Парень для клана - Вячеслав Маликов

— Лживое, подлое племя. Предатели. — Он говорил тихо и беззлобно. Но в его голосе чувствовалась та его неподдельная власть, которая заставляла трепетать всех вокруг. Я шмыгнула носом и благодарно посмотрела на Малыша.

— Отпусти её! — парень повернулся к вожаку и твёрдым голосом потребовал отпустить меня. Вот глупец! Будто у него было на это право. Распоряжаться пленными. У Лайки перекосилось лицо от недоумения. Она подошла и с резким шлепком ударила парня по лицу:

— Слушай. И делай так, как тебе говорит вожак! Ты в клане! А не сам по себе.

— …Развяжите её, — лёгким жестом Вожка показал Ластику на мои руки и отвернулся, — Лайка… мы не они. У нас не должно быть насилия в клане. У нас не должно быть бездушия. Мы ближе к людям, чем эти… животные. Крест ведёт их своей дорогой. Дикой узкой тропой. Они собаки. И пусть они будут собаками далее. Отпусти её. Она побежит к своему хозяину, будет ластиться у его ног и приносить ему тапочки, — он усмехнулся. — Лисс, когда-то я предлагал тебе войти в НАШУ стаю. Быть НАШИМ воином. Членом НАШЕЙ семьи…

Я брезгливо фыркнула. Развязанные руки зудели. Я поднялась в земли, потирая освободившиеся запястья, и, не слушая, что говорят мне в спину, хромая, побрела по тропинке в лес. Уже пройдя несколько шагов в густом кустарнике, я рискнула оглянуться. На поляне никого не было. Они не стали задерживаться… всё равно МОИ придут сюда… за мной. Как бы я ни была им не нужна. Но вот Малыш стоял и смотрел мне вослед. Увидев, что я обернулась, улыбнулся и дружелюбно помахал мне платочком… Я удивлённо подняла левую бровь. Шутник, блин. Мотнув чёлкой и громко рыкнув в знак противокланного презрения, я обернулась в лисицу и, резко бросившись с места, скрылась в кустарниках.

Ольга Чукардина Парень для клана 2

Я не спешила. Да и сил спешить не осталось. Третий день я бежала по их следу, а он все дальше уводил меня в чащу. Главное чтобы все живы были… Вспомнила Травинку и Лайку… Почему-то на миг сердце остановилось… Не к добру. Но делать нечего, нужно найти их раньше, чем они дойдут до логова. Иначе не о ком будет вспоминать. При этих мыслях я побежала быстрее. Что то давало силы, заставляя нестись вперед, не обращая внимания на голод и жажду, на болящие который день мышцы, на кровоточащую руку… Эта рыжая собака… Получит она у меня, когда доберусь… напасть со спины… млин, разве кодекс не един для всех. Кому нужна эта дурацкая война. Мы едины, оборотни, и враг един для нас — человек. Из-за них нас убивали… при воспоминании о человеке мне всегда хотелось завыть… Карий погиб от их рук. Его нет… слезинки слетели незаметно. Словно ничего не было. И снова ушло все светлое из души. Осталась только дикая усталость и равнодушие к ней. И мысль, одна, что нужно бежать… я всегда была одна. В стае старались не вставать мне поперек дороги, но и не старались узнать поближе. Только лайка и травинка… несмотря на Лайкин реально зверский характер и мягкость и чуткость Травинки мы прекрасно ладили… а потом появился Карий… снова эти воспоминания. Они нахлынывают каждый раз, когда остаюсь одна. Наедине с болью. От этих печальных размышлений меня отвлек странный запах… явно чужой. Без сил мне не имело смысла вступать в схватку. Но убежать я тоже не могла… слишком много ночей без сна… темная тень появилась справа внезапно. Я не успела ничего сделать и уже была придавлена к земле огромным черным, как смоль псом с белой отметиной на лбу в форме креста. Он просто прижал к земле не убивая, не нападая …он разглядывал меня как товар… вот сволочь.

