Третий близнец - Кен Фоллетт

– А ты не сказала, что у тебя есть подружка, более подходящая ему по возрасту? – спросила Лиза. Ей было двадцать четыре.

– Нет. – Джинни оглянулась, но белокурого парня нигде не было видно. – Ладно, пойдем, а то еще увяжется.

– А что в этом плохого?

– Пошли!

– Послушай, Джинни, ты так бежишь, точно он напугал тебя до полусмерти.

– Перестань!

– Могла бы догадаться дать ему мой номер телефона.

– Надо было сунуть ему записку с твоим номером бюстгальтера, это произвело бы должное впечатление.

У Лизы был крупный бюст.

Девушка резко остановилась. Сначала Джинни подумала, что зашла слишком далеко, обидев Лизу, и начала подбирать слова извинения. Но та вдруг воскликнула:

– А что, потрясающая идея! «У меня 36D; чтобы получить более полную информацию, звоните по такому-то телефону».

– Знаешь, я тебе завидую, всегда хотела иметь большую грудь! – Подружки захихикали. – Нет, правда, девочкой я даже молилась, чтоб у меня выросли большие-пребольшие груди. У меня самой последней в классе началась менструация, и я страшно переживала.

– А как ты молилась? Становилась на колени перед кроваткой и говорила: «Милый Боженька, сделай так, чтоб у меня побыстрее выросли титьки», да?

– Вообще-то я молилась Деве Марии. Мне казалось, что женщина женщину лучше поймет. И слово «титьки» при этом, разумеется, не произносилось.

– И как же ты говорила? «Груди»?

– Нет. Считала, что и «груди» тоже неприлично упоминать в молитве Святой Деве.

– Так как же тогда ты их называла?

– Шишечки.

Лиза так и покатилась со смеху.

– Не знаю, где я взяла это слово. Может, подслушала какой-то разговор. И оно показалось мне подходящим эвфемизмом. Я никому никогда об этом не рассказывала.

Лиза оглянулась.

– Что-то незаметно, чтоб нас преследовали красивые парни, похожие на Брэда Питта. Боюсь, мы его упустили.

– Ну и слава богу. Как раз мой тип: красивый, сексуальный, самоуверенный и абсолютно не внушающий доверия.

– С чего это ты взяла, что ему нельзя доверять? Ведь ты видела его секунд двадцать, не больше.

– Ни одному мужчине на свете нельзя доверять.

– Наверное, ты права. Заскочишь сегодня к Энди?

– Да, но на часок, не больше. Сначала надо принять душ. – Свитер Джинни был мокрым от пота.

– Мне тоже. – Лиза была в шортах и кроссовках. – Тренировалась сегодня с хоккейной командой. А почему только на часок?

– День выдался тяжелый. – Игра немного отвлекла Джинни, но теперь снова нахлынули неприятные мысли. – Маму пришлось поместить в дом для престарелых.

– О боже, Джинни, мне страшно жаль!..

По дороге к раздевалке она пересказывала подруге печальные события дня. Войдя в помещение, Джинни поймала в большом зеркале отражение – свое и подруги. Господи, до чего же они разные, прямо какая-то комическая парочка! Лиза чуть ниже среднего роста, а она, Джинни, вымахала почти на шесть футов. Лиза – блондинка с пышными формами, а Джинни темноволоса, поджара и мускулиста. У Лизы миловидное личико с россыпью веснушек на вздернутом носике, а губки сложены бантиком. Обычно люди называли Джинни эффектной или интересной, мужчины иногда говорили ей, что она красавица. Но никто и никогда не назвал бы ее хорошенькой.

Стаскивая пропотевшую спортивную одежду, Лиза спросила:

– А кто твой отец? Ты никогда о нем не говорила.

Джинни вздохнула. Этого вопроса она боялась всегда, даже тогда, когда была маленькой девочкой, но рано или поздно его все равно задавали. И на протяжении многих лет она лгала, говорила, что отец умер, или бросил их, или женился на другой женщине, или переехал в Саудовскую Аравию, где нашел хорошую работу. Впрочем, в последнее время она предпочитала говорить правду.

– Отец сидит в тюрьме, – ответила она.

– О господи! Извини. Мне не следовало спрашивать.

– Ничего страшного. В тюрьме он провел бо́льшую часть своей жизни. Он вор, взломщик. И отбывает уже третий срок.

– И сколько ему дали?

– Не помню. Да это и не важно. Даже если он выйдет, пользы от него все равно никакой. Он никогда о нас не заботился и вряд ли теперь захочет.

– Так у него что, никогда не было постоянной работы?

– Только когда он хотел обчистить какое-нибудь заведение. Тогда он устраивался туда уборщиком, привратником, даже охранником, трудился неделю-другую, разбираясь, что к чему, а потом грабил.

Лиза внимательно посмотрела на подругу.

