Шпионский роман - Борис Акунин

Вассер Зеппу:

Временные трудности со связью устранены. Беспокоиться не о чем. По результатам акции «Лорд» представлен к награде и повышению. Это облегчит подготовку операции «Азиат». Жду указаний.

2. Радиограмма от 20 мая 1941 г.

Sepp an Wasser:

Die Zeit ist jetzt reif fur «Fortsetzung folgt». Gib Bescheid, wenn Vorbereitungen dazu ganz abgeschlossen sind. Gebe zu bedenken, dass im Erfolgsfall von «Asiat» noch zehn Tage zum Ausschwarmen der Truppen notig sind.

Зепп Baccepy:

Пришло время назначить день «Продолжение следует». Сообщи, когда будешь окончательно готов. Напоминаю, что в случае успеха операции «Азиат» потребуется еще 10 суток для разворачивания войск.

3. Радиограмма от 24 мая 1941 г.

Waser an Sepp

Wann soll «FF» am besten losgehen? Werde alles gemaB Empfehlung einrichten. Kann Operation zu jedem beliebigen Zeitpunkt durchfuhren, da «Asiat» absolutes Vertrauen in die Quelle von «Lord» hat. Sorgfaltige Vorbereitung des Angriffssignal ist einzige Vorbedingung.

Вассер Зеппу:

Назови оптимальные сроки для «П.С.». Постараюсь подстроиться. Абсолютное доверие Азиата к источнику «Лорд» дает мне возможность провести операцию в любое время. Единственное условие — качественная подготовка ударной информации.

4. Радиограмма от 29 мая 1941 г.

Sepp an Wasser.

GemaB GenStab und OKW ist die Nacht von Samstag zum Sonntag, also der 21. auf den 22. Juni der gunstigste Zeitpunkt.

Halt dich bereit «FF» nicht spater als bis zum 12. Juni durchzufuhren und warte auf das Signal: Fragezeichen, dreimal wiederholt.

Das Angriffssignal fur «Asiat» lautet: Am 10. Juni Geheimtreffen von Churchill und HeB im Gefangnis Analoge Angabe erhalt der sowjetische Geheimdienst in London und Berlin, allerdings erst zwei Tage spater.

Зепп Baccepy:

Генштаб и ОКВ пришли к выводу, что оптимальной датой для «П.С.» является ночь с субботы на воскресенье 21/22 июня.

Будь готов провести операцию не позднее 12 июня, но жди особого сигнала: три знака вопроса.

Ударная информация для Азиата: 10 июня Черчилль тайно встретился с Гессом в тюрьме. Аналогичные данные получит советская резидентура в Лондоне и Берлине, но на двое суток позднее.

5. Радиограмма от 1 июня 1941 г.

Wasser an Sepp:

Signal verstanden. Bestatige Bereitschaft zum 12 Juni. Angriffssignal ist gut gewahlt. Melde, dass Aktion «Ungebetener Gast» in hochstem MaBe erfolgreich durchgefuhrt wurde. Gesamte Fuhrung der Luftwaffe ausgeschaltet. Wiederherstellung der Fuhrungsebene innerhalb der drei verbleibenden Wochen unmoglich.

Вассер Зеппу:

Про сигнал понял. Готовность на 12 июня подтверждаю. Ударная информация устраивает. Сообщаю, что акция «Нежданный гость» прошла в высшей степени успешно. Снята вся верхушка ВВС. За оставшиеся три недели восстановить систему управления невозможно.

6. Радиограмма от 11 июня 1941 г.

Sepp an Wasser:

FF???

Зепп Вассеру:

ПС???

7. Глава одиннадцатая, изъятая

Выдержка из «Книги посетителей Председателя Совета Народных Комиссаров»

Ночь с 11 на 12 июня 1941 г.

Посетители (вход — выход):

7-8. Наркоминдел, посол в Японии (3.15 — 3.32)

9. Зампред СНК СССР (3.32 — 4.20)

10. Капитан ГБ Коган (3.40 — 4.20)

В 4.20 прием прекращен, прочие вызванные т.т. отпущены.

В «Предбаннике», где ожидали вызванные на прием к Вождю (в самом деле красные, распаренные, будто в бане), Нарком задержался всего на несколько секунд.

Бросил спутнику:

— Жди здесь.

У Личного Секретаря спросил:

— Кто там?

— Товарищ народный комиссар иностранных дел и посол в Японии, — придушенно ответил тот — человек, всю жизнь разговаривавший исключительно полушепотом.

Помещение было обширное, но сумрачное. На столе у Личного Секретаря мерцала лампа со стеклянным абажуром, да у диванов для посетителей горели два неярких бра — вот и все освещение.

— У меня «молния», — вошедший понизил голос, хотя люди, находившиеся в приемной и так всем своим видом демонстрировали, что не слушают и не желают слышать, о чем шепчутся Железный Нарком и Личный Секретарь.

— Хорошо, товарищ Зампредсовнаркома. Сейчас доложу.

Минуту спустя из-за бесшумной кожаной двери вышел нарком иностранных дел в сопровождении посла. У первого вид был недовольный, у второго обескураженный.

— Извини, — сказал Нарком коллеге. — Тут такое дело. Скоро сам узнаешь.

