Реставратор - Сергей Юмалов

Бельтов не мог говорить с ним. Пытка, совершающаяся над ним, тяжела. Надо быть целиком в этой боли, не отвлекая ни души ни разума на внешние проявления этого мира, уже размытого и нечеткого. Возникший у него на дороге человек мешал ему, ему нужно быть одному, иначе: Он нащупал нож. "Мне хотят помешать. Это испытание. Но я преодолею и это препятствие".

Он стремительно прыгнул на Гарика и повалил его на землю. Девушка завизжала, и отскочила в сторону. Ошеломленный Гарик пытался что-то пробормотать, но удар Бельтова заставил его замолчать и замереть. Бельтов усевшись на нем и схватил одной рукой Гарика за шею и занес нож над его лицом.

"Я уже другой, Гарик. Ты и не поймешь этого. Думаешь, что просто встретил меня. Это не так. Я познал связь всех событий на свете, Гарик. Я видел свою судьбу и судьбы тех, кто был рядом со мной. Не в твоих силах помешать Ему. Что ты дрожишь? Это еще пустяки. Настоящая боль обнимет тебя не сейчас. Я не трону тебя. Но... знаешь, Гарик скажу тебе нечто более страшное. Я знаю, что ты окажешься Там.

Но не мне быть твоим проводником".

Он коснулся кончиком ножа его лба. "Помни об этом, Гарик". Бельтов осторожно провел ножом по его лбу: кровь заструилась ручейками из небольшой ранки. Онемевший от ужаса Гарик дернулся и тихонько застонал. Сердце его билось быстро-быстро. Бельтов чувствовал это.

Бельтов вскочил на ноги, больше не обращая внимания ни на Гарика, ни на его подружку, прижавшейся к стене дома и молча наблюдавшей за происходящим. "Так оно и должно быть", Бельтов зашагал дальше, не оборачиваясь. Оставалось недалеко. "Священная" гора уже была видна ему.

Он пролетел по ступенькам, оттолкнув ногой полусонного старика-бомжа, устроившегося на там ночлег. Несчастный что-то пробормотал во сне исказив свое лицо плаксивой гримасой. Бельтову показалось, что он улыбнулся, валясь в возникающую пустоту. "Насколько он мудрее меня, - подумал Бельтов, - такое смирение". Он задержал свой взгляд на этом человеке: огромные насекомые бесшумно выползли из темноты забрать его.

И продолжил свой путь.

Чердак здесь не закрывался. Бельтов отлично понимал почему: для него. Он вскарабкался по железной лесенке на чердак, и вылез на крышу. Его встретил могучий город пылающий тысячами огоньков, уродливое тело, полное соблазнов, теперь уже недоступных ему. Но теперь сладострастная красота не интересовала Бельтова: он знал, что тело эта такая дешевка: вот у него его почти нет: оно съедено изнутри. А это разорвут на мелкие клочки, как и тысячи других тел, тысячи раз. "Нет, у меня нет выбора".

Он стоял так и думал, хотя все еще оставался свободным человеком. Но он был слаб и легче было отдаться безумию, чем сбросить его с себя. Мир настойчиво пробивался к нему, цеплялся за останки его разума, оставалось не так много времени. Ложь, что Чудовище непобедимо, ложь, что страх всесилен, не было никакого предзнаменования во сне, нет никаких чертей в его голове, все это пустые фантазии немощного злобного карлика, который стремиться поработить его Он живет сам и нельзя отдать свою жизнь, можно лишь обмануться!

"Я слаб, я ничтожество", - он достал нож и смотрел на него. НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО. ЭТО ОШИБКА.

Бельтов заколебался. Может быть?

Но другой голос настаивал. Он рычал и задыхался от злобы и нетерпения.

Что? Бельтов не сразу понял. Икона! Он суетливым движением вырвал ее из кармана своей куртки. И весы качнулись.

