Счастливого дня смерти 2. Убийственный карнавал - Кота Нодзоми

– Я же говорю, – прорычал Куруи с раздражением и два раза постучал по столу. – Это сродни этому. Каждое мое действие вызывает ответную реакцию. Люди, или даже живые существа, – это «вещи», которые разговаривают и двигаются. Все, кроме меня, – «нечто другое».

– ...

Часто говорят: «Научись понимать боль других». Но это невозможно. Люди понимают лишь собственную боль, а боль других они ни вообразить, ни понять не в состоянии. Даже получив одинаковые ранения, боль и обстоятельства их получения у каждого человека будут отличаться. Так что, если подумать, то в словах Куруи есть смысл.

– Раз люди ничего не стоят, то и их убийство никакой ценности не имеет.

– Верно. Все остальные ничего не стоят, поэтому у меня нет чувства, что я убиваю. Просто убираю помехи. Если не заморачиваться над ценностью жизни, то решение многих проблем окажется плевым делом. Так я и живу.

И поэтому, значит, он – «Не убивающий убийца».

Не так давно в коридоре он меня чуть не убил, потому что я помешал ему читать. Обычно в таких случаях говорят «не мешай» или шикают на тебя, а этот парень – убивает. А все потому, что так проще.

Наконец-то я понял, кто такой «Не убивающий убийца», хотя понять его я не могу. У этого парня в голове все перемешалось: для него двумерное и трехмерное – это реальность и выдумка. Он вовсе не пытается перенести двумерное пространство в трехмерное, он обесценивает значимость трехмерного пространства и ставит его на одну планку с двумерным.

Он отрицает существование других людей.

Все, кроме него, – фикция.

Таков Куруи Асакура.

– Вы... одиноки, – сказал я. – Куруи, получается, что вы совсем один во всем мире.

– Получается. Но у меня много невест, – он очаровательно улыбнулся и окинул взором двумерных персонажей. – Двумерные, трехмерные – все, кроме меня, одинаково ничего не стоят. В таком случае всем лучше быть красивыми.

– Без комментариев.

Во дворе особняка росли красные и белые розы, их расположение было подобрано со вкусом. В центре – фонтан в европейском стиле. Как будто я забрел в сказочный мир.

– Заблудился...

Когда мы закончили партию в моэ-сёги, Куруи сказал, что будет играть в гяругэ[7] и выпроводил меня. Тогда я решил вернуться в свою комнату. Разумеется, я спросил у него, где моя комната, я же не настолько глуп. Но, тем не менее, я заблудился. А почему я на улице?

– Ааа. Когда Хайна придет в комнату и не найдет меня там, то будет волноваться, – ворчал я, плетясь через двор. Там были двое – голубоглазый блондин, бегло говоривший по-японский, и невысокого роста красотка в очках, которая читала, судя по обложке, сёнэн мангу.

– Ах, Канари, ты и сегодня прекрасна. А что ты читаешь? О, комиксы, да? Кто бы мог подумать, не ожидал. Хотя можно понять понять, почему такая умница читает мангу.

– Сдохни. Благодарю вас, мистер Сайлент. Манга – лучшее чтиво. Если хотите, могу и вам что-нибудь дать почитать.

По их разговору я понял, что мужчина – «Работающий убийца» Сайлент, а девушка – «Справедливый убийца» Канари Морихара. Видимо, поймав на себе мой взгляд, Сайлент посмотрел в мою сторону.

– Привет, ты ведь Ю Фудзи? Юрара мне рассказала, что ты парень Хайны. А я тебе завидую. Видел мельком Хайну, она такая милая. В этом особняке все девушки красавицы. Глаза разбегаются.

– Да...

Как бы это сказать... Достал! Болтает без умолку. Какой же он Сайлент? Он не оправдывает свое имя. Даже жители района Кансай не такие говорливые (хоть это и предвзятое суждение).

– Я же еще не представился. Сайлент. Разумеется, это не настоящее, а кодовое имя. Круто, правда? Ах да, вот, возьми визитку. Куда я их запрятал... Нашел. Держи.

Пошарив по карманам, Сайлент дал мне визитку. «Наемный убийца Сайлент». Написано хираганой. Может, он плохо знает иероглифы и катакану? А говорит-то бегло.

– Спасибо.

Я с трудом натянул улыбку и взял визитку.

«Работающий убийца» Сайлент. Этот человек – наемный убийца. За деньги убьет любого (впрочем, других наемных убийц я не знаю, поэтому его образ сложился за счет прочитанной манги).