– Так вот почему тебя так интересует генетика криминальной личности…

– Возможно.

– А может, я ошибаюсь, – отмахнулась Лиза. – Психоаналитик из меня никакой.

Они пошли в душ. Джинни понадобилось больше времени, трудно было промыть густые непослушные волосы. Она была благодарна судьбе за то, что нашла такую подругу, как Лиза. Лиза работала в университете уже год и познакомила Джинни с жизнью в Джонс-Фоллз, куда та прибыла в начале семестра. Джинни нравилось работать с Лизой, потому что на нее можно было полностью положиться. Нравилось вместе проводить время после работы, потому что с Лизой можно было говорить откровенно и прямо, не боясь напугать ее или шокировать.

Джинни принялась сушить волосы феном, как вдруг услышала странные звуки. Она замерла и прислушалась. Какие-то визги и крики, явно вызванные сильным испугом. Джинни вздрогнула, по спине пробежали мурашки. Внезапно она почувствовала себя совершенно незащищенной: стоит здесь, под землей, голая и мокрая. Она помедлила секунду-другую, затем быстро сполоснула волосы и вышла из душа посмотреть, что случилось.

И сразу же ощутила сильный запах гари. Нет, огня видно не было, но помещение наполняли клубы густого черного и серого дыма, поднимавшиеся до самого потолка. Похоже, дым проникал через вентиляционную трубу.

Джинни испугалась. Прежде ей не доводилось бывать в таких ситуациях.

Многие девушки, схватив свои сумки и одежду, устремились к дверям. Другие впали в истерику, перекликались испуганными голосами и бестолково метались из стороны в сторону. Какой-то придурок, по всей видимости из охраны, закрыв рот и нос носовым платком в горошек, лишь усугублял панику, расталкивая перепуганных девушек и выкрикивая приказания.

Джинни понимала, что одеваться нет времени, но и заставить себя выбежать из здания в чем мать родила тоже не могла. Страх леденил душу, но внешне она оставалась спокойной. Почти на ощупь нашла в дыму свой шкафчик. Лизы нигде не было видно. Джинни торопливо влезла в джинсы, натянула через голову майку.

Прошло всего несколько секунд, но за это время в заполненном дымом помещении людей не осталось. Джинни уже не видела двери и начала кашлять. Ее испугала мысль о том, что скоро будет нечем дышать. «Я знаю, где дверь, и я должна сохранять спокойствие», – сказала она себе. Ключи и деньги лежали в карманах джинсов. Она подхватила свою теннисную ракетку и, прикрывая ладонью рот, двинулась к выходу.

В коридоре тоже было полно дыма, и глаза у Джинни заслезились. Она почти ничего не видела. Теперь девушка уже жалела о том, что не выскочила из раздевалки голой – удалось бы выиграть несколько драгоценных секунд. Что толку от этих джинсов – ни видеть, ни дышать в дыму они не помогают. И какая разница, в каком виде тебя обнаружат мертвой – голой или одетой?

Дрожащей рукой Джинни ощупывала стену, стараясь определить направление. Она боялась наткнуться в дыму на какую-нибудь из женщин, но все они, похоже, ее уже опередили. Миновав стену, Джинни поняла, что оказалась в маленьком вестибюле, хоть и не видела ничего – здесь тоже было полно дыма. Впереди должна быть лестница. Она пересекла вестибюль и натолкнулась на автомат с кока-колой. Так, где же лестница, справа или слева от него?.. Вроде бы слева, подумала она. И двинулась туда, но почти тут же, наткнувшись на дверь в мужскую раздевалку, поняла, что ошиблась.

Дышать больше не было никакой возможности. Она втягивала воздух со свистом и стонами. Но воздуха практически не осталось, один лишь дым, и Джинни зашлась в приступе кашля. Она двигалась, прижавшись спиной к стене, все ее тело сотрясал кашель, в ноздрях щипало, глаза слезились, она едва различала в этом проклятом дыму свои руки. Никогда за все двадцать девять лет своей жизни не жаждала она так страстно хотя бы глотка свежего воздуха. Перемещаясь вдоль стены, она обогнула автомат. И поняла, что нашла наконец лестницу, лишь когда споткнулась о первую ступеньку. Джинни выронила ракетку и тут же потеряла ее из вида. Это была особая и очень дорогая для нее ракетка, с ней она выиграла чемпионат «Мейфэр лайтс». Жаль, но главное теперь не это, думала она, карабкаясь на четвереньках вверх по лестнице.

Внезапно дым почти рассеялся, и Джинни увидела, что добралась до просторного вестибюля первого этажа. Она заметила распахнутые настежь двери. Возле одной из них стоял охранник, который махал ей рукой и кричал: «Сюда! Скорее сюда!» Кашляя и задыхаясь, Джинни пересекла вестибюль, и в легкие ворвался божественно чистый воздух.