И, решительно наклонив лысоватую голову, нырнул внутрь.

Кабинет Вождя в этот ночной час разглядеть было трудно, его стены и углы таяли в полумраке. Освещен был лишь край длинного стола для заседаний, да за окном сияла рубиновая звезда на башне.

— Что за срочность? — спросил Вождь, поднимаясь навстречу — не из вежливости, а встревоженно. — Не дал с людьми поговорить.

— «Молния», — повторил Нарком слово, обозначавшее сообщение исключительной важности и срочности. — Только что получили. От источника «Лорд». Вчера вечером Черчилль секретно посетил Гесса в Тауэре и провел там два часа пятнадцать минут. Сегодня утром с авиабазы Даксфорд отправляется самолет в Берлин. «Лорд» почти уверен, что на встречу с Фюрером полетит Энтони Иден, министр иностранных дел.

— Я знаю, кто такой Идеи, — перебил Вождь. — Что значит «почти уверен»? Да или нет?

— «Лорд» не вполне уверен насчет Идена. В остальном — на сто процентов. А этот источник нас никогда еще не подводил, сами знаете.

Они стояли друг напротив друга, оба невысокие, кареглазые, в одинаковых серых френчах. И выражение лиц тоже было одинаковое — напряженно-застывшее.

— Значит, все-таки война… — прошептал Вождь. — Встреча все-таки произошла. Черчилль принимает предложение Фюрера…

— Мои аналитики из спецгруппы «Затея» пришли к тому же выводу. У меня подготовлен доклад, собирался представить вам завтра, хотел только уточнить кое-какие детали. Теперь окончательно ясно: англичане все-таки сговорились с немцами. Думаю, дней через десять, максимум через две недели начнется…

Опустив голову и сцепив руки за спиной, Вождь беззвучно прошелся по ковру. В одну сторону, потом обратно. Нарком следил за этими передвижениями, не мигая.

— Большую ошибку делает рейхсканцлер. Я был о нем более высокого мнения… — медленно заговорил Вождь, остановившись у окна и глядя на звезду. — Ладно, излагай свои соображения.

— Есть у нас одна идейка. Как англичанам игру поломать. Рискованная, конечно. Но что нам терять?

Хозяин кабинета выжидательно смотрел на Наркома. Тот запнулся — вытирал платком вспотевший лоб.

— Перестань, а? — заговорил по-грузински Вождь. — Я ведь тебя как облупленного знаю. Насквозь вижу. Всегда хочешь заслугу себе взять, вину на других свалить. Не тот сейчас момент. Не о себе думай, о деле. Чья «идейка»? В чем состоит?

Последние две фразы были снова произнесены по-русски.

Нарком развел руками, хитро улыбнулся — мол, каюсь, грешен. Улыбка, впрочем, была мимолетной и тут же исчезла.

— Есть у меня в Иностранном отделе человек. Который «Лорда» ведет. Работает в Англии, но несколько недель назад, в связи с обстановкой, я его в Москву выдернул, временно. Парень с головой. Он мне и доложил про Черчилля, только что. Час назад. Про свою идею рассказал коротко, без подробностей. Я к вам торопился про главное доложить.

— С собой догадался его взять? Молодец. Давай, зови.

Нарком рысцой добежал до двери, высунулся, махнул рукой, и в кабинет, молодцевато чеканя шаг, вошел высокий рыжеватый командир с орденом на груди.

— Капитан госбезопасности Коган! — гаркнул он.

— Тише ты! — поморщился Нарком, зная, что Вождь не любит шума.

— Расскажите мне про «Лорда». Всё, что знаете. Характер, привычки, слабости. — Вождь испытующе смотрел на Когана. — Я правильно помню, что он учился вместе с Иденом в Оксфорде?

— Ты папку, папку дай, — зашипел Нарком, показывая пальцем на папку, которую капитан держал подмышкой.

— Так точно, — ответил Коган. — В Оксфорде. В Крайстчерч-колледже.

Громко стуча каблуками, так что и сквозь ковер было слышно, подошел к Наркому, протянул папку, а потом вдруг совершил нечто совершенно невообразимое.

Когда Нарком повернулся к лампе и зашелестел листками, капитан взял его двумя пальцами за шею пониже затылка и крепко сдавил. Подхватил обмякшее тело подмышки, отволок к ближайшему креслу и усадил.

Голова у Наркома откинулась, пенсне повисло на шнурке.

На несколько мгновений Вождь остолбенел, не веря собственным глазам. Когда же, встрепенувшись, кинулся к секретной кнопке, спрятанной под столешницей, Коган шикнул:

— Отставить!

С Вождем никто так не разговаривал уже много лет, а тех, кто когда-либо позволил себе подобное, уже не было на свете.

Именно поэтому хозяин кабинета послушался.

Обернулся.

Капитан держал в руке — нет, не пистолет, а массивную авторучку, на вид самую обыкновенную, но направлена она была Вождю в грудь.

Тот побледнел, но не вжал голову в плечи, не попятился, а наоборот непроизвольно сделал шажок вперед. В этом движении не было вызова — просто хотелось получше рассмотреть лицо Смерти. Вождь всегда знал, что рано или поздно она к нему подкрадется, и скорее всего, произойдет это неожиданно. Примерно, как сейчас.