Конфедерат (СИ) - Влад Поляков

— Блокада, — губернатор словно бы пробовал на вкус это понятие. — Вы мрачно смотрите на мир. Да и флот еще не сказал своего слова. Может он поддержит нас, может мнения разделятся и часть моряков окажется на нашей стороне.

Хочется побиться головой о стену или там столешницу. Ну вот почему очевидные, казалось бы, вещи столь трудно донести до некоторых персон. Пикенса же не просят верить, ему лишь намекают на то, что всё может обернуться как удачно, так и неудачно. А он лапки крестиком и ждать.

— Если живете в деревянном доме, лучше позаботиться о том, чтобы во дворе имелись средства для тушения пожара, — покачал я головой, укоризненно глядя на губернатора. Хорошо ли будет одним прекрасным днем узнать, что флот не поддерживает Юг. А уж то, что Линкольн с удовольствием установит блокаду... Иди вы верите в его бесконечное благородство?

В благородство Линкольна Пикенс верить точно не собирался. Одно имя свежеизбранного президента служило для губернатора источником нехилого раздражения. Хотя он и скрывал эмоции под маской опытного дипломата, но пару раз всё же не удержал лицо. Как-никак дома находился, да и я не тот человек, чтобы совсем уж сильно стараться удерживать подобающую физиономию.

— Я проверю, что говорят на флоте. Если вы правы, то тогда... Тогда будем решать.

— Решать — да. Но сейчас можно скупить в северных штатах то, что Югу в любом случае понадобится. Только не тем, кого свяжут с Южной Каролиной или с вами лично. Это будет и полезно для новообразующейся страны, и выгодно для тех, кто поймет перспективность ситуации.

— Выгодно? — навострил уши Пикенс. — Уточните, в чём заключается эта выгода.

Доводов хотите? Что ж, их есть у меня... много. Так что ближайшие минут двадцать пришлось при помощи Вильяма подробненько так поговорить о тех товарах и о сырье для производства оных, которые по любому будут необходимы, даже если война не началась бы.

Странно все это. Ведь не дурак губернатор. Скорее наоборот. Тогда почему этот разговор вообще свернул на очевидное? Инерция мышления, консерватизм? А ведь пожалуй так оно и есть. Ну да ладно. Что мог, то я сделал. Попробовал достучаться до конкретной личности, на которую удалось не просто выйти, но еще и установить какие-никакие отношения. Плюс к тому у Пикенса на мою персону явно прослеживаются вполне определённые планы. Я даже догадываюсь, какие именно.

И на закуску...

— Сами понимаете, мистер Пикенс, я вскоре отправляюсь обратно в Джорджию. Если точнее, то в Бэйнбридж, где находятся как унаследованная от отца плантация, так и строящаяся оружейная фабрика. Нужно дать очередные указания управляющему, озаботиться еще некоторыми делами, но... Все это вторично. Сейчас у меня сотня бойцов, в скором времени прибудут еще. Но их сначала надо должным образом обучить. Процесс обучения уже поставлен, хотя я и стараюсь его усовершенствовать, — тут немного приукрашено, потому как инструкторов только-только наняли. Да и не все так гладко, как хотелось бы. — Однако, сейчас мои бойцы не обладают никаким официальным статусом.

— Звание?

— Оно самое. Мне и моим помощникам. Одного из них вы сейчас видите, — Степлтон поднимается, вытягивается в струнку, словно настоящий выпускник Вест-Пойнта, а затем вновь присаживается. — Двое других сейчас обучают пополнение.

Губернатор изображает глубокую задумчивость. Именно изображает, уж я то понимаю, что мое предложение выгодно и ему. Почему? Да просто оно делает меня ему обязанным. Что же до правомочности, то он может сделать это как чисто с формальной точки зрения, так и по духу ситуации. Назвать меня юнцом и выскочкой? Это могут. Зато никчемностью, купившей звание или получившей за не связанные с воинским искусством заслуги — это уж, извините, теперь нереально. Не после того, что случилось в Чарльстоне.

— Полковником вам не стать, мистер Станич. Меня просто не поймут, — в глазах губернатора словно бесенята пляшут. — Ведь у вас более сотни, но менее двух сотен солдат? Тогда поздравляю вас со званием капитана. Документы о присвоении получите сегодня же. Мистера Степлтона назначим первым лейтенантом, а двух других ваших помощников — вторыми.

— Благодарю вас, губернатор, — теперь уже встали мы оба. — Значит, рота...

— Рота, — подтвердил Пикенс. — Обмундирование у вас однотипное, это уже хорошо. Знаки различия... Пока можете использовать старые, новые еще не существуют. И не забудьте о названии роты и знамени.

— Несомненно.

— Тогда... Капитан Станич, первый лейтенант Степлтон, приглашаю вас на чашечку кофе, вино и сигары. Моя прелестная жена составит нам компанию. Вы ведь уже познакомились?

— И даже успели немного поговорить. Она обещала рассказать о жизни двора Санкт-Петербурга...

— Ей есть о чём рассказать. Как и мне. Пройдёмте.

Вот и закончена официальная часть. Началась неофициальная, которая может оказаться не менее информативной и лишь немногим менее важной, чем первая. Хоть о делах как таковых разговоров не будет, но вот прощупывание намерений, составление более подробного впечатления — это по полной программе. Семья дипломатов, как ни крути. Со всеми присущими им особенностями. Ничего, я уж постараюсь. И за Вильямом прослежу, чтобы этот впечатлённый красотой и стилем жены губернатора что-нибудь внезапно не ляпнул. Умный у меня друг, но удар кувалдой амура по голове всякое творит с человеком...

Глава 10

Конфедеративные Штаты Америки, они же КША или просто Конфедерация. Здесь они образовались несколько раньше, чем в привычной мне истории, пусть и на пару недель. Девятнадцатое января одна тысяча восемьсот шестьдесят первого года — вот эта самая изменившаяся дата. И количество штатов тоже изменилось. В лучшую сторону, потому как Техас, впечатленный резким ответом на попытку верных властям США частей удержать за собой форты Чарльстонской бухты, присоединился к шести штатам без каких-либо задержек. Неплохой знак.

А вот город, где состоялось «конституционное собрание», остался тем же. Монтгомери, столица Алабамы. Именно его и объявили столицей новообразованной Конфедерации. И через десять дней, двадцать девятого января, был выбран президент, которым ожидаемо стал Джефферсон Дэвис, бывший военный министр.

Кстати, я, к некоторому своему удивлению, оказался в числе приглашенных как в первом случае, так и во втором. Конечно же не в качестве участника, но и сам факт приглашения по поводу провозглашения Конфедерации и на торжество в честь избрания её президента... Это уже был заметный шаг вперед. Да и с верхушкой КША удалось некоторым количеством слов перемолвиться. Тут сыграли роль как рекомендации губернатора Южной Каролины, так и моя собственная известность. Газеты.... На сей раз они сработали в нужном для меня ключе, со всех сторон обмусолив биографию «победителя сражения при фортах Чарльстона». Грех не воспользоваться. К тому же я был уже не просто «мистер», а капитан Станич. Всяко внушительнее. А с учётом отзывов прессы, даже ворчания насчёт «юного выскочки» не прозвучало.