Путешествие к Центру (Битва за центр - 1) - Брайан Стеблфорд

Однако случилось так, что я начал выигрывать. Мастерство было ни при чем; мне просто шла карта. Раз за разом я срывал банк, что особенно раздражало слиса. Играл он достаточно рассудительно, но каждый раз карта его была бита. Этого хватило бы, чтоб терпение кончилось и у святого. К тому времени, когда моя первоначальная стопка фишек выросла в десять или двенадцать раз, я начал уже испытывать смущение - но не то чтобы я собирался их просто взять да отдать.

Некоторые люди, проигрывая, начинают вести игру более осторожно. Другие более агрессивно. Слис принадлежал ко второй категории. Он начал чаще ставить на кон и поднимать, когда мог, ставки. Это лишь увеличивало вероятность того, что он проифает, и он проигрывал.

За полчаса до взрыва я уже знал, что он неизбежен. Меня это не сильно волновало. Это была головная боль забаранцев - удержать их друга от совершения какой-нибудь глупости, но, даже если они промедлят, справиться со слисом мне не составит труда. Вероятнее всего, он в жизни не видел своего родного мира впрочем, как и я, - но нес его наследие в своих генах. Тощий и легкий, он был создан для быстрого передвижения в условиях четырех пятых силы тяжести Асгарда. Чтобы прижиться здесь, ему приходилось носить специальный корсет, ни дать ни взять - искусственный внешний скелет. И тем более он не мог позволить себе роскоши затеять драку, особенно с тем, кто в силу сложившихся обстоятельств физически лучше адаптирован к условиям на Асгарде.

Его терпение кончилось, когда он проиграл мне сумму, которая на нем как на участнике игры ставила крест. По большей части это была его ошибка - ходы он делал не более изящные, чем движения человека, пытающегося станцевать джигу в термоскафандре, но, повернувшись к забаранцам, он указал пальцем на Балидара, сидевшего на сдаче.

- Они нас обжулили! - закричал он. - Неужели вы не видите - это одна шайка! Балидар всю дорогу подтасовывает своему дружку хорошую карту.

Забаранцы посмотрели каждый на свою стопку фишек, стоявших перед ними. Они оба проигрывали, но не так много, чтоб хотя бы не купить на эту сумму выпивку для всех. Балидар проигрывал больше них обоих, вместе взятых.

- Послушай, - сказал я как можно дружелюбнее, - карты тебе счастья не принесли, но ведь и ты не выказал им того уважения, которого они заслуживают. Остынь и, может быть, станешь играть лучше.

- Ты ублюдок! - выкрикнул он и вытащил нож. Я вскочил со стула, одновременно отрывая его от пола. Когда слисом овладела ярость сражения, стул уже был передо мной. Когда он сделал выпад, я ударил его по запястью одной ножкой, а другой заехал в левый глаз. В изданном им рыке ярость настолько превосходила боль, что я решил предпринять дальнейшие меры предосторожности и треснул его по голове с такой силой, чтобы он отключился.

Дверь за моей спиной открылась, и я обернулся, ожидая увидеть в ее проеме кучу любопытных лиц.

Лица там действительно были, но отнюдь не любопытствующие. Однако вполне знакомые. Одно из них принадлежало бармену, а другие два - спиреллам: Хелебу и его младшему братцу.

Я все еще держал в замахе стул, но всякая охота опускать его пропала. Ища поддержки, глянул на Балидара. Однако тот смотрел в потолок и с отсутствующим видом тасовал колоду.

Хелеб глядел на меня тяжелым упорным взглядом. Он ни слова не сказал. Да этого и не требовалось.

- Привет, Хелеб, - произнес я как можно осторожнее. - Вы не меня ищете?

Одному же из забаранцев я сказал:

- Не сходишь ли обменять эти фишки? Забаранец даже не шелохнулся. Бармен закрыл дверь, оставив внутри комнаты Хелеба и Лему. Я, похоже, остался в одиночестве.

- Беда людей в том, - произнес Хелеб на своем отточенном пароле, - что они варвары. Они вечно все делают не так и не уважают обычаи других рас. У них нет понятия чести.

Я не мог сдержаться, чтобы еще раз не глянуть на Балидара, но он продолжал избегать моего взгляда. Некоторым людям, похоже, действительно кое-чего не хватает. Он подставил меня.

- Ты не сможешь скрыться, имея на совести убийство, - продолжал Хелеб. - У нас есть закон, и закон должен соблюдаться. Иначе как мы могли бы сосуществовать?

Он продолжал в упор смотреть на меня, но не пытался хоть что-то предпринять.

Слис перекатился на спину, издав стон.

"Так что, - подумалось мне, - до убийства здесь еще далеко".

- Обменяй фишки! - грубо крикнул я.

На этот раз забаранец пошевелился и начал их считать. Он тянул время, а остальные продолжали стоять неподвижно, словно замороженные. Раздавалось только пощелкивание фишек да хруст тетронских купюр, служивших официальными денежными знаками в Небесной Переправе.

К тому времени когда я повернулся, чтобы забрать наличные, слис уже выглядел довольно живо. Он сел, а увидев, что я потянулся за деньгами, опять схватил нож, который лежал на Полу, возле ножки стола. Мне не составило труда наступить слису на пальцы, едва он дотянулся до ножа.

Однако теперь зашевелился Хелеб.

Драться со спиреллом совсем не то, что со слисом. Хелеб адаптирован к гравитации не хуже, чем я, и натренирован в боевой драке без оружия, практикуемой его народом. Но в моей левой руке по-прежнему был стул, и я ударил им изо всех сил. Он этого ожидал и в момент удара сделал кувырок, крепко ухватившись за стул обеими руками. К энергии моего удара он добавил еще и свое усилие, и в результате, если б я вовремя не отпустил стул, мой выпад закончился бы сальто об стену.

С зажатыми в правом кулаке кредитками я ринулся к двери. Хелеб подставил мне ногу, а Лема нанес изящный удар по шее. Я упал на колени, оглушенный, но еще в сознании, и опять попытался рвануться вперед. Плечо мое грохнуло в закрытую дверь, которая ни на дюйм не поддалась. Жесткие пальцы стиснули с боков мою шею, нащупывая сонную артерию.

"Кто-то здорово попотел над изучением человеческой анатомии", отключаясь, подумал я.

Глава 5

Очнулся я в ужасном похмелье. Это было довольно странно, я помнил, что вовсе не напивался, - но изо рта так несло перегаром пахучего ликера, что человека более чувствительного давно бы вывернуло наизнанку.

Я попытался открыть глаза, и меня ослепил яркий свет. Пришлось раз десять моргнуть, прежде чем я смог его выдержать. Наконец, оглядевшись, обнаружил, что нахожусь в камере. Она была идеально чистой, а одна из четырех стен сделана из прозрачнейшего стекла. На стекле играли отраженные блики. Вне всяких сомнений - тетронская работа.

Я скатился с низенькой кушетки и попытался встать. С третьей попытки мне это удалось. Стеклянная стена была монолитной, за исключением решетчатого отверстия на уровне головы, откуда поступал свежий воздух. Сделав несколько глубоких вдохов, я стукнул кулаком по стеклу. Прошло несколько минут, прежде чем появился охранник. Это был, естественно, тетронец, одетый как и все тетронские гражданские служащие.