Бельтов посмотрел в нее. Весь ад миллионами жертв требовал смерти. Бельтов засучил рукав и, не понимая, что он делает, полоснул острым ножом по своей руке. Кровь вырвалась из неглубокого пореза. Огромным фонтаном, разрывая рану, она хлынула Бельтову прямо в лицо. Это была не только его кровь, а многих и многих Его жертв, бегущая прямо из огромного моря. Бельтов породнится с ними, скоро и его кровь вольется туда. Он пил, не чувствуя ничего кроме тошноты, но для другой, уже не его половине вкус этой крови имел особое очарование.

И Бельтов спускался ниже, за этим другим собой, который вел его к властелину. В мертвую страну. Он шел, мертвый человек, пустая оболочка, набитая тысячами маленьких червяков.

Бельтов поставил лик на землю и сел напротив него. Лик светился темнотой. Теперь он увеличился в размерах. Черный силуэт двигался в нем и рос. Он смотрел на Бельтова и ждал.

"Ад - это город вечной тоски, ад - везде: и как я тогда, когда был живым, не замечал этого?

Лик вырос: он возвышался над Бельтовым: палач наблюдал за казнью. А после казни палач покажет свое настоящее лицо.

Его тело задыхалось от боли, рана ныла от жжения как сумасшедшая. Кровь лилась, не иссякая. Чудовище было совсем близко: Бельтов понимал это: боль теперь грызла сразу и везде, разрывая его, и Тот, кто убивал его хотел этого. Ему это помогало идти быстрее. Он рядом: он почти здесь. Просопон ту понеру уже было как огромные врата, через которые Оно смотрело на Бельтова. Бельтову казалось, что он смотрит прямо в Его глаза: в великий страх, в неумирающую боль, в бескрайнюю тоску.

Он чувствовал это с возрастающей силой: последний круг приближался. Черное чудовище, застывшее в ледяном озере, открыло свою пасть. Он встал и пошел к этой дыре, уводящей в смерть. Нужно сделать несколько шагов. Всего несколько шагов к вечности. Так, как это сделал Феликс. "Раз", Бельтов приближался к краю крыши.

Шум, раздавшийся сзади, даже не отвлек его, просто небольшая помеха. "Два".

"Эй, послушай: Не двигайся, пожалуйста, хорошо? Остановись на секунду, я: я просто хочу тебе сказать:

"Три" Бельтов замер. Этого не должно быть, ведь он видел, что было на самом деле! В том пророческом сне все до последнего мига его гибели, он видел. Смеющегося истерическими взрывами Феликса Чудовище разорвало на части одним мощным движением своих щупалец. А затем Бельтов прыгнул в Него и увидел себя, идущего к краю. Летящего вниз:

"Никто не знает все кроме сотворившего все". Бельтов обернулся, Чудовище, пробирающееся в него что есть силы вцепилось в него, ВНИЗ! ВНИЗ! ПОСМОТРИ НА МЕНЯ!

"Там ничего интересного, поверь мне". На Бельтова смотрел высокий красивый человек в ослепительно белой одежде. Он стоял, скрестив руки и тихо улыбаясь спокойно наблюдал за Бельтовым.

Чудовище завыло, забилось в нем, запаниковало. Оно что-то кричало Бельтову, но стремительно уменьшалось в размерах и грозный его голос превращался в отвратительное визжание. Оно не выносило Того, кто вмешивался в его дела.

Ситуация изменялась так быстро, что Оно растерялось и отпустило Бельтова из своих лап. Миф о Его несокрушимости рассеивался как дым. Таял Его обман, лопались сети: жертва переставала быть жертвой. "Молодец. А теперь сделай то, что ты действительно хочешь сделать". И Бельтов понял его. Он повернулся опять к краю. Маленькая черная иконка валялась у него под ногами. Неуклюжий паук медленно полз по ней. "Получай, сволочь! Выполз? Так убирайся обратно в свой дерьмовый ад! ". И, выбрасывая Его из себя, он раздавил убегающего паука. "Шедевр? Вот тебе и твой шедевр! " И Бельтов, схватив паучий Лик, швырнул его вниз.