Гуннора любит говяжьи ребрышки и вино из ежевики, и с удовольствием угощал ее любимыми лакомствами. Гуннора делала вид, что не замечает этого, а от подарков просто отказывалась, и все же ей было приятно. Она отвергла и брошь с изумрудом, и украшенный яшмой пояс, и только цепочку с сапфировым кулоном приняла, очень уж Ричард настаивал.
— Этот сапфир тебе к лицу.
— Но мне не нужны украшения!
— Может быть, они порадуют твою младшую сестру Вивею.
Гуннора вздрогнула. Он знал, как звали ее сестер, а главное, выяснил особенности их характера. Как ненавидеть или хотя бы презирать человека, который так стремился порадовать ее сестер?
В последующие дни Гуннора помалкивала. Ричард делал вид, что не замечает этого.
Однажды вечером он позвал ее к себе поиграть.
Гуннора часто видела, как ее отец играл с соседями в кости, знала и игру под названием хнефатафл, в которой нужно было защищать короля от захватчиков. Но эта игра оказалась намного сложнее, в ней было много фигур. Доска из слоновой кости была расчерчена на маленькие квадраты с отверстиями в центре, куда вставляли янтарные фигуры.
— Что это?
— Шахматы. Если хочешь, я покажу тебе, как играть.
Гуннора не отказалась, и Ричард принял это как знак согласия. Он объяснил ей правила, и, как он и ожидал, Гуннора оказалась слишком любопытна, чтобы не попробовать себя в этой игре. С тех пор они играли каждый вечер, и в какой-то момент Гунноре захотелось выиграть.
После первой победы она все-таки разговорилась.
— В этой игре представлены все сословия, — пробормотала она. — Крестьяне, воины, короли. Только рабов нет. А ведь в Руане такой большой рынок рабов.
Когда Гуннора попала туда впервые, то очень испугалась. К тому моменту она уже научилась скрывать свои чувства, но никак не могла смириться с этим ужасным зрелищем: рабы, бритые наголо, худые, связанные, иногда в кандалах. Многих привозили работорговцы из Ирландии, кого-то — с юга, где солнце опаляло кожу дочерна. Сильных рабов продавали по цене хорошей лошади, женщин и детей можно было купить дешевле.
Матильда объяснила ей, что церковники выступают против работорговли и иногда выкупают рабов, чтобы отпустить их на волю, но только если эти рабы — христиане, а не язычники. Однако никто не решался открыто сказать герцогу, что нужно прекратить на его землях торговлю людьми.
Не собиралась поступать так и Гуннора, но ее не покидала мысль о том, каково в здешних снегах людям, привыкшим к палящему солнцу.