— Ты из клана Вожки, ты должна умереть — сказала черная псина самым будним голосом. От этих слов меня мороз пробрал … Но не зря меня звали Любавой. Не зря боялись.

— А пошел ты…! — рыкнула я ему и скинула с себя. Правая половина горела огнем, но я приняла бой.

— Не знаю, кто ты, да и плевать мне, но ты ответишь, если виновен в смерти клана Вожки!

Он обернулся человеком и наглым образом рассмеялся… На миг, забыв, кто он, я залюбовалась им… высокий, длинные черные волосы, карие глаза… И зовут его Андрей… опять мое ясновидение… ещё повод, чтобы боятся… Кодекс чести я давно нарушила, потому решила не мелочиться и просто прыгнула на него. Он знал, что я сделаю это… Самым неудачным образом я растянулась по земле. Боль захлестнула меня с головой. От неожиданности я заскулила, чем вызвала новый приступ смеха… И как можно быть таким… зверем… Странно… Повернувшись, я посмотрела в его сторону… и прыгнула на него… он, обернувшись в собаку, хотел перегрызть мне горло, только ловкости у меня поболе было. Расцарапав ему, плечо я нырнула в чащу. Там должна быть речка и небольшой овраг. Я смогу там укрыться… Я бежала вперед, несмотря на адскую боль. Казалось, что на моей шкуре выжигают огнем полосы боли. Вот и спасение — овраг. Я не слышала, бежал ли он за мной…

Я провалялась в забытьи два дня. Погоня, если бы она была, уже нашла бы меня. Значит все тихо. И тут я почуяла их след. Совсем немного… Принюхавшись, я побежала в сторону запаха… Заросли кустов, чаща, какая-то старая тропинка — все проносилось мимо… От неожиданности я выскочила на какую-то поляну. Они были здесь, совсем недавно. И Лайка жива, вот только Травинки не чую. И еще два новых запаха, чужих. Один лисицы, а другой — человеческий. Если их захватили… От ожидания встречи, от горечи, от поражения у меня закружилась голова. Слезы сами лились по щекам. Луна выглянула из-за туч. Спокойно…где-то пели птицы, словно им неведома разлука. Где-то, я уверена, где-то рядом бежала моя стая. И я знаю, что найду их… потом, обязательно. И мы будем вместе. Я не заметила, как заснула. А птицы пели, словно им неведома разлука…

— Ты красивая.

— Уйди…

— Не злись.

— Прошу тебя, уйди.

— Любава, зачем злиться…

— Лайка, отвали! И начинается обычная перепалка. Травинка пытается всех успокоить, но это безуспешно. Лайка и Любава говорят друг другу многое, что явно даже и не подозревали об своих персонах. Стая смеется. Но вскоре вожаку надоедает, и он злобно рявкает на двух девушек, которые уже хотят выяснить отношения кулаками. Сначала они расходятся по разным углам, но уже через пять минут вместе бегут на реку купаться… травинка бежит с ними…это было давно. Теперь многие погибли в глупой войне между кланами…Листик, Медведь, многие другие. Теперь и Травинка.

Любава несколько часов пролежала зарывшись лицом в сыроватый мох. У неё уже не осталось сил ни плакать, ни выть — только гнев и злость. Вожак сказал, чтобы к ней никто не подходил. Только этот странный новенький, Малыш, не боялся рискнуть совей шеей. Ее раны достаточно окрепли…она прогуливалась немного… Лайка так и не могла до сих пор поверить, что Любава нашла их. Она показывала шрамы на боку, рассказывала, как их пустили на ночь и как ее зашивали, а потом они долго шли. И как поймали лисицу из клана Креста. И что Малыш попросил ее отпустить. Лайка долго возмущалась поступком новенького. Они лежали на берегу и болтали, а солнце светило так добро …и снова они были вместе.