«Из всех убийц, которых я собрал здесь, господин Сайлент – особенный, – говорил мне Ёмидзи. – Я нанял его, чтобы предотвратить разборки между убийцами. Поэтому, возможно, не совсем правильно называть его зверским убийцей, как остальных. Он – наемный убийца, мой коллега». Не таким я его себе представлял. Мне казалось, что его профессия предполагает быть хладнокровным, что он должен носить черный строгий костюм, но на деле он как родной дядюшка.

– Господин Сайлент?.. Классное имя, – сказал я из вежливости, и он обнял меня с довольной миной на лице.

Отвали-и. Ненавижу эту американскую открытость.

– Да, Канари, поздоровайся. Думаю, ему больше по душе общаться с такой красавицей, как ты, чем со мной. Уверен, так и есть.

Сидевшая на краю фонтана Канари закрыла мангу.

– Идиот. Здравствуйте, я Канари Морихара, – сказала она нежным голосом. В легком розовом платье она была похожа на западную куклу. На голове справа был повязан огромный бант. Ей двадцать лет, но выглядит лет на пять моложе. Ей никак не дашь больше, чем мне. Но было в ней что-то странное...

– Здравствуйте.

– Ничтожество. Наверное, вы чувствуете себя не в своей тарелке в особняке, полном убийц, но, по крайней мере, на меня и мистера Сайлента вы можете положиться и считать нас своими друзьями. В отличие от Ан и Куруи мы не совершаем напрасных убийств.

Это хорошо...

– Свинья. Что-то не так? У вас нездоровый вид...

...Ага. Понял. Эти ругательства – катализатор беседы. Она сначала как бы разогревается, потом начинает диалог. Зная это, все в порядке, ведь она не всерьез считает меня идиотом. Наверное.

– Ха-ха-ха. Канари, это твое очарование его смутило. Так нельзя, Ю. У тебя же есть девушка. А если будешь ходить налево, то я заберу у тебя Хайну.

– Вонючий старикашка. Бросьте ваши шуточки, мистер Сайлент, о том... что я очаровательна... – говоря это, Канари залилась краской. Если бы не этот катализатор, она действительно была бы очаровательна. Образ красавицы в очках смазан.

И все-таки, говоришь, не совершаете напрасных убийств, да?

«Справедливый убийца» Канари Морихара.

Говорят, она – экстрасенс. Экстрасенс, но она может лишь предвидеть будущее через вещие сны. Она убивает тех людей, которым суждено совершить страшное преступление, или же их предков. Например, человек, которого Канари недавно убила, был обычным служащим в компании, но она увидела, что его внук совершит террористический акт в здании парламента, взорвет бомбу, заберет жизни десятков политиков и ввергнет Японию в хаос. Поэтому она его и убила. Вот почему Канари – «Справедливый убийца». Она – темный герой, который пожетрвовал своей жизнью и стал убийцей, чтобы предотвращать преступления. Хотя, поскольку она девушка, может, лучше назвать ее темной героиней? Но это в том случае, если у нее и правда есть способности. К сожалению, я не верю в гадания, призраков, да и во все, что связано с оккультизмом. Если бы спросили меня, я бы сказал, что Канари – не более, чем чокнутая с манией величия.

– Сопляк. Вы здесь тоже по приглашению организатора самоубийств?

– Да. То есть пригласили не меня, а Хайну. Вы сказали «тоже», значит и вы были приглашены?

– Неудачник. Верно. Хотя я не очень-то хотела приезжать...

Канари уныло вздохнула.

– Все-таки трудно было ослушаться организатора самоубийств Ёмидзи, да? – сказал Сайлент с усмешкой, на что Канари пожала плечами.

– Ёмидзи настолько страшный человек?

– Да, настолько страшный. Я не преувеличу, если скажу, что даже в кругах наемных убийц он занимает ведущее положение. Его знает каждый, кто хоть как-то связан с нашим миром. Есть немало известных личностей: живодер, вешатель, поджигатель, но я считаю, что он всех на голову выше.

– Вот как?..

Не знал, что он настолько страшный человек. Не суди о книге по обложке. Бледный, болезненно худой, как ни посмотри, а сильным не кажется.

– Ю, послушай совета: лучше не перечь хозяину особняка. Этот человек снисходителен к тем, кто ему нравится, к остальным же – беспощаден. Поэтому лучше соблюдай правила, – сказал Сайлент серьезным голосом, как будто совершенно другой человек.

Когда устанавливают правила, важный момент – определить, что будет в случае нарушения. Если есть правило, то должно быть и наказание. Человек соблюдает закон потому, что есть уголовное наказание. Я-то все думал, почему он запретил убийства между убийцами, но ни словом не обмолвился о наказании за нарушение табу? Теперь все ясно: он – личность настолько опасная, что необходимости в этом нет никакой. Можно сказать, что он сам являет собой кару.

– Я все понял. Буду соблюдать правила.

И в это время...